Sputnik, Лев Рыжков
Самый прекрасный город
О том, что город Ереван — прекрасен, автор этих строк узнал, наверное, лет двадцать пять назад. Тогда же и познакомился с одним из уроженцев Еревана, представителем творческой профессии. Тигран Карибянц — так звали этого человека — собрал в Краснодаре рок-группу, игравшую очень хулиганский панк-рок. Естественно, Тигран Юрьевич был кумиром молодежи, которая таки слушала его, раскрывши рты.
"Вы знаете, как называется самый прекрасный город на Земле?", — спрашивал с хитрецой панк-рокер.
"Париж?— предполагала молодежь. — Лондон? Рио-Де-Жанейро?"
"Ереван!" — провозглашал рок-гуру. Дальше следовала пантомима, целование пальцев, гулкие восторженные восклицания. Ну, да пел он лучше, чем говорил.
Это знание успело уже осесть на самое дно памяти, как вдруг на просмотре фильма Татьяны Данильянц взяло и всплыло на поверхность сознания.
Погружение в Ереван
Музыкальный фильм про Ереван автор этих строк смотрел в московском Центре документального кино. Про него надо знать то, что атмосфера его единственного зрительного зала — совершенно особая. Зал маленький, но кресла расположены глубоким амфитеатром, так что макушка впереди сидящего не способна вам помешать ни при каких обстоятельствах. Кино показывают в старинном здании провиантских складов, и зрители сидят среди элементов старинной кладки.
В общем, очень уютно, камерно и способствует погружению в события на экране.
К слову, добавлю, что ни единого армянина на просмотре не было. Большинство зрителей составляли молодые девушки. Присутствовали также немолодые московские интеллигенты. Было многочисленное семейство, глава которого сильно напоминал британского актера Хью Гранта. Были дети — самые, наверное, восторженные зрители.
Но вот свет погас, и весь зал буквально нырнул в Ереван. Именно, наверное, нырнул, поскольку произошло какое-то мгновенное погружение, и город принял зрителей.
Еще до просмотра режиссер Татьяна Данильянц рассказывала автору этих строк, что сняла три документальных фильма о Венеции. И, как я убедился уже позже, она очень хорошо набила руку (да и натренировала глаз) на полузатопленных адриатических красотах. Потому что, увидев Ереван ее глазами, зрителю, действительно, только и остается, что целовать пальцы да издавать гортанные междометия, как делал Тигран Юрьевич. Этот город действительно оказался прекрасен.
Прекрасен даже в гуле машин, в шуме перекрестков и тишине окраин. А особенно в мягком и золотистом вечернем свете фонарей, обрамленном неоном реклам и журчанием фонтанов. Знаю, звучит странно, но зритель чувствует себя в Ереване, как дома. И искушение достать кредитку и купить билет в этот чудо-город — возникает, и сопутствует нам в течение всего фильма. И даже после него остается.
Гении и чудаки
Под стать Еревану и его поющие и музицирующие обитатели. Шесть музыкантов, каждый из которых — яркая индивидуальность. И при этом — воспользуемся модным интеллектуальным выражением — гений места.
Например, легенда Еревана, джазмен Малхас — гений маленьких кафушек центра города и основанного им джаз-клуба. А экстравагантный шансонье Форш — безусловный гений ночных клубов и, как мне показалось, злачных закоулков. Молодой Микаэл Восканян играет на старинном таре. Это — бриллиант окраин. А бардесса Лилит Пипоян озаряет своим сиянием окрестности завода "Ной" и старый рабочий район Шенгавит.
Почтенный же маэстро, блистательный Дживан Гаспарян наполняет жизнью и пением дудука достопримечательности центра. И от этого — что оперный театр, что ротонда не становятся, скажем, величественными и помпезными, а напротив — окутываются теплом и уютом.
Один только человек мира, лауреат "Грэмми" Арто Тунчбояджян остался, кажется, без своего места в Ереване. Но это, возможно, и правильно. Ведь живет этот прекрасный артист в разъездах, кочует через океаны, "перекати-поле" фактически. Но и он тоже вписывается в Ереван, как нельзя лучше.
Что безусловно важно — так это качество музыки. Это — ни в коем случае не безликая универсальная попса для условного "Евровидения". Все музыканты — абсолютно самобытные, яркие индивидуальности с безусловно аутентичным среде своего обитания репертуаром, который одобрил бы даже такой безусловный музыкальный пурист, как Юрий Лоза.
