ЕРЕВАН, 4 дек — Sputnik, Ани Липаритян. Почти каждому близка ситуация, когда садишься в такси и невольно становишься заложником политических прогнозов и философских заключений.
В преддверии референдума по Конституции корреспондент портала Sputnik Армения побеседовал с таксистами.
Бизнесмен за баранкой
Дело было в Ереване. Скользкая и мокрая погода заставила меня сесть в такси, так как ноги промокли и нужно было срочно переодеться и вернуться в редакцию. Машина была старенькая. Села впереди и водитель сразу же начал меня изучать.
— Промокли?, — поинтересовался он.
— Еще как, ноги по колено в воде.
— Неприятно. Но я люблю непогоду, потому что тогда люди чаще садятся в такси. Правда, в дни митингов приходится простаивать в пробках, — игриво заметил таксист.
— А вы пойдете в воскресенье голосовать?
— Пойду, а как же не идти? Но то, что будет в воскресенье — меня мало волнует. Я-то от вчерашнего все еще отойти не могу!, — воскликнул таксист, сразу переменившись в лице. — Вчера такая ужасная вещь произошла. Мне моя 80-летняя мать дала сушеные абрикосы без косточек. В машину села семья с маленькими детьми, примерно по 4-6 лет. Отец с сыном сели спереди, я угостил сына сушеным абрикосом. Внезапно мальчик стал задыхаться! Оказалось, что в одном из сухофруктов была косточка. Представляете? Кость застряла в горле… Отец хлопал по спине ребенка, но безуспешно. Я сразу бросился к ребенку и вытащил пальцем косточку. Не представляешь, как мне было плохо от этого.
Сразу стало ясно, что всю эту опасную картину он в голове прокрутил. Его можно понять, у него самого трое детей, которым 6, 9 и 10 лет.
— По сути, вы вчера спасли жизнь ребенка, — воскликнула я.
— Да. Я виноват. Виноват, что дал ребенку сухофрукты, но, слава Богу, что смог помочь ему.
Каджик (ред. Его имя в переводе с армянского смелый) поправил кепку своей почерневшей мазолистой рукой. Таксист точно хотел с кем-то поговорить по душам.
Он снова заговорил, и, оказывается, что Каджик — бизнесмен за баранкой.
Он и его брат занимались и до сих пор пытаются заняться реализацией стройматериалов, но, этот бизнес им денег не приносит — приходится крутить баранку.
"Я очень хочу, чтобы у армян было больше поводов для радости. Мы — маленькая нация. Что касается конституционных реформ, то, клянусь, я до конца не понимаю, что вообще происходит, зачем это все? Мне не важно, Серж Саргсян будет снова президентом Армении или нет, или вообще кто-то молодой станет главой государства. Например, ты. Главное не то, что Конституция будет новая, а то, чтобы мы зажили хорошо. Обожаю свою Армению! Даже если я умру с голоду — ни за что не уеду из своей страны", — добавил он.
Когда мы почти уже доехали, Каджик вздохнул и сказал: "И самое главное — быть человеком. Знаешь, сколько я советов даю людям? Иногда бывает, молодым даю дельные советы, и они благодарят". Намек поняла и поблагодарила.
С ружьем в руках
К Вазгену в машину села, возвращаясь из торгового центра. Он первым начал разговор, сказав, что не любит, когда в его машине курят, хотя я даже не пыталась.
Он стал оживленно рассказывать мне о том, что прошел войну в Карабахе с ружьем в руках и с мыслями о победе.
— Ух ты.
— Да, а сегодня я вожу такси. Мне приходится это делать, другой работы нет.
Вазген признался, что он связывает большие надежды с Арменией. Он полагает, что если Россия начнет войну с Турцией, то армянские земли вернут хозяевам, поскольку это не турецкие земли и никогда ими не были.
— Просто повесили вуаль на глаза всему миру. Это армянские земли! Вот, в Госдуму хотят внести законопроект, предусматривающий уголовную ответственность за отрицание Геноцида армян. Это очень решающий момент для Армении, почему именно сейчас нужно менять Конституцию страны, — возмущенно сказал он.
— А что Вы предлагаете?, — спросила я.
— Нужно стараться, нужно делать хорошие вещи для нашей страны. Но за последние годы Армению покинули почти 1,5 млн. человек. Почему так происходит? Наверное, потому что, нашей страной плохо руководят", — считает он.
Водитель задумчиво поменял позицию в сидении автомобиля, крепко зажав руль в руках.
Запах хвои
Сергей стоял на улице, мерз и курил сигарету. Я подошла к нему, поинтересовалась, свободен ли он. В ответ лишь кивок. Машина была новенькой. В салоне стоял запах хвои.
— Сегодня холодно и скользко, — начала я. — А вчера вечером было еще холоднее, и движение было затруднено. Очередной митинг.
— Да… Дороги, действительно, были перекрыты. Деды там, на митинге собрались, стояли и мерзли, не понимая, что происходит. Я тоже не понимаю, зачем в нашей стране меняется Конституция. Какие статьи, зачем они меняются, что в них содержится, как-то — неважно, — сказал Сергей, бережно поправив оберег на зеркальце заднего вида.
Он уверен, что Армении даже позолоченная Конституция не поможет, если люди не будут работать.
"Конституции США уже тысячи лет, но… Я и моя семья пойдем голосовать в это воскресенье, мы уже решили, каким образом будем голосовать. Главное, чтобы люди не были фальшивыми, а итоги выборов/референдумов — дело не столь значительное", — заключил Сергей.
