Был такой случай в Чечне в разгар контртеррористической операции. К нам в ТВ-юрт (лагерь журналистов) часто захаживали сотрудники силовых структур, охранявшие комплекс правительственных зданий или КПЗ на местном сленге. Чаще позвонить по спутниковому телефону, реже — попить чайку, а может что и покрепче. У строительных вагончиков, где жили журналисты федеральных телеканалов, стояли мангалы с "зоной отдыха" под маскировочной сеткой.
Так вот, однажды вечером захожу на огонёк к соседям, а у них в гостях знакомый офицер ФСИН из Ростова. Решил разделить свой выходной с журналистами. Под хорошую закуску он вспомнил о том, как солдатом-срочником попал на первую чеченскую войну и участвовал в штурме Грозного. Его БМП подорвался на мине, и он очнулся в госпитале, куда сразу приехала его любимая девушка. Она рассказала, что врачи собрали мягкие ткани буквально по частям, а в конце произнесла:
— Всё, ты мой.
Они поженились. Крепкое здоровье позволило дембелю не только полностью отойти от ранения, но и устроиться на службу в спецназ ФСИН. Так он снова оказался в Грозном, в разгар контртеррористической операции. Офицер с ненавистью говорил о местных и возмущался, что сейчас приходиться обеспечивать безопасность тех, с кем когда-то воевал. Было уже далеко за полночь, но гость уходить не хотел.
— А давайте, постреляем? – предложил захмелевший офицер, прихвативший с собой пистолет ТТ и рацию.
Большинство из участников застолья были люди с жизненным опытом, поэтому последовали вежливые отказы и советы угомониться. Но один охотник всё-таки вызвался — молодой корреспондент, часто жаловавшийся коллегам на то, что его руководство заставляет снимать не спецоперации, а запуск кирпичного завода или водопровода. Офицер снял оружие с предохранителя, передёрнул затвор и направил в дуло в воздух.
— Жми на курок, — предложил он корреспонденту.
Тот выстрелил и радостно засиял нетрезвой физиономией. Сквозь шипение рации, стоявшей на столе, послышались переговоры.
— Внимание, выстрел на первом ключе!
— Слышал, принято.
Наш гость вызывающе ухмыльнулся и выстрелил ещё раз. Обеспокоенных голосов в рации стало больше. Прозвучала команда усилить патрулирование территории. Офицер, словно малолетний проказник, выпустил в небо всю оставшуюся обойму. Прошло минут 10-15 и мы, уже забыв про выстрелы, болтали о футболе, как нежданно нагрянули кадыровцы. У Рамзана Кадырова в то время занимавшего пост вице-премьера Чечни по силовому блоку, была своя служба безопасности. Полноценная силовая структура, подчинявшаяся ему лично. Бойцы выполняли охранные функции и участвовали в спец.операциях против "шайтанов".
— Кто стрелял? – строго спросил один из трёх патрульных.
Мы замерли в тревоге. Казалось, что наш спецназовец сейчас врубит брутального героя и пошлёт незваных гостей к чёрту или к его матери. Но он растерянно развёл руки и с детским выражением удивлённого лица ответил:
— Никто!
Лежавший на столе пистолет и куча гильз у ног предательски выдали подвыпившего стрелка. Патрульный, преобразившись в конвойного, резко скрутил руку пьяного офицера. Поднял его с места и поволок за угол вагончика. Стрелявший молодой корреспондент побежал следом, надеясь на свою телевизионную узнаваемость и неприкосновенность.
— Оставьте его, это я стрелял! И что с этого?!
Упаковали и его. Молоденький и сильно поддатый корреспондент еле волок ноги в сторону базы кадыровцев на территории КПЗ. Я пошёл вызволять друзей. Проходя мимо пункта дислокации ФСИН заметил, что спецназ поднят по тревоге. Знакомые бойцы в полной экипировке, в касках побежали в сторону базы кадыровцев. Во главе группы был офицер-краповик. Остановились у приоткрытых ворот, где им преграждали путь кадыровцы с автоматами наперевес. Просьба отдать бойца была проигнорирована. Мне же дали "свидание" с корреспондентом. Задержанных развели по разным помещениям.
Кадыровцы заявили, что продержат их до утра, а потом вызовут прокурора и оформят всё, как положено. Ситуация накалялась. Спецназовцы не исключали силового отбора своего сослуживца. Разбудили коменданта КПЗ – подполковника Щербакова. Он энергично подключился к переговорам, но уговорить кадыровцев не получалось.
— Предлагаю сменить обстановку. Пойдёмте к нам, на нейтральную территорию. Заодно и чаю попьём – предложил я.
Такой неожиданный поворот всех устроил. Градус напряжения во время чаепития спал. Я решил прибегнуть к тактике "лирического отступления", чтобы усилить доверие сторон друг к другу.
— Вы знаете, вот у меня в родной Армении — начал было я.
— В Армении?! – резко перебил меня с изумлённым видом подполковник Щербаков.
— Да, в Армении…
— А вот и Кировакан, — вдруг запел комендант.
— А вот и ушардзан, — подхватил я.
— Идём камац-камац и наконец Димац! — запели мы хором и полезли обниматься.
Оказалось, что детство подполковника прошло в Кировакане (сейчас Ванадзор), где служил его отец. Он даже произнёс несколько фраз на армянском. Эта трогательная встреча двух русских людей из Армении заставила ёкнуть сердца чеченцев. Один из них сказал, что в аппарате правительства работает армянка – Рита Мартиросова. На этой волне сторонам удалось оперативно договориться об освобождении узников. Но ситуация пока не была урегулирована до конца. Кадыровцы продолжали настаивать на законном разбирательстве инцидента, с привлечением прокурора. И тут у одного из них зазвонил телефон. Поговорив, чеченец обратился к коменданту КПЗ.
— Товарищ подполковник, вы можете попросить коменданта города дать команду, чтоб пропустили брата. Он на аргунском блок-посту стоит. Машины в город не пускают.
— Конечно, о чём разговор!
Подполковник разбудил коменданта Грозного. Тот откликнулся на просьбу.
— Сколько машин, одна? – уточнил Щербаков у чеченца, не отрываясь от телефонного разговора с генералом.
— Нет, семь фур с арбузами – ответил чеченец, отведя в сторону глаза.
Вопрос решился положительно. Кадыровцы сразу все сняли претензии и вернули документы нашего корреспондента, а также оружие и рацию бойца. Разошлись под утро. Местные с интересом слушали рассказы подполковника Щербакова о далёком городе Кировакане, где для него самый лучший в мире воздух. Я сказал, что не совсем согласен. Наверное, потому что сам родом из Еревана.
