При подведении итогов 2025 года в Армении, естественно, на ум сразу приходит подписанный 8 августа в Вашингтоне некий документ, который включает в себя проект, пафосно названный TRIPP в честь президента США Дональда Трампа. Cогласно проекту, через армянский Сюник должен пройти то ли "коридор", то ли дорога с очень сомнительными правовыми обоснованиями.
Можно, конечно, вспомнить и конфликт действующих властей с Армянской Апостольской Церковью, и аресты архиепископов по очень сомнительным обвинениям, и продолжающиеся аресты и уголовные дела по отношению к представителям оппозиции.
Безусловно, можно вспомнить и поставки азербайджанского бензина в Армению, и открытие транзита для армянских грузов через территорию Азербайджана, но я бы все-таки выделил очень тревожный идеологический нарратив, который активно раскручивается со стороны армянских властей в последние годы и который стал одним из символов уходящего 2025 года: попытку армянских властей полностью переформатировать идеологическую основу восприятия гражданами Армении понятий "Родина" и "Государство".
Если вкратце, то в 2025-м году армянские власти целенаправленно разделяли понятия "Родина" и "Государство" — терминологически, концептуально и, что важнее, идеологически.
Разберем ситуацию досконально.
Почему важно обратить внимание на этот процесс? Потому что в армянской культуре и сознании понятие Родины неотделимо от тысячелетней истории, от территорий, на которых росла и формировалась армянская нация. Что означает Родина для армян? Для нас Родина — это не абстрактное понятие, не конституционная формула.
Это исторический фундамент, включающий в себя Западную Армению — историческую Армению (ныне часть Турции), Нахиджеван — древние армянские земли, оторванные в ХХ веке, Арцах — сердце армянской цивилизации, испытанный войнами и лишениями. Для поколений армян именно так формировалось чувство Родины.
Однако почему армянские власти пошли на негативное разделение понятий "Родина" и "Государство" — чья это стратегия? В официальном дискурсе просматриваются попытки отделить государственные границы от национального духа. Государство — как "административная единица", Родина — как "культурная память". На первый взгляд — безобидно. Но на деле — это смертельный идеологический разрыв.
Почему? Потому что вытеснение понятия Родины за пределы государственного сознания означает: легитимацию лишения армян их земли, снижение эмоциональной связи нации со своей историей, превращение Родины в музей памяти, а не в живой исторический проект.
Это точь-в-точь соответствует стратегическим интересам соседних государств, прежде всего Турции и Азербайджана, которые уже давно поставили целью деидеологизацию армянской государственности. Их официальная риторика прямо или косвенно стремится представить территориальные потери армян и оккупацию исторических армянских территорий как "нормальное международное развитие", а не как потерю — и, что хуже, это подается как безболезненное отступление от истории.
Ключевой момент: искусственное разделение понятий "Родина" и "Государство" совпадает с намерениями Турции и Азербайджана, поскольку оно ослабляет историческую непрерывность армянского присутствия на исконных территориях и очищает международный дискурс от понятия справедливости по отношению к правам армянского народа как автохтонного этнополитического элемента в регионе.
Почему это разрушает национальную идентичность? Армянская идентичность всегда была территориально–духовной. С момента принятия христианства в 301 году и до наших дней армянская нация строилась не только на языке и культуре, но и на ощущении земли как части великого целого — Родины.
Когда государственная риторика говорит: "Государство — это лишь механизм, Родина — это только чувства", она фактически создает идеологическое лезвие, которое отрезает:
национальное сознание от исторической памяти;
права будущих поколений от прав прошлого;
духовное единство от политического конструкта.
Это не просто слова. Это — терминологическая диверсия, которая подрывает тот самый фундамент, на котором армяне веками строили свою защиту, культуру и международное право.
Прямое последствие — дифференциация между "гражданином государства" и "сыном Родины". Такая линия рассечения создаёт ситуацию, когда государственные границы (после 1991–2024 гг.), которые формируются под давлением турецко-азербайджанского тандема, становятся важнее исторического восприятия Родины. Это облегчает действия международных акторов, готовых признать потери армянского народа как "разумную уступку ради мира". Родина — не политическая абстракция. Армяне никогда не воспринимали Родину как "политическую переменную". Наши предки не писали: "Родина в границах, которые устраивают соседей; если нет — Родина лишь в сердце".
Наоборот, исторический эпос, народные песни, армянские хачкары и памятники свидетельствуют о неразрывной связи нации с конкретной землёй. Потому каждый раз, когда официальные лица стремятся разделить Родину и Государство, они не просто обсуждают тонкости терминологии — они переписывают историю.
При всем при этом нужно жёстко зафиксировать, что никогда Республика Армения не предъявляла территориальных претензий к государствам, сформировавшимся путем оккупации исторических армянских территорий и уничтожения автохтонного армянского населения на оккупированных территориях исторической Армении. Попытка втиснуть понятие Родины исключительно в рамки государства — не просто политологический идиотизм. Она несёт в себе риски потери самой государственности Армении. Искусственное отделение Родины от Государства — не шаг к будущему. Это шаг к исчезновению армянской государственности как целостного исторического конструкта.