Прежде чем объяснить "почему?", ответим на вопрос "кто?". Это Анушаван Агафонович Арзуманян, первый директор института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО), академик АН СССР, многолетний консультант первых лиц советского руководства и старший брат Арзуманяна Григория Агафоновича, председателя Совета Министров Армянской ССР с 1972 по 1976 годы.
Армянские посиделки у Симоновых: на горе Арарат мы пили за победу "Арарата">>
Прежде чем заняться наукой, Арзуманян-старший находился на партийной работе, в чем сильно преуспел. В годы сталинщины это возбуждало особый интерес НКВД, а как иначе его удовлетворить, если не засадить человека в тюрьму?
Отсюда и далее — по документам, собранным и опубликованным племянником академика Гагиком Арзуманяном.
Анушавана Арзуманяна взяли в ноябре 1937 года в Тбилиси, затем по требованию НКВД Армении он был отправлен в Ереван. Основание для ареста — донос. Из справки, составленной на основании доноса: "Материалами следствия установлено, что Арзуманян Анушаван являлся участником антисоветской националистической правотроцкистской организации Армении и проводил активную антисоветскую работу.
Ввиду того, что обвиняемый Арзуманян не сознался, а по делу нет других свидетелей, могущих на суде подтвердить контрреволюционную деятельность Арзуманяна, "следственное дело № 12 981 подлежит направлению на слушание Особого Совещания НКВД Союза ССР".
Особое Совещание НКВД — это придуманная "органами" и одобренная Сталиным внесудебная инстанция с правом заключать в лагеря, а позже выносить и смертные приговоры. Если знать, что и судебные инстанции того времени были по существу разновидностью карательных органов, то оказавшихся в орбите Особого Совещания в девяносто девяти случаях из ста ожидали лагеря особого режима или расстрел, что примерно одно и то же. Анушаван Арзуманян попал в тот самый трудно вообразимый один процент — его отпустили на свободу.
Эскимо от Микояна, или Армяне — лучшие духанщики от Ростова и до персидской границы>>
Но не сразу. Следствие шло почти два года. И все это время арестованный твердил: "никакой вины за мной нет". Ему говорили: "участвовал, состоял, вредил". Он снова за свое. Ему то же самое: "антисоветчик, контрреволюционер, враг народа".
Представьте себе: человек тридцати трех лет от роду попадает в перемалывающие всех и вся жернова сталинской инквизиции. Это-ж какую надо иметь силу духа, чтоб, понимая, что все равно "докажут" и расстреляют, не сломаться.
Декабрь 1938 года. Арестованному объявляют об окончании следствия, предъявляют обвинение. Рукой Арзуманяна на деле № 12 981 написано: "С материалами следствия ознакомился и прочел лично. Дополнить к делу ничего не имею, кроме моего объяснения по поводу письма К. (прошу вложить в дело). С обвинением не согласен. А.Арзуманян".
Подумаешь, "не согласен". Несогласных ставят к стенке точно так же, как и согласных. Ну и что?
А то, что, как отмечает племянник Арзуманяна, его дядя "угодил в узкий просвет между расстрелом Ежова и приходом в НКВД СССР нового, "справедливого" руководителя Берии. И все это на фоне тогдашних "окликов" Сталина о перегибах в следственных органах и необходимости более внимательного рассмотрения дел обвиняемых по политическим статьям. Но главное Арзуманян сделал, все-таки, сам — прояви он хоть малую слабину, следствие свой шанс не упустило бы".
Ссора с Берия и "звездный" приказ Сталина: что пережил Каро Алабян>>
Из засекреченного когда-то документа: "Следственное обвинительное заключение не соответствует материалам дела, инкриминируемые вредительские действия не документированы.
На основании изложенного считаем, что виновность Арзуманяна материалами дела не доказана, а поэтому дело подлежит возврату на дополнительное расследование".
И вот тут начинается самое интересное. Ночью Арзуманяна выводят из камеры. Думая, что ведут на расстрел, он прощается с товарищами и оставляет им свою смену белья. Начальник, к которому его приводят, объявляет: "Можете идти, вы свободны". И тут Анушаван Арзуманян говорит: я останусь в тюрьме до тех пор, пока мне не вернут отобранный при аресте партбилет. Начальник тюрьмы в положении, которое обычно называют глупым. Что делать? Звонят куда надо и кому надо. Кто надо распоряжается: "Верните!" и Арзуманян выходит на волю.
Вопрос, которого не избежать: стоила ли партия большевиков, загнавшая миллионы своих сынов за колючую проволоку, того, чтобы член такой партии не поступался принципами? Ответ в стихах и прозе.
Армянский коньяк — вне подозрений, или любил ли Черчилль "Двин">>
Писатель-лагерник Анатолий Рыбаков. "Преданность партии эти люди ставили выше собственного человеческого достоинства и жестоко за это поплатились. Они верили в великую идею и продолжали верить, когда идея уже переродилась. Это было их заблуждением. Заблуждением, но не преступлением".
Поэт Николай Клюев, расстрелян в 1937 году. "Вы обещали нам сады в краю улыбчиво-далеком. На зов пошли — чума, увечье, убийство голод и разврат".
P.S.
Из неопубликованного интервью автора с бывшим главой правительства Армении Арзуманяном-младшим.
— Григорий Агафонович, ваш брат, он член ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, близок к высшему руководству страны. Лично вам это помогает?
— Конечно. Братство помогало всегда и всем. Великим Орбели, Алиханянам, братьям Галоянам, Карену и Камо Демирчянам, наконец. Где тут злоупотребление служебным положением одного брата в интересах другого? А вот гордиться заслугами и успехами друг друга, это да, с этим у нас все хорошо…