В постсоветских странах есть запрос на изменение внешнеполитического меню - Маркедонов

За постсоветское пространство идет конкуренция, которая продолжится как в 2024-м, так и в последующие годы. А каков расклад по состоянию на начало нового года - в статье Сергея Маркедонова.
Подписывайтесь на Sputnik в Дзен

Сергей Маркедонов, ведущий научный сотрудник МГИМО МИД РФ, главный редактор журнала "Международная аналитика" – для Sputnik

В декабре 1991 года один из полюсов советского-американского биполярного противостояния прекратил свое существование как геополитическая реальность. Это событие стало точкой отсчета нового миропорядка, в котором доминирование США не имело "сдержек и противовесов" в лице Советского Союза.

Особый регион мира

В то же время стоит согласиться с известным британским политологом Анатолем Ливеном, сказавшем, что после завершения холодной войны мощь Штатов и их союзников "существенно преувеличивалась, и не в последнюю очередь самими американцами". Нежелание целого ряда стран, и прежде всего правопреемницы СССР России, принять Pax Americana как наиболее оптимальный способ мироустройства, привело к нарастанию международных противоречий. И сегодня, 32 года спустя после подписания Беловежских соглашений, именно на просторах некогда единого советского государства тестируются возможности сбалансированного международного порядка.
Запад не прочь отдать Южный Кавказ на "аутсорсинг" Турции – Маркедонов
Будет ли это обновленная версия "концерта держав" или чаемая многими "многополярность"? Или нас ждет плохо предсказуемый "бесполюсный" хаотичный мир, переполненный рисками и кризисами? Ответы на эти вопросы ищутся прямо на наших глазах. И пока что они не очевидны. Однако особая роль и значение постсоветского пространства в строительстве нового мира признается всеми ключевыми международными игроками.
На фоне продолжающегося военного противостояния на Украине, непрекращающихся антироссийских санкций со стороны коллективного Запада трудно (если вообще возможно) найти общие точки в подходах Москвы и Вашингтона. И тем не менее, они существуют.
Так, обновленная Концепция российской внешней политики, увидевшая свет в 2023 году, определяет "долгосрочные добрососедские отношения и объединение потенциалов в различных сферах" со странами СНГ и другими сопредельными государствами как "наиболее важные для безопасности" страны и "упрочения ее позиций как одного из влиятельных суверенных центров мирового развития и цивилизации".
В то же время в Стратегии национальной безопасности США, утвержденной в октябре 2022 года, говорится о "решающем десятилетии для Америки и мира". При этом Вашингтон определяет Россию (вместе с Китаем), как "страну-ревизиониста", то есть как государство, бросившее вызов американской мировой гегемонии. И именно в этом контексте Штаты определяют важность "сдерживания" Москвы, прежде всего, в Евразии. Таким образом, и поддержка Украины видится американцами не только, как инструмент для продвижения "ценностей демократии", но и как возможность ослабления опасного конкурента в борьбе за глобальное влияние.
Когда-то на пике холодной войны президент США Рональд Рейган справедливо констатировал: "Если мы не сможем защитить себя [в Центральной Америке], мы не можем рассчитывать на победу в других местах. Наш авторитет рухнул бы, наши союзы рухнули бы, и безопасность нашей родины оказалась бы под угрозой".
Для любой страны ее соседство – зона особого интереса. И, как правило, территория многочисленных споров и проблем. На Западе очень любят говорить о неумении Москвы налаживать отношения с близлежащими странами. Однако знаменитая пословица "слишком близко от США и слишком далеко от Бога" родилась не в Грузии или в Молдове, а в Мексике, и непростая "соседская динамика" хорошо знакома не только американцам (вспомним их действия на той же Кубе или в Никарагуа), но и туркам, грекам, иранцам, индийцам, пакистанцам и китайцам.

