Жестокие правители – не всегда душегубы. Бывает и так, что покровительство диктатора в одном случае помогает талантам раскрыться, в другом – пробиться и идти дальше, но благосклонность высших лиц во всех случаях служит опекаемым лицам как бы охранной грамотой. Три истории, подтверждающие версию.
Гоар Гаспарян
Переехала из Каира в Армению в 1948 году, когда Египет был еще королевством. Стала Народной артисткой СССР, Героем Социалистического Труда, Лауреатом Сталинской премии. Концертные залы рукоплескали, все сцены были открыты, ждали – для оперной певицы это почти недосягаемо, верх карьеры, предел мечтаний, шик, блеск, красота.
У Гоар Гаспарян с ее волшебным колоратурным сопрано все шло "лучше не бывает", если бы не одно: родители остались в Каире, а восходящая звезда без мамы с папой не могла. Никак, ни за что, хоть убей – случается не только с армянами, но с армянами часто (не лишним будет напоминание о роли семейных ценностей на Кавказе).
Формула "Воссоединение семьи" тогда не работала, ну и что с того? Работали традиции, инстинкт сохранения семьи, привязанность детей к родителям – это не из области юриспруденции, это в районе сердца и души.
Не сумев достичь цели тривиальным способом, певица решилась на отчаянный шаг. Прокричала: "Или помогите перевезти родителей в Ереван, или я возвращаюсь обратно в Египет". С отъездом из СССР она, конечно, перегнула, в остальном – в чистом виде ультиматум. Но ведь пронесло…
Молодой певице посоветовали не ходить беспомощно по кабинетам, а обратиться к самому товарищу Сталину. Легко сказать, но как сделать?
Помогла другая оперная знаменитость, легенда вокала, тоже Народная артистка – Валерия Владимировна Барсова.
Правда, организовать встречу с вождем было не под силу и ей, но свести певицу с Анастасом Микояном, далеко не последним человеком в высшем руководстве страны, подруге удалось, и за год до смерти Сталина, в 1952-м, Гоар Гаспарян уже в Москве.
Высокопоставленный армянин знал о ней главное: на 175-летии Большого театра Сталин слышал певицу и оценил ее голос по достоинству. Стало быть, попытаться помочь можно.
И вот Гоар в Кремле, ждет аудиенции. Вместе с Громыко они входят в кабинет Сталина.
Дальше – со слов журналиста Армине Мелик-Исраелян, которая привела рассказ самой Гаспарян:
"Садись, девочка моя", – говорит Сталин, указав на стул (маленького роста, я и вправду была похожа на девочку).
"Ну что, хочешь вызвать к себе родителей? Ты, видно, хорошая дочь, если хочешь жить вместе с родителями, – сказал Иосиф Виссарионович, подписывая заявление, и, уже не глядя на меня, передал его Громыко, распорядился: "Вышлите телеграмму в Египет". Я, улыбаясь, встала, поблагодарила Сталина перед выходом, он тоже улыбнулся и кивнул на прощание.
Громыко торопливо вывел меня из кабинета и еле слышно шепнул: "Идите быстрее, Гоар Михайловна, Сталин может передумать…".
Родители смогли приехать в день смерти Сталина.
Серго Амбарцумян
Определить самого умного трудно, самого сильного – легко. В 1936 году им стал немец Йозеф Мангер, характер нордический, истинный ариец, отличный спортсмен.
Насчет спорта и политики коротко. В том же году политическое руководство СССР поставило перед советскими спортсменами задачу превзойти рекорд Мангера и выдвинуть страну Сталина на передовую позицию. Решить поставленную руководством СССР (читай Сталиным) задачу поручили Серго Амбарцумяну. Два года спустя он ее выполнил и с тех пор стал называться любимым силачом Сталина.
Откуда взялся Амбарцумян? Из Армении, где в 1930 году работал автомонтером в гараже НКВД, отличался необычайной силой и занимался тяжелой атлетикой. Рекорды – республиканские, всесоюзные, мировые – пошли один за другим, и когда решался вопрос "кто пойдет против Йозефа Мангера", сомнений не было – только Серго.
Сурен Багдасаров, заслуженный тренер СССР вспоминает, что был с Серго на сборах, когда того вызвали в Москву. Через несколько дней Серго рассказал:
"Приводят меня, одетого во все новенькое, в кабинет Сталина и говорят: входите, товарищ Сталин вас ждет (прямо как с Гоар Гаспарян – С.Б.). Я захожу в кабинет, он такой длинный, в другом конце сидит товарищ Сталин. Он поднялся с кресла, и я чуть ускорился, чтобы быстрее дойти до вождя.
Тут Сталин, чуть усмехнувшись, сказал: "Тыше, кацо, пол проломишь", крепко пожал мне руку и предложил сесть в кресло.
Сам же сел напротив, спросил: "Товарищ Амбарцумян, чего вам не хватает, чтобы побить рекорд этого фашиста Мангера?".
Я сказал: "Кушать, товарищ Сталин".
Сталин приказал направить в Армению лучшего тогда тренера, латыша Яна Спарре, обеспечить их продовольственным пайком, всем инвентарем и оборудованием.
Прошел год. Рекорд мира и Олимпийских игр был превышен на семь с половиной килограммов. Амбарцумян сдержал слово, рекорд буржуазного атлета пал. "Самый сильный человек в мире теперь наш Серго!" – писала газета "Красный спорт".
Последние годы жизни уже сильно хворавший Амбарцумян водил такси, потом ему отвели хлебную без всяких кавычек должность заведующего закусочной при ресторане "Масис". Отведать вкуснейший люля-кябаб (могу подтвердить!) приходило много ереванцев, включая сотрудников ОБХСС и других строгих контрольных органов. Ели, благодарили и уходили с миром.
Дживан Гаспарян
А вот и третья история, об однофамильце Гоар – Дживане Гаспаряне.
По своему значению Дживан вровень с Шарлем Азнавуром. Мы говорим Шарль, подразумеваем Азнавур, говорим Дживан и сразу понимаем, о ком речь. Талант, да, целеустремленность – тоже да, но и везение.
В 1948 году Гаспарян в составе самодеятельного ансамбля выступал в Москве на смотре мастеров искусств республик СССР. В зале Большого театра сидел Сталин.
"Вождь расположился в ложе и курил сигарету с мундштуком. А ложа там в трех метрах над сценой, — вспоминал Дживан. – Потом он подозвал меня к себе. Поздравил с выступлением и даже подарил свои часы "Победа". Правда, мы потом с ребятами их продали и купили пиво и пирожки".
Все. Больше со Сталиным музыкант не встречался, но короткий разговор в правительственной ложе Большого театра и часы "Победа" от вождя стали пропуском в большое в искусство.
Из неожиданного: Дживан Гаспарян имел высшее экономическое образование. Зачем это было ему нужно, сказать не могу, могу предположить: чтобы в случае чего не добывать хлеб, работая таксистом, как получилось с Амбацумяном Серго. Дживан скончался в прошлом году, играл на дудуке почти до 93 лет.
Необходимое пояснение. Покровительство Сталина начинающим талантам не мешало ему судить, сажать и расстреливать людей, независимо от того, армяне они, русские или молдаване. Благосклонность Сталина к некоторым молодым людям творческой профессии можно рассматривать и как каприз, причуду диктатора, но как бы там ни было, это помогало им обрести себя и становиться мастерами. Подобное покровительство сильных мира сего сегодня назвали бы протекционизмом. Пусть так. Главное, чтобы помогало талантам, бездарности пробьются сами.