Известно: биолог Ардем (Артем) Патапутян стал вторым после климатолога Дорга Саагяна (Саакян) армянином – лауреатом Нобелевской премии. Соотечественников, номинированных на эту более чем престижную награду, было десять, а химик-органик Джакомо Чамичян из Италии представлялся аж девять раз!
Умнее всех принято считать страну, которая дала больше всего нобелевских лауреатов. Но даже если бы синьору Чамичяну сильно повезло, и он получил бы девять нобелевских дипломов, все равно, самой умной Армения стать не смогла бы. У Америки их целых 383, у Великобритании – 132, у Германии – 108, у Франции – 69.
Шли разговоры о том, что о Нобелевской премии мира, якобы, подумывает и премьер-министр Никол Пашинян, и если бы ему удалось без огня и крови развязать карабахский узел, то и славненько, почему бы нет? Прекращение противостояния тридцатилетней давности – чем не выдающийся вклад в дело укрепления мира? Тем более что, в отличие от других областей, для выдвижения кандидата на такую премию, запрос от Нобелевского комитета не требуется.
Ну, хорошо, на Нобеля мы пока не очень тянем, но, ведь и ничего попроще как бы не хотим. Нам бы десять миллионов шведских крон (примерно один миллион долларов) в карман и выступление во фраке перед почтенной публикой следом. Получается, все другое (как по цене, так и по одежде) не для армян?
Кому так хорошо платят и так величают попечители фонда Альфреда Нобеля? Премии, как известно, присуждаются за выдающиеся достижения в химии, физиологии, медицине, литературе, есть еще и по экономике памяти самого Нобеля. Заметим, кстати, что сегодня в сейфах фонда в Стокгольме хранится порядка 500 миллионов ожидающих своего часа долларов.
Таких денег для лауреатов у нас нет, но о претендентах на лауреатскую медаль собственной чеканки тоже почти не слышим.
О том, что начавшееся с малого (на первый взгляд, несущественного), может иметь продолжение и приводить к большому успеху, тоже говорим либо очень мало, либо вполголоса, либо вдогонку. Синдром впадения в крайность при требовании чего-то чрезмерного обычно присущ юношам, а тут древняя нация с многовековой историей и вдруг – максимализм?!
Из недавних сообщений СМИ о так называемом "малом": "В хирургической клинике Университетской больницы №1 ЕГМУ "Гераци" провели редкую операцию. При обследовании 83-летней женщины была обнаружена аневризма селезеночной артерии".
"После того как выяснилось, что она разорвана, было принято решение срочно оперировать", - рассказал журналистам врач клиники Арам Мириджанян.
Уникальность операции, сделанной в университетской клинике, заключалась в том, что аневризмы селезеночной артерии встречаются редко, а разрыв аневризмы, имевший место у этого пациента, еще реже. Все получилось как надо, женщину спасли.
Понятно, что за такие дела Нобелевскую премию не дают, но если пойти дальше, то вот.
В специализированном центре нейрохирургии и лечения инсульта той же университетской клиники нейрохирурги Севак Бадалян и Лерник Григорян успешно провели операцию по клипированию на этот раз аневризмы головного мозга.
Один удачный эпизод медицинской практики, возможно, случаен, два – заставляют задуматься, но в "Гераци" таких случаев много.
Посылать запрос в Нобелевский комитет, конечно, еще рано, но почему бы не иметь лауреатский знак профессиональной доблести в медицине (в данном случае) и присуждать его своим врачам?
В советское время самой престижной в стране считалась Ленинская премия, но одновременно с ней сосуществовали: Государственная премия, премия Совета Министров СССР, премии имени Ленинского комсомола, министерства обороны, внутренних дел, высшего и среднего специального образования… То же самое, один к одному, практиковалось и в Армении. Премии нередко присуждали и виртуозам своего дела из зарубежных стран.
Коль скоро о медицине, то, например: в Лионе под руководством армянского хирурга Арама Газаряна была проведена уникальная операция по пересадке двух рук.
48-летний исландец Феликс Гретарсо от удара тока потерял обе руки, перенес десятки операций. Мужчина переехал в Лион после того, как его заявка на трансплантацию была одобрена. Еще несколько лет ушло на поиски донора.
Операция длилась пятнадцать часов, работали четыре медицинские бригады, а в общей сложности – пятьдесят сотрудников клиники.
Теперь представьте: Арам Газарян становится лауреатом премии министерства здравоохранения Армении (возможно, и выше), приезжает за ней в Ереван, ближе знакомится со своими соотечественниками и уезжает с чувством признательности к своей исторической родине.
Тем временем в поле зрения учредителей и распорядителей других отечественных премий могли бы, к примеру, попасть научно-технические разработки в области информатики и высоких технологий, в чем армяне были сильны еще со времен ЕрНИИММ (в обиходе "институт Мергеляна").
Вычислительные машины "Арагац", "Наири", "Раздан", "Севан", "Гарни" сегодня мало кто помнит. Две Ленинские премии, еще больше – Государственных премий Армении; премии Ленинского комсомола СССР – отдельно, Армянской ССР – тоже отдельно, о них вспоминают еще меньше.
…Тем временем стали известны лауреаты Нобелевской премии по физике, названы имена лауреатов по химии. Поздравляем!