Постсоветское пространство: между вестернизацией и истернизацией

Во многих исследованиях и экспертных докладах, выходящих в России, стало своеобразной конвенциональной мудростью говорить о "закате" Запада и его мощи. Однако "закат" не означает неготовности побороться. И Штаты, и их союзники прекрасно демонстрируют свое желание сохранить позиции в ближнем зарубежье России. На фоне российской специальной военной операции на Украине США и ЕС удалось консолидировать свои силы. Как следствие, новые волны расширения НАТО и углубление интеграции ряда постсоветских стран с Альянсом.
В 2022-2023 гг. Запад значительно усилился в Молдавии. Оказывая поддержку проевропейским силам, он де-факто "продавил" вопрос не только о возможном выходе этой страны из СНГ, но и об ее отказе от нейтралитета. Западу также удалось закрепиться в Армении и сформировать альтернативные треки подготовки мирного договора между ней и Азербайджаном.
Используя инструменты возможного санкционного давления, Западом предпринимаются попытки усилить позиции в Центральной Азии, тем или иным способом способствовать "заморозке" евразийского интеграционного взаимодействия. Первый в истории саммит в формате "Центральная Азия + США" (С5+1), прошедший в сентябре 2023 года в Нью-Йорке, показатель того, что Вашингтон хотел бы закрепиться в регионе всерьез и надолго.
Как избежать скатывания в воронку конфронтации? Маркедонов о перепалке Еревана и Москвы
Однако было бы неверно ограничивать процессы, происходящие на просторах постсоветской Евразии, одним лишь западным вектором. Мы видим и процессы, если угодно, истернизации. Противоречия между Израилем и Ираном, Ираном и Турцией оказывают прямое воздействие на динамику на Южном Кавказе. После самой скоротечной третьей карабахской войны влияние Анкары в регионе заметно выросло. И заметим, Турция, будучи членом НАТО, при этом, открыто полемизирует с США и ЕС относительно региональных перспектив Кавказа. Иран же в свою очередь чертит свои "красные линии" и заявляет о нежелательности "нарушения территориальной целостности" Армении.
Непрекращающаяся конфронтация между Россией и Западам открыла новые возможности и для КНР. Как следствие, наращивание активности Пекина на всем постсоветском пространстве. В мае 2023 года в Сиане прошел первый в истории двухдневный саммит "Китай – Центральная Азия", а в сентябре посол КНР в Тбилиси Чжоу Цянь заявил об особом интересе его страны в развитии глубоководного порта Анаклия на Черном море. И, конечно же, следует особо отметить "Позицию Китая по политическому урегулированию украинского кризиса" (также известную, как "мирный план Пекина").
Обращает на себя внимание и тот факт, что в 2023 года страны Азии и Африки заметно активизировались на миротворческом поприще. Свои услуги на украинском треке помимо КНР уже предложили Турция, Саудовская Аравия, африканские страны во главе с президентом ЮАР Сирилом Рамафосой.

Риски и возможности

В этом геополитическом круговороте для России как особого постсоветского игрока есть и новые риски, и окно возможностей. Надо отдавать себе отчет в том, что многополярность – не панацея. Она закрывает один набор проблем, но открывает новые. И незападные игроки в ближнем зарубежье, сколько бы они ни конкурировали с коллективным Западом, не будут проводить в отношении Москвы политику бескорыстного альтруизма. Продвижение национальных интересов – вот ключевой приоритет и для Пекина, и для Анкары, и для Тегерана, и для Эр-Рияда.
Если же говорить о возможностях, то и внутри элит постсоветских стран, и в обществах есть запрос на изменение внешнеполитического меню. И он может сработать в пользу Москвы. Та же Грузия, имеющая репутацию самой прозападной страны на Кавказе, демонстрирует готовность развивать экономические отношения и с Россией, и с КНР, а поворачивающаяся на Запад Армения по-прежнему заинтересована в евразийской экономической интеграции. Страны Центральной Азии, даже испытывая западный прессинг, не отказываются от т.н. "параллельного импорта", как и от посредничества Москвы в урегулировании имеющихся споров (взять хотя бы таджикско-киргизские проблемы). Азербайджан пытается уравновесить с помощью кооперации с Россией растущее турецкое влияние. Внутри Молдовы же есть недовольство (что показали и всеобщие муниципальные выборы-2023) разбалансированной политикой Майи Санду. Конечно же, у всех накапливается усталость от украинского конфликта.
Конкуренция за постсоветское пространство и в 2024 году, и на годы вперед будет нарастать. За три с лишним десятилетия "объединительная инерция" здесь значительно иссякла. И вряд ли некие интеграционные интенции возникнут сами по себе, без приложения усилий. Значит, успех будет сопутствовать тому, кто вместо абстракций, отвлеченных схем и мантр сможет доказывать свою уникальность, эффективность и прагматичность.