Арман Ванескегян, политический обозреватель Sputnik Армения
Нужно знать, насколько глубоки противоречия между интересами отдельных игроков "сирийской партии", чтобы понять, как тяжело придется переговорщикам в Нур-Султане (Казахстан), где 10-11 декабря состоится 14-й раунд переговоров в Астанинском формате.
Астанинский формат приносит свои плоды
В предстоящей встрече примут участие спецпредставитель президента России по Сирии Александр Лаврентьев, старший помощник министра иностранных дел Ирана по политическим вопросам Али Асгар Хаджи и замминистра главы внешнеполитического ведомства Турции Седат Онал.
Уже ясно, что и на этот раз особого прорыва в переговорах ожидать не следует. И дело вовсе не в том, что в 14-м раунде примут участие не первые лица внешнеполитических ведомств тройки стран-гарантов Астанинского формата. Причина отсутствия особых ожиданий кроется в том, что накануне встречи в Нур-Султане противоречия между игроками вновь обострились.
И все же кое-какие подвижки возможны, учитывая, что в столице Казахстана ждут также делегацию ООН во главе со специальным посланником генсека Организации по Сирии Гейром Педерсеном.
А буквально на днях министр иностранных дел Италии Луиджи Ди Майо заявил, что желательно соединить Женевский и Астанинский процессы по сирийскому урегулированию. Фактически, Европа, которая до сих пор старалась "не замечать" Астанинский формат, наконец, поняла, что усилия трех стран-гарантов (России, Ирана и примкнувшей к ним Турции) дают результат. Это приходится признавать, хотя европейцы тем самым остаются "за бортом" процесса.
Оттолкнувшись от разлома: как Россия остановила в Сирии катастрофу мирового масштаба>>
Италия – одна из стран, наиболее заинтересованных в прогрессе, поскольку, пожалуй, больше всех страдает от наплыва беженцев. Но, в отличие от Парижа, Лондона или Берлина, Рим особых геополитических интересов в самой Сирии не имеет, поэтому можно предположить, что европейская дипломатия устами Ди Майо просто пытается "прощупать" ситуацию, понять, сможет ли Европа использовать наработки дипломатов стран-гарантов Астанинского процесса в своих целях. Остальным европейским столицам делать это, как бы, не с руки.
Тактика турецкой дипломатии
Вместе с тем, можно себе представить, как обострится ситуация и за переговорным столом, и в зоне конфликта, когда вдруг станет ясно, что ни Москва, ни Тегеран (скорее всего, и Анкара) не согласятся на такой расклад европейцев. Не для этого они прилагали усилия для формирования Астанинского формата, уговаривали стороны, сцепившиеся в смертельной схватке в Сирии, чтобы сейчас, когда наступает время демонстрировать результаты, вдруг поделиться ими с европейцами. Ни Россия на это не пойдет, ни, тем более, Иран, у которого имеются серьезные претензии к европейцам из-за практически сорванной "ядерной сделки".
Слабым звеном во всей этой цепочке может оказаться Анкара: ей с теми же европейцами договориться гораздо легче, чем Тегерану. Свою мощную козырную карту – сирийских беженцев – Эрдоган придерживает до того момента, когда можно будет диктовать Старому свету определенные условия по Сирии. Анкара прекрасно понимает, что при переговорах с Москвой или Тегераном подобного козыря у нее нет.
И тут турецкая дипломатия выбрала другую тактику. Недавно Анкара заявила о своем праве продолжить военную операцию на левобережье Евфрата, поскольку Москва и Вашингтон якобы выполнили свои обязательства не в полной мере.
Если к этому добавить выступление турецкого лидера Реджепа Тайипа Эрдогана, который вдруг взял на себя право говорить от имени сирийского народа, то становится ясно, что с Анкарой придется повозиться.
"Пока народ Сирии не скажет: "Спасибо, вы уже можете уходить", мы не можем покинуть эту страну", – сказал на днях турецкий лидер.
Турецкая операция и антииранские санкции связаны одним узлом>>
Дипломатам придется долго и настырно спорить о том, какую именно часть сирийского населения он считает "народом", а какую – террористами… Во всяком случае освобождать оккупированную территорию соседней страны Эрдоган пока не намерен, если, конечно, нет подобной договоренности в рамках Астанинского формата или, скажем, между Эрдоганом и российским президентом Владимиром Путиным.
Дипломатам предстоит успокоить всех игроков
Но есть еще один крупный игрок – Соединенные Штаты, с которым очень сложно будет договариваться, к примеру, относительно нефтяных месторождений.
Президент США Дональд Трамп уже не раз заявлял, что не уступит контроль над богатейшими запасами нефти в окрестностях Эт-Танфа. И уж тем более не отдаст своего ближайшего союзника – Израиль – "на съедение" другому крупному игроку – Ирану. Хотя, честно говоря, Тель-Авив и сам не даст себя в обиду. Во всяком случае, агрессивный политический курс Израиля в Сирии свидетельствует именно об этом.
"Иран работает над созданием своих военных баз в Сирии, в секторе Газа. Израиль в случае атаки начнет силовую оборонительную операцию. Если иранцы не покинут Сирию, не отойдут от израильских границ, то для них Сирия станет их собственным Вьетнамом", – это выдержка из недавнего выступления министра обороны Израиля Нафтали Беннета.
Понятно, что израильтяне действительно готовы до последней ракеты, до последнего патрона, до последней капли крови защищать свое государство, однако г-н Беннет "прокололся" в другом. Он вдруг заговорил о внутриполитических разногласиях…
А это значит лишь одно: власти Израиля намерены обострять ситуацию в самой Сирии, объясняя это тем, что обеспечивают государственную безопасность, сопротивляются иранскому присутствию в арабской республике. Несомненно, такая позиция Тель-Авива придется по сердцу США.
США в Сирии подставились по полной: Эрдоган в ярости, Белый дом на критику не отвечает>>
Вот в таких условиях участники Астанинского формата и готовятся к очередному раунду переговоров в Нур-Султане. Дипломатам предстоит выполнить огромный объем работы, чтобы утихомирить разбушевавшихся игроков, каждый из которых отстаивает свои интересы. Но это сделать все же придется. А на носу к тому же переговоры Путин-Эрдоган, а еще раньше – визит главы МИД России Сергея Лаврова в США, где надо будет договариваться не только с госсекретарем Майком Помпео, но и с президентом Дональдом Трампом.