ЕРЕВАН, 7 сен — Sputnik. На фоне бурного обсуждения миграционного кризиса в Европе, растущей дестабилизации Ближнего Востока и непрекращающегося противостояния на юго-востоке Украины рабочий визит президента Армении Сержа Саргсяна в российскую столицу имел мало шансов попасть на первые полосы газет и в верхние строчки сообщений информационных агентств.
Важный стратегический союзник
Ереван рассматривается как важный стратегический союзник Москвы не только в Закавказье, но и на всем постсоветском пространстве. И не только действующая власть Армении, но и оппозиция видят в российском присутствии важный элемент обеспечения национальной безопасности. Даже критически настроенные к российской политике на постсоветском пространстве эксперты весьма скептически оценивают возможную смену внешнеполитических вех в Ереване.
Строчки сообщения пресс-службы Кремля о встрече Владимира Путина со своим армянским коллегой также не содержат намеков на какие-то возможные интриги. Главы двух государств должны были в рабочем порядке обсудить вопросы дальнейшего углубления двустороннего сотрудничества в политической, экономической, культурно-гуманитарной сферах и интеграционного взаимодействия на евразийском пространстве». Тем паче, у такого обсуждения есть и символический подтекст. 3 сентября исполнилось два года с того момента, как президент Саргсян побывал в Москве, где огласил решение о присоединении Армении к евразийским интеграционным проектам. В январе нынешнего года Ереван официально вступил в ЕАЭС.
Но дипломатия никогда не была бы интересной, если бы отражала одни лишь сухие строчки официальных комментариев и пресс-релизы. И двусторонняя российско-армянская повестка дня на сегодняшний момент наполнена многими острыми вопросами, которые лучше разрешать на ранней стадии, не доводя дело до ситуации растущего снежного кома проблем.
Во-первых, интерес Еревана к планам Москвы был основательно подогрет недавним визитом главы МИД РФ Сергея Лаврова в Баку. Традиция взаимного мониторинга российской дипломатической линии в Армении и в Азербайджане не нова. Всякий визит представителей Москвы в закавказские столицы изучается, что называется, через лупу. Хотя бы потому, что вызывает серьезные экспертные и общественные дискуссии о мотивации действий России.
И Баку, и Ереван ревностно относятся к любым комментариям из Москвы и от лица Москвы. Сказывается асимметрия восприятия большой страны (традиция, восходящая корнями к имперскому и советскому периоду). Сразу оговоримся. Стопроцентного отождествления интересов союзников и партнеров быть не может. И это не только случай Армении и России. Достаточно посмотреть на отношения США с тем же Израилем (чего стоит одна только тема «иранской сделки», не говоря уже о сложностях восприятия контактов Вашингтона с Палестинской администрацией). И если Ереван был бы заинтересован в полной заморозке российско-азербайджанского военно-технического сотрудничества и концентрации всех усилий Москвы на Армении, то Баку приветствовал бы переход РФ на свою сторону в вопросе признания «территориальной целостности» и «деоккупации».
Но проблема в том, что Россия в силу своих интересов не готова сделать некий окончательный выбор. И, как следствие, определенная специализация подходов. Для Москвы Армения – стратегический союзник, а Азербайджан – стратегический партнер.
Многие относятся к этим терминам, как к медийным клише. Между тем, данные понятия не лишены практического смысла. Если в отношениях с Баку Москва ориентируется, в первую очередь, на бизнес-модель, то с Арменией – на членство в одних военно-политических структурах и проведение согласованной линии на международной арене.
Утратив влияние на Тбилиси, Кремль не хотел бы превращения Азербайджана, при всех имеющихся сложностях, во вторую Грузию. К слову сказать, Ереван, видя в Москве союзника, никогда не рвал с Тбилиси (даже во времена Михаила Саакашвили). Понимая, что грузинское окно (наряду с иранским) обеспечивает стране выход во внешний мир. Не закрывали армянские дипломаты возможности и для взаимодействия с Западом и с Тегераном.
Однако какими бы рациональными резонами ни объяснялась диверсификация маленькой Армении и большой России, и какими бы очевидными ни казались действия стороны, эти сюжеты требуют прояснения хотя бы в силу упомянутой выше асимметрии восприятия. Прежде всего, то, что Москва не собирается делать резких геополитических разворотов, менять союзников и тем самым ломать статус-кво без малейшего шанса на улучшение ситуации к лучшему и купирование возможных рисков вокруг того же Нагорного Карабаха.
Вырабатывать новые смыслы и программы
Во-вторых, социально-экономическая и внутриполитическая ситуация в Армении представляет интерес не только, как проблема для национального правительства и администрации президента закавказской республики. Она важна и как сюжет для двусторонней повестки.
Санкции, затронувшие Россию, а также кризисные явления в экономике, оказывают свое воздействие и на Армению. Здесь и снижение денежных трансфертов, и вопрос о выравнивании тарифов страны с тарифами в ЕАЭС. Массовые протесты, направленные против действующей власти, также поднимают вопрос о ее связях с крупным российским бизнесом и качестве экономического менеджмента крупных корпораций из РФ на территории государства-союзника.
На этом направлении также лучше обойтись без недомолвок и недоговоренностей. Ведь чего греха таить, есть определенные соблазны перераспределить ответственность на плечи другого или заняться выяснением, со всеми вытекающими спорами, того, кто кому и за что должен.
Такие сценарии были бы крайне неблагоприятны и для Москвы, и для Еревана. С одной стороны, России следует обозначить свой интерес не столько к персонам на армянском Олимпе, сколько к внешнеполитическому курсу страны-союзника, а с другой стороны, Армении было бы интересно повысить уровень управляемости менеджерами, представляющими не только себя в личном качестве, но крупный бизнес из РФ. А также стоящее за ним Российское государство.
Ведь если протест против управленческих ошибок, провалов и качества менеджмента не будет аккуратно разделен от недовольства большим союзником, потерь не избежать. И эти темы потребуют значительной деликатности, умения найти оптимум между экономическими интересами, издержками и внешнеполитическими выгодами, поддержкой страны в целом и продвижением активных «групп влияния» (для которых бизнес может оказаться более важным приоритетом по сравнению с укреплением двусторонних межгосударственных связей).
Наконец, Армения, будучи членом ЕАЭС, должна демонстрировать определенные выгоды от присоединения к этой интеграционной структуре. Понятное дело, что эффект от любой интеграции не бывает мгновенным. Но очевидно и то, что сегодня и Москва и Ереван должны переходить от первой стадии (официальное присоединение и неизбежные в таком случае завышенные ожидания) ко второй (выработка новых программ и смыслов кооперации).
Союзники не могут полагаться исключительно на силу инерции и риторику. Достижение конкретных результатов и их грамотное позиционирование – задача ужеближайшего времени. Затяжка здесь опасна нарастанием «евразскептицизма».
В этом контексте визит Сержа Саргсянав Москву выглядит более чем своевременным. Пока новый электоральный сезон не начался, процесс конституционных реформ лишь запускается, а карабахский конфликт, хотя и вызывает серьезнейшие опасения, не разморожен окончательно, возникает определенная пауза для согласования, корректировки действий, выработки оптимальных решений.
Правда, стоит осознавать, что значительного временного запаса нет ни у Москвы, ни у Еревана.
Сергей Маркедонов, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета – для Sputnik Армения
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
