Газета "Советская культура", вышедшая в этот день, так представила новый фильм режиссера Гайдая: "На веселой, яркой афише – фигура доверчивого, наивного и храброго Шурика, с удивительными приключениями которого мы познакомились в фильме "Операция "Ы". На этот раз он тащит под уздцы упирающегося осла... А рядом – машина, похожая на "Антилопу-Гну", и в ней тоже наши старые знакомцы – Трус, Балбес, Бывалый...
"Стремясь рассмешить и повеселить зрителей, показать им комические ситуации, головокружительные погони и прочее, мы не меньше стремились и к другому: при помощи нашего оружия – смеха – сразиться с тем, что мешает жить сегодня, что принадлежит дню вчерашнему. Поэтому нам необходим был образ Саахова – человека с двойным дном, мастера демагогической фразы…", - приводила газета слова режиссера-постановщика картины Леонида Гайдая.
Анонс фильма Леонида Гайдая "Кавказская пленница" в газете
© Photo : из архива Иры Аброян
Сразиться с тем, что мешало "жить сегодня" советским людям и что "принадлежит дню вчерашнему", режиссеру и прекрасной актерской команде удалось: многие пороки общества - пьянство, взяточничество "борзыми щенками" (в виде холодильника и овец, которые получил шофер Саахова), самодурство чиновника, высмеянные в картине, не только вызывали смех зрителей, но и заставляли советских людей лишний раз задуматься.
С годами же (а прошло, как оказывается, более века после ее выхода на экраны) сама картина не просто не потеряла своей актуальности, но и продолжает оставаться одним из любимых фильмов уже современного поколения. Об актуальности картины свидетельствует и ее разборка на цитаты, которые стали крылатыми и в ходу до сих пор: "Короче, Склихасовский!", "Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса", "Птичку жалко…", "А церковь тоже я развалил?", "Бамбарбия, кергуду", и многие другие.
Анонс фильма Леонида Гайдая "Кавказская пленница" в газете
© Photo : из архива Иры Аброян
Ох нелегкая это работа…
Съемки картины - это всегда трудный и нервный процесс. А уж когда есть цензура, то тут, как говорил Зощенко, ситуация такая, что "хушь плач". Плакать не плакали, но нервы создатели картины себе потрепали. В Советском союзе все фильмы до выхода на экраны должны были пройти утверждение на художественном совете. Чиновники от кинематографии очень серьезно подходили к своей работе: могли приказать вырезать целые эпизоды, серьезно изменить реплики, да и вообще запретить фильм и положить его "на полку". Естественно, "Кавказская пленница" не стала исключением: с ее цензурированием связано несколько забавных историй.
Например, с фамилией одного из героев - товарищем Сааховым, которого играл Владимир Этуш. По сценарию он был записан как товарищ Охохов и фраза, которую произносил шофер Саахова Джабраил (его играл Фрунзик Мкртчян), должна была звучать так: "Или выйдешь женой товарища Ох… Ох, такого жениха, или вообще не выйдешь!". Откуда же было знать сценаристам, что тогда руководителем Совета Министров Кабардино-Балкарской АССР был Асланби Ахохов?
Одним словом, фамилию персонажу Этуша пришлось изменить от греха подальше, а фраза Фрунзика стала "… ах, какого жениха". Но на этом история не закончилась. После замены фамилии с Охохова на Саахова вдруг выяснилось, что в парткоме "Мосфильма" есть некто Сааков, который тоже потребовал замены фамилии героя. Тогда Гайдай обратился к тогдашнему министру культуры Екатерине Фурцевой, которая, услышав эту историю, сказала: "У нас, в Минкульте 180 Ивановых и что теперь? Ни одного Иванова в кино нельзя будет упоминать?". В итоге товарищ Саахов остался. Ну нельзя не заметить и другую особенность - на этот раз имени героя Фрунзика - шофера Джабраила. В нынешних армянских реалиях она приобретает особое, можно даже сказать "политическое" звучание, а потому не будем распространяться…
Советским цензорам не понравился и эпизод, когда Фрунзик Мкртчян на реплику "жены", мол, как ты мог украсть такую девушку, отвечает: "А в соседнем районе жених украл члена партии!" Чиновники расценили это как оскорбление членов партии и приказали убрать. Выйти из ситуации помог Никулин, который предложил сказать эту фразу вместо Фрунзика Мкртчяна. Одно дело когда ее говорит шофер советского чиновника- заведующего райкомхозом товарища Саахова, и другое, когда она звучит из уст Балбеса, к тому же еще сплевывающего арбузные семечки. Что с него взять? Балбес-балбесом, бездельник - кто ему поверит? Прокатило!
Трагический дуэт смешного фильма
В "Кавказской пленнице" роль дяди Нины играл несравненный Фрунзик Мкртчян, а его экранную жену сыграла его настоящая супруга - Донара Мкртчян (Пилосян). Глядя на эту пару, мало кто предполагал, какую трагедию придется пережить этой актерской семье.
Донара познакомилась с будущим мужем в 50-х годах прошлого века, еще будучи студенткой Ереванского театрально-художественного института. Фрунзик был к тому времени уже очень известным артистом. Ему было за 30, а ей всего 18. Пара поженилась, у них родились двое детей - дочь Нунэ и сын Вазген.
Донара была известной актрисой, снималась в кино и играла на сцене Ереванского академического театра имени Г.Сундукяна. Помимо "Кавказской пленницы", зрителям она запомнилась еще по сыгранным ролям в картинах "Хатабала", "Помада №4", "Приключения Мгера", а также благодаря прекрасной игре в спектаклях "Да, мир перевернулся", "Абрикосовое дерево", "Брат Пахтасар", "Шестьдесят лет и три часа", "Салемские ведьмы", "Глава республики".
Но счастье супругов продлилось недолго: в поведении Донары стали появляться странности - вспышки ревности, истерики, скандалы, желание следовать за мужем по пятам… Ради спокойствия жены Фрунзик даже договорился, чтобы ее взяли на роль в "Кавказской пленнице", так как ее ревность переходила всякие границы. Вначале это поведение списывалось на ее актерскую натуру, эмоциональность и яркий темперамент.
Но во всем ее поведении была такая чрезмерность, что ее пришлось показать специалисту. Выяснилось, что Донара страдает тяжелым заболеванием - наследственной шизофренией. Фрунзик пытался лечить жену, водил по врачам и даже отвез во Францию, но все было тщетно.
Последние 25 лет жизни она провела в Севанской психиатрической клинике. Несчастная женщина не осознавала, что больна: удивлялась изоляции и порывалась выйти на сцену. В периоды же просветления сознания она собирала вокруг себя пациентов и медперсонал больницы, читала им монологи своих, некогда сыгранных персонажей и даже организовала театральный кружок.
Ее болезнь передалась и сыну, который был пациентом той же больницы. Донара скончалась в 2011 году, пережив сына Вазгена (он скончался в 2003 году) и мужа (Фрунзика не стало в 1993). Не узнала она и о смерти дочери Нуне, которая скончалась от тяжелой болезни в Аргентине в 1998 году.