Мы разучились удивляться
Во всех языках существует такая фигура речи, как оксюморон — сочетание несочетаемого. То, чего не может быть. Например, в названиях книг и фильмов оксюмороны можно встретить очень часто. Это «Мертвые души», «Обыкновенное чудо», «Назад в будущее». Очень любят конструировать оксюмороны поэты.
Встречаются они и в жизни. Но все-таки реже, чем в сфере искусства. Например, в Москве, в Центре фотографии им. братьев Люмьер открылась выставка работ слепого фотографа. Звучит, как баловство рифмоплета. А нет!
В разбалованном гаджетами и чудесами современном мире люди отвыкли удивляться. Около уличных фокусников многие даже не останавливаются. И даже мимо бородатой женщины — пройдут, не обернутся. Но незрячий фотограф — все-таки чудо такого уровня, мимо которого не пройдешь бесстрастно.
И, конечно, любой человек задастся вопросом: а как он снимает? Беспорядочно щелкает камерой? А потом зрячие люди выбирают из всей кучи отснятой ерунды что-то более-менее удобоваримое? Других вариантов, собственно, не было. Поэтому на открытие выставки «За горизонт» автор этих строк шел с немалым скепсисом. Но, конечно, правда оказалась сложнее и интереснее.
Художник в тумане
Во-первых, выясняется, что Александр Журавлев — не совсем слепой. У него сохранилось 2% зрения. Каково ему — может понять любой посетитель выставки. В зале стоит стенд, на котором лежат виртуальные очки Gear VR.
«Если вы их наденете, вы поймете, как видит Александр Журавлев», — говорит молодой человек у стенда.
Надеваю. И погружаюсь в туман — густой, серый. И лишь где-то там, непонятно где, какое-то светлое пятнышко. Но любой туман (кроме разве что совсем уж стивенкинговского) может разогнать ветер. А Александр, получается, в этом тумане — живет. С одиннадцати лет. А сейчас ему — сильно за сорок.
Свои снимки Александр делал во время путешествия по горному Уралу — по Свердловской и Челябинской областям. Екатеринбургский режиссер Иван Соснин снял об этом путешествии небольшой, но очень красивый фильм. А постоянным и надежным спутником Александра в горных походах была любимая собака Умка. Которую, к сожалению, в Москву на выставку не возьмешь.
Обострение чувств
«Как и у всякого слабовидящего человека, у меня обострены другие органы чувств, — признается Александр Журавлев. — Благодаря им я и выбираю композицию для своих снимков».
Одно из главных чувств — осязание. Буквально ориентируясь на ощущения кончиков пальцев, Александр сделал в Челябинской области, на озере Сугомак, один из самых эффектных своих снимков. Он был навеян трением колыхаемых ветром колосков о руки фотографа.
Немаловажно и обоняние. Александр вспоминает, как в той же Челябинской области вышел из заброшенной шахты, а в лицо буквально ударил свежий воздух. Фотограф сфотографировал эту свежесть. Впрочем, ориентировался не только на обоняние, но и на слух — потому что шелестели листья.
А еще на съемках в самой заброшенной шахте незрячий фотограф ориентировался на звук тающей воды и на тепло — чем глубже погружение, тем теплее. Ориентируется Александр и на ощущения земли под ногами, и на чувства, которые вообще неведомы обычному, зрячему человеку. Александр Журавлев знает, что чувств у человека — не пять и даже не шесть. А много больше.
Нашему корреспонденту Александр признался, что путешествовал не только по горному Уралу. Довелось ему побродить и по Польше, и по Индии. Куда он поедет в следующий раз — пока не знает. Может быть, зависит от того, кто пригласит.
Дело техники
Конечно, во многом создание этих уникальных фото — дело техники. Техника действительно высококачественная, чуткая и умная. Смартфон, которым сделаны снимки, сам настраивался на резкость, выбирал режим съемки.
Выставка Александра Журавлева продлится до 9 апреля.
Посмотреть выставку надо. И не столько ради самих фотографий, сколько для понимания того, что безвыходных положений, на самом деле, не бывает. Что даже человек, лишенный зрения, способен на многое. Что даже если с вами случилось непоправимое несчастье — это еще не повод опускать руки.
А еще Александр говорил о том, как много людям дано возможностей — всем, в том числе и ему. И призывал всех полнее использовать эти возможности — сегодня, завтра. Сейчас.
