Дорога на юг
Всматриваюсь в лица и пытаюсь узнать знакомых еще по той, давней, войне начала 90-х. Лица похожи, но это уже другое поколение.
В ту войну я был совсем мальчишкой, и ветеранам тех боев сейчас уже под пятьдесят. Но все же я нашел своих давних друзей, с которыми провел две недели в далеком 1993 году. Две недели, забыть которые никогда не смогу ни я, ни мои фронтовые друзья.
"Это вы сейчас с постов спустились?" — спрашивает заведующий складом у группы людей в форме.
Разговор происходит в воинской части, где формируют отряды добровольцев.
"С постов мы спустились в 1994 году. Сейчас поднимаемся вновь", — отвечает один из бойцов.
Мне знаком этот голос, это лицо. Настоящее имя бойца разглашать нельзя. Поэтому назовем его Арсеном.
В ту войну Арсен командовал ротой и сейчас, спустя много лет, снова со своими бойцами отравляется на позиции. Приказано двигаться на юг. Там идут бои за господствующую на этой местности высоту. Закрепившись на ней, можно контролировать значительную территорию. Сейчас на высоте — военные Азербайджана. Они ведут корректировку огня, бьют минометами.
"Хорошо бы авиацию", — говорит Арсен.
Но официальные представители Армии обороны Карабаха не считают целесообразным применять более решительные действия.
"Помню, в ту войну мечтал на позициях, что когда вернусь — лягу в постель с белой, чистой простыней и буду пить кофе. А еще больше искупаться мечтал", — говорит Арсен.
Товарищ Арсена вспоминает одно из наступлений 1993 года. Надо было переправляться через реку. Заодно бойцы воспользовались моментом и помылись. На войне это — редкое везение.
Дорога ведет на юг. Издалека слышна орудийная канонада. Там уже — война.
Война высоких технологий
У бойцов постарше есть самое главное на войне — боевой опыт. Первое, что узнает от старших товарищей молодой солдат — то, что правильно организованный быт на линии фронта решает много проблем.
В зоне карабахского конфликта добровольцы, как оказалось, сталкиваются с проблемами, о которых в мирное время даже не задумывались.
Во время первой карабахской ни у кого не было мобильных телефонов. А теперь каждый боец имеет трубку. Которую нужно где-то заряжать.
Все, кто спускается с постов на отдых, прежде всего ищут розетку, чтобы зарядить телефон для связи с родными.
Опытные бойцы советуют тем, кто едет в зону боевых действий, запасаться не только провиантом и обмундированием, но и аккумуляторами, зарядными устройствами, тройниками.
"Родные — это святое, но мобильниками войну не выиграешь, — говорит один из бойцов. — На фронте всегда нужнее всего патроны, гранаты и снаряды".
Из Калифорнии в Карабах
Водитель-механик Карен — только что из танкового сражения, выжил чудом. В танк, которым управлял Карен, попал снаряд противника. Командир погиб, а Карен и члены экипажа стали выводить свою машину из-под огня. В конце концов, им удалось уйти из зоны обстрела, а Карен, добравшись до армянских позиций, потерял сознание. Сейчас он вышел из госпиталя и ждет новых приказов.
Всеобщее внимание привлекает доброволец с художественными татуировками на руках. Его зовут Эдгар, три месяца назад он приехал в Армению из США и, когда начались боевые действия, сразу отправился в Карабах.
Эдгар живет в Глендейле, штат Калифорния. Этот город знаменит самой большой армянской общиной на территории США. Американский доброволец говорит, что вернется в Глендейл только после окончательной победы.
Голуби перемирия
На южном участке фронта вдруг появились голуби. Четыре "птицы мира" прямо на передовой клюют крошки и хлебный мякиш. Бойцы с удовольствием прикармливают птичек.
Военнослужащие видят в появлении пернатых добрый знак. Голуби прилетели сразу после того, как было установлено перемирие. На южном направлении уже не слышно ни артиллерийской канонады, ни залпов стрелкового оружия.
Неужели мир?
Война дронов
После затишья — вновь стрельба. По счастью, не долгая. Бойцы стреляют не в сторону позиций противника, а — в небо. Идет охота за азербайджанскими беспилотниками. Один из них засекли примерно в 15 часов и открыли по летательному аппарату огонь.
"Усилить воздушное наблюдение!" — командует по рации командир подразделения. Приказ касается всех. В том числе и тех, кто копает укрытия. Линия фронта сегодня проходит не по земле, а по небу.
Это не громкие красивые слова. На передовой знают, что небо над позициями — совсем не безобидно. У каждого бойца на боевом дежурстве оборудовано укрытие на случай воздушной тревоги.
На этот раз беспилотник противника уходит за линию фронта. Есть дроны и у армянской стороны. Бойцы различают свои и чужие по направлению полета.
Беспилотник мал и опасен. Сбить его не так легко. Но командиры говорят, что бойцы уже научились уничтожать дроны противника.
Боевой дух бойцов — на высоком уровне. Позиции, которые контролируют солдаты-срочники, получили усиление за счет бывалых бойцов из добровольцев "Еркрапа". Многие из них 23 года назад участвовали в боевых действиях именно на этом направлении.
"Эти границы были установлены ценой крови моих друзей по оружию, — говорит командир подразделения добровольцев-ветеранов первой карабахской войны Юрий Алексанян. — Сейчас мы снова защищаем их плечом к плечу с молодежью".
Один из бойцов говорит, что время лихих танковых атак прошло. Сейчас для того, чтобы победить, надо хорошо знать высокие технологии.
Война без пленных
Это — особенная война. Война без пленных…
Беспилотниками сегодня никого не удивишь. Их активно применяют во всех конфликтах новейшего времени — и в Донбассе, и в Сирии.
Но дронов-камикадзе в таких масштабах еще нигде и никогда не использовали. Если бы стороны применили боевую авиацию (на что надеялись бойцы на передовой), конфликт приобрёл бы более масштабный характер. Войну было бы сложнее остановить.
Использование беспилотников и артиллерии говорит о том, что война в значительной мере велась дистанционно. Но были и ближние бои, и танковые сражения. Совсем как в первую карабахскую. И люди нового поколения так же готовы погибнуть за свою землю, как их отцы и деды в начале 90-ых.
На этой короткой войне пленных не брали. И скорей всего не из-за высокотехнологичных огневых средств, позволяющих поражать или отгонять противника.
Но мы все еще верим, что единственный пропавший без вести армянский солдат все-таки вернётся к своим.
