"Где бы ты ни был, кричи: я армянин!". Таким было напутствие всемирно известного американского писателя Уильяма Сарояна, который родился и жил в США. На армянском он не писал, но был армянином всей своей сущностью, армянами были и герои его произведений, получивших большую популярность за рубежом.
Именно в этот день - 31 августа 1908 года, за тысячи километров от родины, в американском городе Фресно, в армянской семье эмигрантов из провинции Битлис Западной Армении родился младший сын Сароянов - Уильям.
Ему было всего 4 года, когда умер отец. Уже с малых лет он был вынужден работать и зарабатывать себе на кусок хлеба: продавал газеты, работал на телеграфе.
После Геноцида 1915 года во Фресно было так много армян, что, по словам писателя, город можно было считать "наполовину армянским".
"Армяне, спасшиеся от резни, так радовались самым маленьким вещам, так громко шумели, что было слышно на всю улицу, весь район. Местные жители удивлялись, им было не по себе. Ну, а нам-то что, мы радовались, кричали. Армяне несмотря на все свои беды любили шутить, сохраняли оптимизм", - писал Сароян.
Даже в США семья писателя свято чтила национальные традиции, обычаи и язык. "Моя бабушка в Америке жила как в Битлисе. У нее был свой бог, она не знала религии, ее бог был другим, больше всего она верила в человеческий ум и милосердие, никогда не отчаивалась", - писал Сароян.
После 1935 года Сароян четырежды посещал Советскую Армению. Рассказывали, что здесь ему нравилось быватть везде, общаться с обычными людьми, которые часто и становились героями его рассказов.
Армянский поэт Ваагн Давтян в своих мемуарах пишет, что во время одной из встреч Сарояна спросили, знают ли в США, что его герои в основном - армяне.
"Не знаю, но они очень хорошо знают, что я армянин. Они всегда об этом помнят, потому что я не позволю им забыть. В свое время меня обвиняли, говорили, что я сентиментальный. Да какое ваше дело, я армянин и сентиментален. Один из этих критиков однажды спросил меня, почему вы не сменили свою фамилию? Я сказал, послушайте – Са-ро-ян, где бы я нашел такую благозвучную фамилию?...", - ответил Сароян.
В 1976 году, когда Уильям Сароян приехал в Ленинград (ныне Санкт-Петербург), встречать его из Армении поехали писатель Размик Давоян и литературовед Левон Мкртчян.
Как вспоминает Размик Давоян, вопреки расхожему мнению о том, что Сароян - непростой и странный человек, они сблизились с первых минут встречи в аэропорту. "Самолет прилетел, самым последним вышел Сароян в широкополой шляпе и с длинными усами, похожими на крылья орла. Я помахал ему, дав понять, что мы его ждем".
- Армяне? – издалека спросил Сароян.
- Да, - ответили мы.
- Значит мы спасены, – смеясь добавил он.
Давоян говорит, что к Сарояну было особое отношение не только в Армении, но и в России, особенно со стороны простых людей, любителей литературы. Он вспоминает случай, произошедший в ресторане "Кавказ" в Ленинграде.
"Мы решили поужинать, ресторан был закрыт, до открытия оставалось еще полчаса. Увидев Сарояна, ресторан сразу же открыли и нас почтили особым вниманием. Пока мы обедали, швейцар ресторана поспешил домой, принес одну из книг Сарояна из своей библиотеки и при выходе попросил у него автограф".
Во время же прогулки по площади к ним подошла группа русских студентов, поинтересовалась, действительно ли это Сароян, от удивления они застыли на месте, а потом завязался короткий веселый разговор.
В Москве ему подготовили роскошный номер в "Советской гостинице", однако Сароян изъявил желание остановиться в "Национале", потому что в 1935 году, когда он в очередной раз был в Москве, в этой гостинице встретил Егише Чаренца и Гургена Маари. И чтобы вновь пережить эмоции от встречи с ними, он хочет переночевать в той же гостинице. "Было воскресенье, сразу найти номер в отеле было сложно. Он был расстроен, сказал: "Размик, давай полетим в Лондон, переночуем и вернемся. Я сказал, маэстро, давайте попробуем остановиться в гостинице "Метрополь". Он согласился". Администратором "Метрополя" была красивая женщина. Давоян подошел к ней и сказал, что у них такая проблема, Сароян приехал из США, если сейчас они не найдут места в этой гостинице, тот может обидеться, уйти и больше не вернуться. "Женщина посмотрела удивленными глазами и спросила, уверен ли я, что это Сароян. Получив мой утвердительный ответ, она замешкалась, покраснела и вместо одного выделила два шикарных номера".
Из-за своего неприятия всего наигранного и формального Сароян оставлял впечатление тяжелого в общении человека. Давоян говорит, что есть множество историй о том, как, заметив неискренность и фальшивость, Сароян с отвращением покидал накрытый для него стол и уходил.
"Во время выступления на обеде, организованном Союзом писателей в Ереване, Сароян назвал 4 имени, которые, по его мнению, создают ценную литературу: Ованнес Шираз, Грант Матевосян, Ваагн Давтян и Размик Давоян. Конечно, тогдашнее руководство Союза писателей тяжело перенесло это обстоятельство, произошел даже неприятный инцидент, но таким был Сароян - прямым, непосредственным и искренним", - рассказывает Давоян.
Уильям Сароян любил этот мир, жизнь - во всей ее полноте. Давоян рассказывает, что когда он впервые побывал в США, его из Лос-Анджелеса в Сан-Франциско сопровождала армянка по имени Марго. "Я спросил ее, могу ли увидеть Сарояна, но она ответила отрицательно, сказав, что он здесь из казино не выходит. И с прямотой и болью армянской женщины, добавила: "Будь он неладен, уже проиграл дом в Сан-Франциско".
Его отношение к семье тоже было своеобразным, как он сам и его творения. Вот отрывок из одного интервью:
"- Дважды был женат.
- Сколько у вас детей от первой жены?
- Двое.
- А от второй?
- Двое.
- У вас четверо детей?
- Нет, двое.
- Как так?
- Во второй раз я снова женился на своей первой супруге. Когда я захотел жениться во второй раз, то подумал, где мне найти такую жену, как моя первая. И снова взял ее в жены".
Поиски истины постоянно толкали писателя, который жил и прославился в США, к своим корням. И однажды он отправился в колыбель своих предков и родителей – в Битлис.
Рассказывал с волнением: "Город был в руинах, стояла только крепость. Был один курд лет 80-ти, он вспомнил моего отца. Он показал мне место нашего дома. Дом был разрушен, но очаг стоял… Там были турки, курды, я сказал, вы идите, я хочу побыть один…".
Он остался один и написал: "Любовь бессмертна, ненависть умирает каждую секунду". Написал, для того чтобы каждую секунду убивать ненависть и укреплять любовь в душах своих читателей.