— Из важных экономических событий последних дней - сделка правительства с одним из акционеров Зангезурского медно-молибденового комбината, после чего появились новости об увольнении сотрудников и обращении одной из сторон в суд. В конце концов, что творится в этой сфере, что кроется за этой сделкой, о чем не знает общество?
Я знаю столько же, сколько вы, потому что процессы еще продолжаются. Насколько мне известно, 15% акций Зангезурского медно-молибденового комбината уже переданы акционерами GeoProMining аппарату премьер-министра. По остальным вопросам у меня довольно поверхностное представление, поскольку горнорудная промышленность и металлургия не входят в мое ведомство.
— У вас есть какие-то сведения по поводу увольнения сотрудников завода?
Нет.
— Премьер-министр также сообщил, что в обмен на эту сделку Армении были обещаны программы строительства атомной электростанции и медеплавильного завода. На каких условиях будут реализованы эти программы? Какие есть конкретные договоренности?
Вот об этом могу рассказать. Компания, которая является владельцем GeoProMining, занимается не только горнорудной промышленностью, но и речным транспортом, эксплуатацией глубоководных портов и различными другими отраслями. Вопрос строительства медеплавильного завода сейчас обсуждается с этой российской компанией и не только с ней. Есть и другие компании - европейская, иранская, китайская, российская и американская. Пока неясно, в каком направлении, в каком объеме будет заключена сделка, и что она будет включать.
Возможно, она будет связана не с проектом новой АЭС, а со станцией на солнечной энергии. Кроме того, медеплавильный завод не строится в одиночку, вместе с ним должны быть другие производства, которые используют возникшие в результате извлечения чистой меди отходы.
Речь в основном идет об использовании серной кислоты. Причем использовать ее можно по-разному, в зависимости от того, какая еще у нас сырьевая база. Наверняка, у нас будут возможности производства фосфорных удобрений или строительных материалов. Это больше медеплавильный кластер, чем просто завод.
— Известно, где он будет построен и в какие сроки?
Премьер-министр заявил, что строительные работы начнутся с 2025 года, но мы хотим пораньше. Переговоры продолжаются, мы настроены очень решительно. Следует понимать, что медеплавильный завод - это не только отдельный завод, но и производство чистой меди, наличие которой в Армении уже позволит создать много другой новой продукции, начиная с двигателей, кабелей и других изделий. В настоящее время медь - самый востребованный металл, широко используемый в электрических технологиях, от автомобилей до кабелей.
— Можно ли утверждать, что отныне мы не будем экспортировать концентрат?
Помимо меди, мы экспортируем также другие концентраты. Но задача такова - обеспечить условия, чтобы не экспортировать больше медный концентрат. Это наш подход.
— 19 октября в Ереване замминистра экономического развития РФ Дмитрий Вольвач заявил, что российские компании намерены в ближайшее время инвестировать в экономику Армении миллиард долларов. Есть ли какие-то конкретные программы?
Есть программы на большие суммы. На данный момент обсуждается план строительства двух новых станций метро и нового моста. Тендер выиграла российская компания "Метрогипротранс". Это проект стоимостью в 500 миллионов долларов.
— Насколько нам известно, это кредитная программа. Как вы ее оцениваете?
Любые инвестиции в инфраструктуру влияют на ВВП и прямо, и косвенно: напрямую - через объем строительства, но этим дело не ограничивается. Новые дороги и инфраструктуры, мобильность людей и грузов создают новые возможности для открытия предприятий и производств, и – почему нет – увеличивают цены на недвижимость. Все эти экономические эффекты рассчитываются в любом инфраструктурном проекте. После этого станет понятно, как и где строить станцию метро, и стоит ли вообще браться за это.
Помимо этого, мы сейчас достаточно серьезно работаем над проектом скоростного поезда Ереван-Тбилиси при финансировании международных партнеров, с участием "Южно-Кавказской железной дороги" и "Грузинской железной дороги". Пассажирский поезд из Еревана в Тбилиси идет около 9,5 часов. За счет скоростного поезда время можно будет сократить до 2,5 часов. Во-первых, он более чистый и быстрый. Во -вторых, это хорошо для развития двустороннего туризма, и проезд будет не очень дорогим.
