Колумнист Сергей Баблумян специально для Sputnik Грузия рассказал о грузино-армянской встрече в США и тостах по мотивам двух песен.
Знакомый снайпер любил повторять: в жизни всегда должна быть цель. Ачи Пурцеладзе, Гагик Езакян и Елена Есенина по-снайперски точно попали в самое "яблочко", возможно, и не ставя перед собой такой задачи. Почему с хитами "Армянин и грузин" и "Ашот" получилось так здорово?
Потому (или, еще и потому), что престарелые примадонны, неумолкаемые "золотые голоса", самодовольные "короли эстрады", не отказывающиеся от пагубной привычки петь, не хотят понимать: занимая так долго место под солнцем, они загораживают свет другим. Между тем, уже давно и почти всем хочется чего-нибудь посвежее.
И вот вам, пожалуйста: мало кому известные молодые люди без сладких улыбок на силиконовых губах стоят перед камерой, поют свои песни — и их завороженно слушают.
Арсен Тухмалян, старожил среди новых американцев, живущий в Детройте с начала девяностых прошлого века, но не оставляющий без внимания ничего, что представляет национальный интерес, с утра стал названивать друзьям.
— Песню "Армянин и грузин" слышали"?
— Это кто, и это про что? – спрашивали слабо осведомленные соотечественники.
— Как — кто, как — про что!? – то ли удивлялся, то ли сердился Арсен. — Ну, ладно, в субботу все равно обедаем вместе, принесу послушать.
На следующий день, в субботу, согласно графику, народ собирался у Гулоянов. На стол с пылу с жару подавали стейки, пиво, кое-что покрепче, между делом шел обмен новостями местного значения, и когда все было съедено-выпито, настроение на взлете, а душа потребовала песни, Арсен сбросил со смартфона на необъятный монитор телевизора свой музыкальный сюрприз.
Понятно, что большинство сидевших за столом уже и видели клип, и слышали песню, но каждый сам по себе, а это не считается. Попробуйте слушать Ачи и Гагика, сидя на месте — ничего не получится. И – началось!..
…Каждый старожил за столом мог бы вспомнить не одну и даже не две картинки из прошлого, когда достигший высшего накала градус вбрасывает тебя в круг горячего танца, отчего слова о равенстве и братстве уже не кажутся пустым звуком. И тогда незнакомые становятся знакомыми, а знакомые почти родными. В нашем случае доселе незнакомые здешней публике Ачи Пурцеладзе с Гагиком Езакяном стали родными, минуя промежуточный этап.
Тост первый, от Арсена Тухмаляна
— Я очень люблю этот город. Это интеллигентный и многонациональный город с невероятно высоким уровнем образования. В городе существовало единое пространство, а воздух пах баклажанами, помидорами, жареными поросятами, горячим грузинским хлебом — все это запах Тбилиси в каждом дворе. Этот запах лучше, чем Chanel No. 5.
Рожденные в Тбилиси, а я, как вы знаете, оттуда, понимают, что такое образ, что такое юмор, что такое тост. Тост, например, всегда произведение ораторского искусства, а так как все мы выросли за столом, умение сформулировать мысль — не проблема. Это у нас с младенчества вырабатывается. С годами я все больше понимаю — то, что было заложено в детстве, определило всю мою жизнь. За Тбилиси!
— Хорошо сказал, сам придумал?— спросили Тухмаляна.
— Нет, честно признался Арсен. – Это сказал знаменитый тбилисский армянский скульптор Георгий Франгулян, а я прочитал, запомнил и, как мог, пересказал.
Тост второй, от Владимира Симонян
— Банкир Уоррен Баффетт как-то пошутил, что на четверть состоит из кока-колы, потому что выпивает пять банок в день. Я, как вы знаете, состою из водки не на четверть, а намного больше, потому что пил больше Баффетта. Но тост за Россию предлагаю не из-за этого, а почему, скажу после песни. Называется "Ашот". Послушайте.
Звучит песня. Слова Елены Есениной, музыка Елены Есениной, исполнение — той же Елены Есениной — очаровательной девушки, признающейся в любви к некоему неопознанному Ашоту.
Смотрите, — продолжал тем временем Владимир. – Хорошо поет, правда? Дай Бог, пусть Ашот с Леной встретятся и даже поженятся. Но я сейчас не об этом.
— Пусть Ашот женится в любом случае, — вклинивается в монолог мудрый грузин Нодар Рамишвили. – Если попадется хорошая жена, будет счастлив, если плохая – станет философом.
На каком языке русская девушка обращается к армянскому юноше, веря, что тот ее услышит и поймет?— спрашивает сидящих за столом Владимир Симонян. А на каком языке грузин Пурцеладзе говорит с армянином Гагиком, а мы, местами уже англоязычные, понимаем, о чем речь. Короче, за язык, который нас объединяет — вот я о чем!
Тост третий, от Нодара Рамишвили
— А я за долгую память о Фрунзике, за здоровье и долголетие Бубы, дай ему Бог… Два великих артиста для объединения наций сделали тогда больше, чем министерства культуры Армении и Грузии вместе взятые. Я так думаю!
Как лингвист-программист хочу добавить: французский язык – для любви, английский – для бизнеса, немецкий — для инженерно-технических дел, армянский с грузинским – для песен, танцев и застолья. Тост за это!
Неубывающий интерес к самодельным клипам о грузине, армянине и юноше Ашоту, к которому тянется русская девушка Лена — еще один факт, говорящий о том, что санкционируемая инстанциями дружба народов (как было когда-то) – это одно, а самопроизвольное выражение чувств – совсем другое.
Не то, чтобы первое совсем уж плохо (плохо, когда в головы вбивается межнациональная вражда), а второе – лучше не бывает. Нет. Всплеск привязанности и симпатий прежде всего оттого, что, разругавшись вдоль и поперек, народы начали тянуться друг к другу снова. О чем, собственно, и поют грузин Ачи, армянин Гагик и русская девушка Лена Есенина.
