На каком уровне сегодня, 25 лет спустя, находится армяно-грузинское сотрудничество, какие точки соприкосновения могут найти страны во взаимодействии в рамках формата ЕС "Восточное партнерство" и когда будут поставлены точки над "i" в вопросе делимитации госграниц. На эти вопросы Sputnik Армения дал ответы научный сотрудник Центра региональных исследований Академии госуправления Армении Джонни Меликян. Беседовала Лаура Саркисян.
— Чем обусловлен визит главы МИД Грузии перед заседанием глав МИД "Восточного партнерства"?
— Мне кажется, здесь нет никакой связи. Министры нашли время в своих рабочих графиках в преддверии министериала стран "Вышеградской четверки" и встречи министров иностранных дел стран-участниц программы ЕС "Восточного партнерства".
Визит Джанелидзе оцениваю положительно, так как чем больше будет официальных и рабочих встреч руководства Армении и Грузии, тем больше эти контакты будут способствовать углублению и усилению двусторнних межгосударственных отношений.
— Планируется ли взаимодействие Армении и Грузии в рамках "Восточного партнерства"?
— Армения, как и Грузия, является активным участником "Восточного партнерства" и в отличие от соседнего Азербайджана, находится на пороге подписания нового Соглашения с ЕС, что позволит вывести на новый уровень взаимоотношения Еревана и Брюсселя. Все это также положительно влияет на наши контакты с Тбилиси, который еще в 2014 году подписал Соглашение об ассоциации с ЕС.
Естественно, что сотрудничество в рамках этого формата ограничено и сводится более к индивидуальному взаимодействию с ЕС. Однако наличие стран в этом формате приносит немалые дивиденды по реализации региональных инфраструктурных проектов. Действующая в рамках "Восточного партнерства" возможность стран-участниц иметь многоуровневое сотрудничество с ЕС, делает его более гибким и устойчивым, несмотря на мнение, что формат может быть пересмотрен.
— Повестка тем, обсуждаемых главами МИД двух стран в Ереване, повторила прошлогоднюю. Чем обусловлено постоянство внешнеполитических отношений?
— Армяно-грузинские отношения, особенно после 2012 года, достаточно динамичны. Об этом свидетельствуют многочисленные официальные визиты на уровне глав минобороны, МИД, а также премьер-министров и президентов двух стран. Кроме того, повестка нынешних армяно-грузинских межгосударственных отношений включила в себя все те возможные сферы сотрудничества, которые стороны могут развивать, исходя из их национальных и государственных интересов. Это и торгово-экономические отношения: транспорт и коммуникации, энергетика, туризм, и взаимодействие в социально-гуманитарной сфере, а также военное сотрудничество (в более скромных масштабах).
Для официальных Тбилиси и Еревана важное значение имеет также вопрос региональной безопасности и стабильности на Южном Кавказе. Регулярное упоминание сторонами этого аспекта в межгосударственных отношениях необходимо рассматривать в этом контексте. Для обеих стран важно видеть друг в друге надежного, стабильного и предсказуемого соседа, с кем можно не только развивать добрососедские взаимоотношения, как это отмечено в концептуальных документах двух стран, но и стремиться к их углублению и построению стратегических взаимоотношений.
— Как обстоят дела с демаркацией и делимитацией госграниц?
— На сегодняшний день этот вопрос Грузия решила только с Турцией. В 1995 году была сформирована межправительственная комиссия по делимитации и демаркации армяно-грузинской границы. Протяженность межгосударственной границы — 224 километров, из которых согласованы 110 километров. Работа продолжается, однако темпы оставляют желать лучшего.
При третьем президенте Грузии Михаиле Саакашвили была выработана дорожная карта, которая так и осталась пока нереализованной. Этот вопрос поднимался и во время визита Налбандяна в Тбилиси в августе 2016 года, что, тем не менее, не повлияло на реализацию задуманного.
Надеюсь, что стороны завершат эти процедуру в скором времени. Это станет еще одним показателем дружественных, добрососедских и партнерских отношений. Отмечу, что по этому вопросу до сих пор не пришли к единому соглашению и Баку и Тбилиси, несмотря на стратегический характер азербайджано-грузинского взаимодействия.
— Что вы считаете самым большим достижением и самым крупным провалом между двумя странами за четверть века?
— Самое большое достижение — наличие добрососедских и партнерских отношений. Это приобретает особую ценность, когда обе страны имеют различные внешнеполитические векторы экономической и военно-политической интеграции, множество проблем и негативное вмешательство соседних стран в дела Армении и Грузии.
В свою очередь Ереван не использовал все возможности для большего влияния на грузинском поле. Азербайджан, в свою очередь, очень умело использовал свои нефтедоллары для занятия выгодной позиции в Грузии. Кроме того, еще одним залогом достижений может стать умная кадровая политика и выверенная работа армянского диппредставительства в Грузии. В этом вопросе Еревану все еще есть к чему стремиться…