Проект скоростного поезда оценивается примерно в 400 миллионов долларов, на нескольких участках необходимо построить новую железную дорогу, остальные нужно укрепить, чтобы поезда могли двигаться без остановки, быстро и безопасно. Имеющихся у нас поездов достаточно, речь идет о скорости до 160 км/ч. Все заинтересованные стороны с воодушевлением относятся к проекту, а международные партнеры поощряют программы, направленные на региональное развитие. Всемирный банк, Азиатский банк развития, Европейский инвестиционный банк будут рады профинансировать сделку, что, конечно же, будет возможно после получения технико-экономического обоснования.
- Помимо энергетики и транспортной инфраструктуры, есть ли другие крупные проекты?
Проектов много. Например, мы начнем разрабатывать план полноценного развития территории вокруг озера Севан, это может привлечь инвестиции. Разработаем проект с участием голландских и российских архитектурных бюро. Мы должны сделать так, чтобы озеро Севан не воспринималось как сезонная зона, чтобы люди могли проводить время и в другие месяцы года, следовательно, там должна быть туристическая и жилая зоны, не стихийно развитые, а организованные в соответствии с нормами градостроительства. Нам нужно сохранить природу и создать привлекательную среду для инвестиций.
— ЕС также пообещал инвестировать в экономику Армении 2,6 миллиарда евро. На что реально пойдут эти средства?
На самом деле наш пакет сотрудничества с ЕС на сумму 2,6 миллиарда евро состоит из семи ключевых направлений. В первую очередь это "Программа поддержки малых и средних предприятий", которая включают развитие профессионального образования, улучшение качества инфраструктур, а также обеспечение доступности финансовых средств для стартапов. В реальности, мы хотим создать инкубатор, из которого новые малые и средние предприятия выйдут более сильными. На сегодня из 1000 создаваемых предприятий в Армении обычно расширяются две, остальные либо закрываются, либо и вовсе не развиваются.
— Речь идет о поддержке бизнеса или образовательном компоненте?
Это, скорее, экосистема, в которой должны присутствовать все компоненты. Если у человека есть идея, он должен иметь возможность обсудить ее с опытными людьми. Если идея и бизнес-план хороши, то должна быть поддержка, чтобы бизнес не подвергся риску. А если бизнес уже достаточно большой, можно его отпустить в свободное плавание. Прибыльность здесь не обязательное условие.
В рамках инвестиционной программы ЕС малому и среднему бизнесу будет выделено порядка 500-600 миллионов евро. Второй проект касается цифровой повестки, в связи с чем есть программа на 300 миллионов евро. 120 миллионов будет выделено программе "Зеленый Ереван", 80 миллионов - программе поддержки Сюника, инвестиции в программу "Север-Юг" составят около 600 миллионов евро, а около 500 миллионов предусмотрено на водную систему.
— На какой участок дороги "Север-Юг" будут направлены средства?
Наши партнеры профинансируют ту часть, которая была одобрена правительством недавно. Это участок Каджаран-Сисиан, по которому мы уже входим в тендерный этап строительства.
— Российская сторона также выразила заинтересованность в проекте "Север-Юг". Есть ли какие-то наметки по этому поводу, какая часть интересует российскую сторону?
Тендер открытый и касается всех участков. Любые строительные компании могут принять участие в тендере.
— В декабре исполнится почти год, как мы отказались от турецких товаров. Продлим эмбраго или изменим тактику?
Сейчас мы анализируем влияние запрета турецких товаров на экономику Армении, и в связи с этим будут приняты соответствующие решения. В Минэкономики считают, что запрет, независимо от экономического влияния, должен продолжаться до того момента, пока отношения будут нормализованы симметрично, то есть и мы сможем экспортировать товары в Турцию.
— Потребители на рынке по-прежнему видят турецкую продукцию, есть даже магазины с турецкими брендами.
Сегодня они встречаются гораздо меньше. Мы постоянно вносим изменения, чтобы ужесточить ограничения, и чтобы закон действовал полноценно. Турецкие товары в магазинах можно увидеть реже, чем несколько месяцев назад. Мы понимаем, что хозсубъекты используют лазейки, но мы их постепенно прикрываем.
— Как вы относитесь к критике?
Я не боюсь принятия ударов, если считаю, что это правильно, важно для нашего народа, которому служу. Следовательно, я готов к ударам, веря, что результат работы через некоторое время люди почувствуют - в плане улучшения качества своей жизни.