Певец, композитор Давид Амалян на днях вернулся из турне по Европе. В беседе со Sputnik Армения он поделился своими впечатлениями, затронул проблемы проживающих в диаспоре соотечественников, а также рассказал об их опасениях по поводу царящей на родине ситуации.
— Каковы Ваши впечатления от концертного турне?
— Благодаря непреклонной воле чтицы Марине Ованнисян эти гастроли стали реальностью. Выступления Марины, сольные номера с моей женой Армине и наши дуэты в музыкальном сопровождении Айка Навасардяна были чем-то похожи на перформанс. Был диалог, нам было что сказать, и мы пытались передать наше тепло зрителям. Таинственное молчание зрителей зачастую учит меня большему, чем я могу дать им своими песнями.
— Вы посетили много общин в диаспоре. Какие там царили настроения?
— Прежде всего хотел бы сказать о сплоченности нашей диаспоры. Мы выступили в 11 общинах, обрели много друзей. Это были незабываемые встречи.
Меня вдохновили слова отца маленького Вардана, проживающего в Германии, решившего крестить сына в Шуши. Я не призываю к войне, видел наихудшие ее стороны: потерял друзей и самое важное для меня, чего никому бы не пожелал. Отсутствие готовности к войне делает из человека "овощ". Турки не готовы к мирной жизни с нами. Возможно, в один прекрасный день это произойдёт, но вражда между нами сегодня достигла генетического уровня. В таком состоянии идти с ними на мир - означает подвергнуть себя смертельной опасности.
Мне было тяжело возвращаться. Хотя за всю свою жизнь отсутствовал из Армении не более 10 дней, на этот раз провел за пределами страны месяц и 6 дней. На самом деле я отдохнул душой, в воздухе парила беззаботность. Приехал и сразу накатили наши проблемы.
— В нашей полной забот реальности мы видим, что часть интеллигенции поддерживает протестующих, другие их критикуют. На ваш взгляд, почему нет единства?
— Во-первых, давайте определимся, что такое интеллигенция и кто входит в этот круг. Интеллигенция – это не специальность, не профессия. Литературоведы, пианисты, композиторы, художники - они не являются интеллигенцией. Быть интеллигенцией – это мировоззрение, критерием ее для меня является способность к состраданию. Теперь перейдем к вопросу. Мы имеем дело в буквальном смысле с отравленным организом. Спорить о врачевании и подборе лекарств в подобной ситуации несерьезно.
Первое, что следует сделать – провести детоксикацию. Пока организм нашей страны не освободится от яда, думать о лекарствах бессмысленно. В 2018 году мы были смертельно отравлены. Проблема носила социальный характер. Ни одна нация еще не достигала успеха посредством социального переворота. Есть что-то животное в захвате власти во имя утоления голода.
- Каков на Ваш взгляд путь достижения солидарности в обществе, путь объединения народа?
— На практике армяне объединяются только в самую трудную минуту. К сожалению, будет слишком поздно, если ждать прихода трудностей для консолидации. Самое отвратительное — объединение вокруг идеи ненависти. Нужно объединяться вокруг идеи спасения. Недопустимо оскорбление родителей павшего на поле боя солдата как со стороны азербайджанцев, так и армян, даже если они прикрываются фейковыми аккаунтами в соцсетях.
– Неужели нам было недостаточно горя, столько невосполнимых потерь…
— Источник горя — во главе власти. Он стал первым этапом нашего разобщения, раскола. Мы проиграли, но некоторые этого не приняли. Разрушили государство и посчитали это победой. Но ни одного родителя я не виню, не имею на то права, потому что сам знаю цену этой боли, вернее она не имеет цены. Я стараюсь быть сильным. Мы переживаем сильную, тяжелую национальную болезнь, которая не является ни психозом, ни остановкой мозга, это что-то новое, но этот яд должен выйти из нас, мы должны от него избавиться.
— Творчество помогло вернуться к жизни?
— Выступления на сцене мне помогли… Хотя не смог творить с той энергией, как раньше. Но в моем творчестве появилась особая энергия. После Вардана я написал 2-3 новые песни, но написанные 28-30 лет назад мои сочинения актуальны и сейчас они вторят той боли, которую испытал.
— В Ваших песнях словно бы звучит пророчество…
— Боюсь этого слова. В написанных строчках моего сына тоже есть что-то подобное.
В любом случае, я уверен, что все будет хорошо, и это не циничный оптимизм, и даже не пророчество. Это ощущение, которое мне передает Вардан и все павшие ребята…