В четверг на допрос по делу "1 марта" явились второй президент Армении Роберт Кочарян и генсек ОДКБ Юрий Хачатуров, который в 2008 году служил начальником Ереванского гарнизона. Руководитель Специальной следственной службы Армении Сасун Хачатрян заявил ранее, что будет сделана видеозапись допроса Кочаряна, которую, по понятным причинам, публиковать не станут.
Пока совершенно не ясно, сколько времени займет этот новый и, будем надеяться, окончательный виток расследования. Многое станет понятно после сегодняшних допросов, но понятно только следователям, хотя, без сомнения, завтра же в некоторых СМИ появится "информация", полученная от "неназванных источников". Понятно также, что широкой общественности не стоит ожидать исчерпывающего отчета соответствующих ведомств — конечно, далеко не вся информация будет подлежать разглашению в обозримом историческом периоде.
Не станем заниматься гаданиями насчет того, может ли измениться статус Кочаряна и Хачатурова — сейчас они допрашиваются в качестве свидетелей. Тем более что есть еще фигура Микаэла Арутюняна, министра обороны-2008: информации о его местонахождении нет, во всяком случае — у нас с вами, говорят, что он за пределами Армении. Тем не менее, ему инкриминируют использование армии в гражданских, внутриполитических делах, что, в определенных условиях, может повлечь за собой множество иных обвинений, вплоть до попытки свержения государственной власти.
Ждали экс-президента Армении – пришел генсек ОДКБ: Кочарян дает показания >>
Здесь еще нужно учесть слова, сказанные Робертом Кочаряном в одном из интервью — второй президент указал, что есть множество ситуаций, когда действия министра обороны не требуют приказа Верховного главнокомандующего. Опять не станем гадать, что хотел сказать Кочарян, — была ли это простая констатация факта или намек на некую "самодеятельность" Арутюняна. Самодеятельность, которая могла быть подсказана кем-то помимо Верховного, например. Возможно, после сегодняшних следственных мероприятий что-нибудь прояснится и в отношении экс-министра обороны.
И вот еще, пожалуй, один из важнейших на сегодня вопросов. Понятно, что Кочарян и Хачатуров, даже если к ним для компании добавить и Арутюняна, не могут ограничить собой круг лиц, чиновников, бывших и даже нынешних, подлежащих допросу в связи с этим делом. Ведь по логике может оказаться так, что на допрос могут быть вызваны, например, заместители министра обороны, а уж членов тогдашнего Совбеза страны, наверное, нужно допрашивать без всяких "если".
И Левон Тер-Петросян. Даром, что первый президент был в 2008 году оппозицией, его влияние тогда было неизмеримо больше, чем сейчас, по прошествии десятилетия, да и активничал он в тех событиях немало, самоустранившись в самый последний момент. У Тер-Петросяна может быть немало ценной для следствия информации, а еще может быть, что у кого-либо лежат в загашнике и ждут своего часа немаловажные сведения, прямо касающиеся первого президента и его роли в событиях 1 марта достопамятного года. Ведь ничего нельзя исключать, верно?
Пашинян: ни у кого нет иммунитета к закону — в том числе у Кочаряна >>
Все версии должны быть рассмотрены, а раз так, то и нынешний премьер страны Никол Пашинян — тоже не последнее действующее лицо в тех событиях и может дать показания. Пашинян много говорил на эту тему, конечно, но одно дело делиться информацией со СМИ, совсем другое — с силовиками, учитывая тайну следствия.
И если цепочка последовательных событий не прервется на каком-то этапе, то четверг 26 июля 2018 года может стать поворотным пунктом не только в расследовании этого дела. Многое может измениться во внутриполитическом поле — в первую очередь, в плане состава игроков на нем, их ролей, влияния и положения.
А непрерывная цепочка даст надежду на разгадку первой (по хронологии) великой тайны новейшей армянской истории — расстрела парламента Армении 27 октября 1999 года. В версию психа-одиночки Наири Унаняна никто никогда не верил, так что имена заказчиков и организаторов теракта рано или поздно должны быть названы.