И еще очень важными, даже ключевыми, представляются мне слова Дживана Гаспаряна, звучащие в фильме. Великий Дживан вспоминает времена, когда Ереван был еще маленьким, и двери на замки — не запирались. "А сейчас все вокруг бизнесом занимаются, — говорит Дживан. — И это хорошо. Город должен богатеть. Но и творческие люди, чудаки и оригиналы — должны быть. Именно они создают уникальную атмосферу города".
Чем поразил Дживан
Прежде, чем растечься юркой мыслью по древу комплиментов, дадим слово создательнице фильма Татьяне Данильянц, с которой автор этих строк пообщался перед просмотром.
По ее словам, замысел фильма родился давно — около десяти лет назад, когда она познакомилась с легендарным Форшем — "настоящим ереванским парнем". Родилась мысль создать короткий документальный фильм.
"В Ереване я была впервые, — признается Татьяна. — И, собственно, у меня не было никаких планов возвращаться. Но потом я услышала музыку Форша и вдруг поняла, что обязательно вернусь в этот город. И не раз!"
Сначала фильм планировался для показа на телеканале "Культура", а деньги планировал выделить Минкульт Армении. Не получилось ни одного, ни другого.
"Но у меня возникло такое мощное окрыление, — вспоминает Татьяна Данильянц. — А будущий фильм стал прирастать героями, музыкантами, яркими типажами".
Съемочный процесс длился полтора года — с весны 2014 до поздней осени 2015 года. Причина — не столько в кропотливой работе над материалом (хотя, по всей видимости, и в ней тоже), но и в том факте, что среди героев фильма — есть как минимум две международные суперзвезды, у которых — достаточно жесткие гастрольные графики.
Главная суперзвезда Дживан Гаспарян Татьяну поразил не единожды и сразу многим.
"Сам факт того, что он согласился у меня сниматься, был удивителен, — говорит режиссер. — Меня никто ему не представлял. Его номер телефона я достала у друзей-журналистов, набралась смелости и позвонила. Дживан внимательно меня выслушал и назначил встречу в отеле "Ани". Там он на меня посмотрел и выразил безусловное согласие. Он оказался человеком доступным, открытым, который верит не чужому мнению, а своим глазам. Это было первое потрясение".
А вот второй сюрприз от маэстро оказался еще неожиданнее.
"Снимать Дживана мы решили в ротонде у американского посольства, — вспоминает Татьяна. — Я просила его прийти с внуком — тоже дудукистом. А Гаспарян пришел не только с ним, но привел еще четырех музыкантов. И получился замечательный секстет. Мы выстроили сложную мизансцену, проложили вокруг музыкантов рельсы, по которым ездила камера. А Дживан, хотя и не молодой человек, только что перенесший сложную операцию, безмолвно, с улыбкой перетерпел весь съемочный процесс. Но поразительно даже не столько это, сколько его креативность, готовность прийти на помощь, тот внутренний свет, который он излучает".
Сейчас "Шесть музыкантов…" можно посмотреть в Москве и Санкт-Петербурге. В дальнейших планах — Новосибирск, ряд южных городов России. А в скором будущем, возможно, и Армения.
Родник души
Что хочется сказать в заключение? Одна кинокритикесса назвала "Шесть музыкантов…" документальным мюзиклом. Суждение оригинальное, но, по-моему, не совсем точное. Да, музыки много. Но это все-таки — не мюзикл, в котором музыкальные номера — основной двигатель сюжетной конструкции. В фильме Татьяны Данильянц музыка сюжет не двигает. Но ярко иллюстрирует.
Из аналогов можно вспомнить, наверное, старинный фильм Алексея Учителя "Рок" — зарисовки из жизни героев холодных подворотен, питерских, полузапрещенных в ту пору, рок-музыкантов из «поколения дворников и сторожей». Такие же гении места, аутентичные среде обитания. Только в "Шести музыкантах…" эта среда — гораздо теплее и уютнее, более насыщена красками.
И еще замечание. В день просмотра в мире случилось несколько отвратительных событий. Это и ракетный удар по Сирии, и теракт в Стокгольме. И если вы думаете, что журналист бесстрастен и профессионально равнодушен — то это заблуждение. Настроение автора этих строк было очень печальным, с оттенками злости.
Но во время просмотра я стал замечать, что вся злость, весь негатив куда-то уходит, смываемый благотворным пением дудука (и не только им). На душе стало светло и легко. И от музыки, и от Еревана в золотом сиянии. И в какой-то момент я четко понял смысл выражения "очиститься душой". Это, пожалуй, наиболее точная характеристика того, что происходит со зрителем на фильме "Шесть музыкантов на фоне города".
