Посредники, как правило, реагируют на заявления сторон очень сдержанно, что логично объясняется стремлением представителей Минской группы не накалять своими высказываниями и без того напряженную атмосферу. Собственно говоря, зачастую такой подход бывает оправдан. Ведь какие-то слишком громкие, из ряда вон выходящие заявления, на которые нужно реагировать как-то по-особенному, сторонами делаются редко. Из дипломатических ли, иных ли соображений, но нечасто.
Но иногда бывает. Вот, например, наделавшее немало шума давешнее заявление лидера соседней страны о Ереване и Зангезуре и исторической принадлежности этих мест. Выяснять, какие соображения подвигли азербайджанского президента на подобные заявления — и неинтересно, и не нужно.
Повисла неловкая пауза, растянувшаяся, по большому счету, вплоть до сегодня. В обычной жизненной ситуации подобные коллизии можно обойти молчанием — скажем, если кто-то в обществе издал громкий звук, то можно сделать вид, что общество на секунду потеряло слух. Но в политике так не бывает, особенно, если заявление сделано президентом одной из противостоящих сторон.
Запад теряет доверие Еревана — к чему приведет вседозволенность Баку в вопросе Карабаха >>
Разумеется, первой откликнулась армянская сторона, устами президента страны ожидаемо назвавшая эти высказывания бредом. Не заставила себя ждать и российская реакция, конечно, более мягкая и дипломатичная. "В Москве видели выступление президента Азербайджана на съезде правящей партии", — сказала на ближайшем к событию еженедельном брифинге официальный представитель МИД РФ Мария Захарова, коснувшись заявления президента Азербайджана Алиева о "возврате" "исторических" "азербайджанских" "земель".
"Прекрасно знаем, что отношения Азербайджана с соседней Арменией крайне напряженные, и упомянутые высказывания снижению напряженности явно не способствуют", — сказала тогда Захарова.
У азербайджанской стороны даже такие мягкие определения вызвали недовольство. Почему — непонятно, но вникать в причины апшеронского недовольства тоже неинтересно и бессмысленно. Интереснее, что после реакции российского МИД опять повисла пауза, около недели, нарушенная заявлением, опубликованным на сайте французского внешнеполитического ведомства.
Там отмечалось, что Франция полностью привержена мирному урегулированию нагорно-карабахского конфликта. "Призываем стороны конфликта добросовестно работать в этом направлении, в частности, воздержаться от любых заявлений или действий, которые способны обострить ситуацию", — так было сказано.
И наконец, почти через три недели после "знаменательного события" МИД третьей страны-сопредседателя МГ ОБСЕ соизволил отреагировать на территориальные претензии Азербайджана к Армении.
В комментарии Госдепа, предоставленного посольством США в Ереване, отмечается, что Вашингтон поощряет стороны к уважению достигнутых в октябре 2017 года в Женеве договоренностей о снижении напряженности в зоне конфликта. Там же поддержано совместное заявление сопредседателей МГ ОБСЕ от 11 февраля, в котором посредники призывают стороны "воздержаться от подстрекательской риторики".
Париж отреагировал на слова Алиева о Ереване и Зангезуре: что сказал МИД Франции? >>
Тоже беззубо и безадресно, хотя тоже ожидаемо. Разве что можно было и пораньше выступить с такой ничего не значащей лексикой. Хотя иной и не стоило ожидать: посредники изо всех сил держат равновесие в отношениях к сторонам конфликта, дабы их не заподозрили в тех или иных пристрастиях.
Иногда приходится слышать мнения, что карабахский вопрос далеко не стоит в приоритетах, особенно для Франции и США, а потому и заявления делаются дежурные, обезличенные. В какой-то мере это так, но только в "какой-то": страны-сопредседатели — игроки на политической арене серьезные, и если уж взялись за что-то, то не станут смотреть на тему сквозь пальцы. Это и вопрос международного престижа, в конце концов.
А вот то обстоятельство, что отсутствие адресной и предметной критики по всем пунктам этого и ряда других заявлений официальных лиц государства к востоку от Армении лишь поощряет агрессивную риторику, доходящую порой до абсурда — это непреложный факт. Страны-медиаторы, видимо, считают, что риторика — это не военные действия.
Не военные, конечно. Но безнаказанность порой приводит к тому, что ненаказанного заносит, и направление "заноса" может быть непредсказуемым. А это уже чревато.