Нана Мартиросян, Sputnik Армения
Война в Карабахе закончилась десять месяцев назад. По официальным данным, в боевых действиях погибло не более четырех тысяч человек, однако эти цифры многие ставят под сомнение. Правозащитники сообщают о сотнях плененных армянских военнослужащих, а родители пропавших без вести солдат без устали обивают пороги чиновничьих кабинетов в надежде найти своих сыновей —живыми или мертвыми.
Порядка 137 останков, согласно предоставленным Минздравом Sputnik Армения данным, остаются неидентифицированными и хранятся в моргах Научно-практического центра судебной медицины, где специалисты пытаются отделить ДНК для дополнительной экспертизы.
Однако часть из указанного числа останков (в Минздраве отказались называть точные цифры) идентифицирована и хранится в морге по совершенно другой причине: родные попросту отказываются их забирать.
Совпало ДНК , но …
Армен (имя изменено) был солдатом-срочником. Семья узнала о его гибели от боевого товарища. Отец долго искал сына по моргам, но тщетно. Мужчина почти потерял надежду, когда вдруг ему позвонили и пригласили для сдачи ДНК-теста на определение родства. Сдавать анализы он пошел втайне от жены. Спустя некоторое время ему сообщили о совпадении с образцами, найденными на поле боя в январе.
"Для полной уверенности необходим генетический материал супруги, только тогда можно быть уверенным на 100%. Но она состоит в религиозной организации и не признает медицинского вмешательства. Уже месяц я почти не сплю, зная что мой сын в холодильнике и не погребен, а она молится и твердит, что он в плену, хотя нет ни единого доказательства", - рассказал отец Армена.
Мужчина попросил сохранить останки и даже предложил заплатить за их хранение, но его заверили, что сделают все без каких-либо доплат и готовы подождать, пока он убедит супругу.
Мужчина твердо решил похоронить сына, и если жена не согласится, то сделает это втайне от нее…
Верить глазам, а не ДНК …
Останки Нарека (имя изменено) нашли в ходе поисковых работ в ноябре прошлого года. Тело было обезображено настолько, что опознать его было невозможно – идентифицировали по найденным в карманах формы документам. Для полной уверенности решили провести ДНК-экспертизу.
Родителей у Нарека не было, поэтому генетический материал пришлось сдавать брату. Тест подтвердил родство, семья готовилась забрать останки, когда вдруг жена погибшего Ануш (имя изменено) увидела в сети какое-то видео, на котором, по ее убежедению, был Нарек.
"Я уверена, что муж жив, а ДНК-экспертиза не гарантирует 100%-й результат. Ведь мы – маленькая нация, и все уже родственники друг другу. Плохо так говорить, но откуда мы знаем, может его отец изменял матери и нажил ребенка на стороне, поэтому ДНК и совпало", — считает Ануш.
По словам Ануш, видео она представила соответствующим структурам, работает с правозащитниками и надеется на возвращение мужа. А останки, она забирать не будет, поскольку считает, что не верит, что они принадлежат ее мужу, и их может искать другая семья. Брат Нарека тоже надежду не потерял и не спешит забрать останки.
ДНК есть, а веры нет …
Семья Армана (имя изменено) искала его несколько месяцев. Мать по первому зову сдала образцы для анализа ДНК. Ответ был положительным, семья была готова забрать останки, но мать в последнюю минуту усомнилась в корректности результатов.
"Мой сын был низкорослым, и ступня у него была небольшая. А те останки, что мне показали, там ступня была большая. Я не смогла забрать их", - рассказала женщина, не раскрывая обстоятельств осмотра останков.
Позже с женщиной работали психологи и объясняли, что в стрессовой ситуации она могла ошибиться и неправильно оценить размер ступни. Но пока убедить не смогли. Женщина ожидает ответа всех возможных экспертиз. И если ДНК не совпадет больше ни с кем другим, она повторно сдаст анализ. Лишь после этого она, скорее всего, заберет останки.
"Я понимаю, что могу ошибаться, но мне нужно точно знать, что это мой сын. А пока я не хочу верить, что он погиб", - сказала она.
Совпадение на 99,9 %
Эксперт отдела молекулярно-генетических экспертиз Научно-практического центра судебной медицины Диана Арутюнян рассказала, что в первые дни войны объем работы был очень большим, но все сотрудники работали максимально сконцентрировано, перепроверяя друг друга, чтобы исключить какую-либо вероятность ошибки. Пока повторные экспертизы за рубежом подтверждали полную идентификацию.
Арутюнян также подтвердила информацию о том, что некоторые родители категорически отказываются сдавать генетический материал для анализа, но таких мало.
"Мы сообщаем об идентификации, лишь когда есть 99,9%-е совпадение. Были случаи, когда второй родитель отказывался сдавать образцы. Бывало, что сдавали оба и вероятность совпадения исключалась", — рассказала она.
По ее словам, в отделе проводится очень объемная работа: ДНК-анализы проводятся на очень глубинном уровне, но иногда эксперты вынуждены работать дополнительно из-за того, что родственники требуют перепроверить результат.
Чтобы убедиться в достоверности анализов, некоторые прибегают к хитростям: приводят совсем чужих людей – соседей или знакомых – и выдают их за родственников.
"После анализа мы понимаем, что нас обманули, но мы все перепроверяем и на это уходит много времени, которое могло быть потрачено на важную работу", - отметила эксперт.
Иногда тела "собирались" из разных частей. Родственники забирали одну часть тела, а спустя некоторые время идентифицировалась другая. Есть родители, которые предпочитают забирать все, что идентифицировано на тот момент. Есть и такие, кто надеется получить тело целиком и просят подождать.
"Больнее не когда ругают, а когда благодарят", - заключила кандидат биологических наук.