Лаура Саркисян, Sputnik.
О жизни армянского живописца в день его рождения корреспонденту Sputnik Армения рассказала его внучка Рузанна Сарьян.
В семье Сарьянов почитали старших, уважали родителей. В детях воспитывалось уважение к труду и трудовым людям. Эти традиции Сарьян перенес и в свою семью. Он считал, что именно трудом можно преодолевать жизненные проблемы.
Сарьян окончил армяно-русское училище в Новой Нахичевани. Уже в школе он брал уроки рисования у школьного учителя, Бахмутского, любил на уроках географии раскрашивать контурные карты. После окончания он поступил работать в контору по подписке журналов и газет. В свободное от работы время он делал для себя наброски посетителей конторы. Многие уже тогда восторгались его талантом и пророчили ему будущее художника.
Через год старший брат Ованес отправляет 16-летнего Мартироса учиться в Москву. Сарьян поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. В семье не все приветствовали это решение, сомневалась даже матушка. Как будет сын зарабатывать себе на хлеб, содержать семью. Ведь та профессия, которую он выбрал, ей не совсем была понятна. Что значит художник?.. Да еще и свободный…
Но Мартирос превзошел все ожидания и стал великим художником, прославив тем самым весь свой род.
Муза художника
Спеша помочь своим соотечественникам, бежавшим от погромов из Турецкой Армении, Сарьян едет в Эчмиадзин. То, что он там увидел, повергло его в полное отчаяние. Помощь, которую он привез с собой в виде лекарств и денежных средств, собранных московской армянской общиной, была каплей в море огромного горя. Боясь за душевное здоровье Сарьяна, друзья отправляют его в Тифлис.
В одном из кафе старого Тифлиса, где собиралась армянская интеллигенция и обсуждала вопросы спасения нации, Сарьян встречает ту, которая должна была отныне стать его музой и разделить с ним его судьбу. Это была дочь писателя Газароса Агаяна, Лусик Агаян. Он влюбился в нее с первого взгляда и на всю жизнь. Она стала для него воплощением идеала женской красоты.
Среди художников Сарьян является исключительным примером моногамности. Свою жену он рисовал на протяжении всей жизни — от первых акварелей еще юной Лусик, до портретов и изображений любимой женщины в повседневной жизни. Он писал ее читающей, спящей, хлопочущей по хозяйству, говорящей по телефону и даже стирающей.
Он восхищался ею, боготворил и ценил ее до конца своих дней. В письмах к ней Сарьян из Парижа писал: "ты героиня, другая женщина не смогла бы взвалить на себя всю ответственность за детей и отпустить мужа на длительное время в Париж, даже зная, как это важно для его карьеры".
Отец и дети
У Сарьяна было два сына: старший Саркис (Сарик), младший Лазарь (Зарик). В письмах к жене, когда дети были еще маленькими, Сарьян писал: "Не кричи на детей, не наказывай, будь терпеливей с ними. Им надо по утрам делать зарядку, обтирания. Для желудка полезно есть домашний мацони". В том же письме Мартирос Сергеевич пишет рецепт приготовления домашнего мацони.
Сарьян сделал все, чтобы его сыновья получили хорошее образование. Старший, Саркис Сарьян стал известным филологом, изучал литературу эпохи итальянского возрождения. Он окончил аспирантуру в Институте мировой литературы им. М. Горького в Москве и защитил кандидатскую диссертацию.
Младший, Лазарь Сарьян обладал абсолютным слухом, одновременно очень хорошо рисовал и мог стать художником. Когда Лазарь должен был определиться, Сарьян ему посоветовал, "если ты станешь художником, тебя будут все время сравнивать со мной. Тебе будет трудно пробиться в этой области, и это будет очень жестокая для тебя борьба". И так Лазарь выбрал музыку. Вернувшись с фронта, он поступил в Московскую консерваторию и по окончании стал композитором. Однако присущее ему цветовое мышление проявилось и в его музыкальных произведениях, придавая им особое, сарьяновское звучание.
Сарьян-дед
Когда я была ребенком, дедушка давал мне уроки рисования, объяснял пропорции: как писать Арарат, облака, куда дует ветер, как заостряется конец облаков в направлении ветра и т.д.
В нашем доме нельзя было наказывать детей, в особенности кричать на них. Он никогда в жизни не сказал бы ребенку "я занят, иди, поиграй игрушками", даже тогда, когда у него были гости мировой величины. Сарьян был солнцем, вокруг которого вращались мы все.
Дедушка также обладал экстрасенсорными способностями. Когда у меня поднималась температура, он садился у кровати и читал молитву. Затем втыкал нож между паркетинами, и температура, без всяких лекарств, спускалась сама по себе (улыбается Рузанна).
Он заряжался от земли
У нас был большой дом, и за стол садились всей семьей вместе с садовником и персоналом, занимающимся хозяйством.
Сарьян любил работать в саду, словно получал энергию от земли. Его часто можно было видеть с лопатой в руке, вскапывающим землю, или обрезающим садовыми ножницами сухие ветки деревьев.
Однажды из Москвы приехал корреспондент газеты "Правда", чтобы взять интервью у Мартироса Сергеевича. Он заходит во двор и видит человека в халате с метлой в руке. Обращаясь к нему, журналист спрашивает: "служивый, скажите, как пройти к Сарьяну". На что художник ответил: "а вы пройдите в дом, там вам скажут".
Заходит в дом и обращается к бабушке: "вот я приехал из Москвы, хочу взять интервью у Сарьяна". А бабушка отвечает: "так вы приехали брать интервью, прошли мимо Сарьяна и даже не узнали его?" Вот таким скромным был Сарьян.
Сарьян — общественный деятель
Сарьян много времени уделял общественной работе. Переехав в Армению в 1921 году, он основал первый Государственный музей Армении, был основателем и первым председателем Комитета охраны памятников, стоял у истоков создания художественного училища и Общества работников изоискусства. На протяжении всей своей жизни он делал все от себя зависящее, чтобы армянская культура возрождалась, развивалась и крепла.
Сарьян очень трепетно относился к историческим памятникам. Его усилиями была спасена церковь святого Зоравора в Ереване, которую старожилы называли "церковью Сарьяна".
Сарьян спас от разрушения также храм Сурб Хач (Святой крест) в Ростове, построенный в 18 веке армянами, выходцами из Ани — древней столицы Армении (ныне территория Турции).
Во время Отечественной войны в церковь попала бомба, и она была разрушена. В 50-е годы власти города решили снести ее и на этом месте построить что-то другое. Сарьяну сообщили об этом земляки, и он, пустив в ход все свои связи и авторитет, смог добиться, чтобы Сурб Хач был внесен в список исторических памятников особого значения. Церковь имела особую ценность для новонахичеванских армян. Ее основной святыней был хачкар (крест-камень), вывезенный их предками из Ани. А во дворе церкви были похоронены армянские поэты Патканян и Налбандян, а также другие выдающиеся представители армянского народа.
Сарьян был человеком удивительно добрым и щедрым. Будучи депутатом Верховного совета СССР, он многим помогал получить жилье, поддерживал талантливых молодых людей, хлопотал, чтобы они были приняты в ВУЗ-ы или получили бы возможность продолжить образование в Москве, добивался освобождения для невинно осужденных.
Помогал, поддерживал, делился знаниями и умением. Он отдал всего себя без остатка служению своему народу, своей Армении и воспел ее в полотнах так, что и сегодня многим она открывается через призму сарьяновского гения.
