Посещение Дадиванка — монастырского комплекса IV-XVII веков — стало обязательным пунктом во время моего первого путешествия по Карабаху. Путь к святыни был очень долгим и мучительным из-за состояния дорог, но Дадиванк того стоил! Добрались мы туда уже вечером.
Трудно передать состояние, когда перед тобой, уставшей и измученной нескончаемыми ухабами и рытвинами, на очередном горном витке в свете вечерних сумерек вдруг возникает архитектурный ансамбль неимоверной красоты. Без преувеличения, от этой картины буквально дух захватывает: Дадиванк со своими куполами покорил сразу…
Это было четыре года назад. Комплекс пребывал в запущенном состоянии: собор, стены которого были покрыты сажей, не действовал. Но даже в таком виде его ценность и значимость вмиг можно было определить. А после небольшой экскурсии священника и вовсе стало непонятно, как может такой памятник находиться в столь безнадежном положении, что даже просто добраться до него стоит огромнейших усилий.
Монастырский комплекс назван именем святого Дади — ученика апостола Фаддея, который, в свою очередь, был одним из 70 учеников Христа. Дади проповедовал христианство населению Карвачарского района. Однако в I веке он был забит камнями и похоронен верующими. Уже в IV веке, после принятия христианства его могила стала местом паломничества. Была построена гробница, и именно отсюда начинается монастырский комплекс.
Нет худа без добра
Следующий мой визит в Дадиванк состоялся недавно, на следующий день после официального открытия дороги Варденис-Мартакерт. Эта трасса ведет в Карабах через Карвачарский район, где и расположен монастырь. Кроме того, благоустроен также участок дороги, ведущий непосредственно к нему.
Некоторые сооружения комплекса отреставрированы, собор уже действует. Стены его полностью вычищены, и две из них украшают роскошные фрески XIII века, которые долгое время были покрыты сажей.
Как рассказал настоятель монастыря и духовный пастор Карвачарского района Тер Ованнес Ованнисян, фрескам — единственным в Карабахе — удалось уцелеть невероятным образом.
"В 2015 году меня назначили настоятелем Дадиванка и духовным пастором Карвачарского района. Реставрация монастыря началась в том же году, в основном, на деньги армянских меценатов… Для того, чтобы очистить стены от сажи, нужны были особые средства, ведь легко можно было испортить фрески. Мы пригласили специалистов из Италии, которые оценили эту работу в 36 тысяч долларов. В итоге, благодаря доблестным сынам отечества и государству нам удалось собрать эту сумму и восстановить произведения, созданные 720 лет назад", — рассказывает пастор.
На одной из фресок во весь рост изображен Иисус, который передает Святое Евангелие Николаю Чудотворцу. Здесь же можно увидеть Богоматерь и архангела Михаила. Красная краска на фреске — это знаменитый армянский "вордан кармир", который получали из кошенильного червеца. На росписи имеется надпись, из которой следует, что она была выполнена в 1297 году.
На второй фреске изображен Святой Степанос, который проповедовал христианство. Однако народ отказывается принимать учение и забивает его камнями. Из росписи видно, как Божьи ангелы уносят его душу на небо, а он говорит: "Господи, отпусти им грехи их, ибо не ведают, что творят".
Тер Ованнес считает спасение фресок чудом Божьим.
"Церкви в Карабахе, в том числе и Дадиванк, действовали до 1921 года, то есть до установления советской власти. Монастыри в это время закрывают, а священнослужителей арестовывают и ссылают. В конце 50-х — начале 60-х сюда, в Дадиванк, заселяют азербайджанского курда-пастуха. Он поселяется со своей большой семьей: родителями, женой, детьми. Ему дают овец, коров, лошадей, ослов и весь монастырский комплекс превращается в стойло для скота", — рассказывает священник.
По его словам, курдский пастух первым делом разрушает лестницу, ведущую на второй этаж, чтобы дети не поднимались и не упали. Для того чтобы согреться, его семья каждый вечер разжигает костер прямо в центре собора.
Однако, как отмечает Тер Ованнес, нет худа без добра: за 8-10 лет, которые курдская семья прожила в Дадиванке, стены церкви полностью покрылись сажей, спрятав от врагов бесценные фрески и надписи. Кроме того, пастух защищал территорию монастыря от грабителей и разбойников, считая ее своей собственностью.
"Только благодаря этому обстоятельству они остались незамеченными азербайджанцами и не были уничтожены в 1990-е годы, во время карабахской народно-освободительной борьбы. Третьего апреля 1993 года, освободив Карвачарский район и Дадиванк, я, тогда еще настоятель Гандзасара, был в числе первых, кто вошел в монастырь. Войдя, мы увидели, что все было загажено навозом, стены были полностью в саже, и фрески виднелись из-под нее лишь на 8-10%", — говорит священник.
Он показал нам небольшой черный квадрат на одной из стен собора, оставленный специально в качестве образца.
Возрождение и крещение Арцаха
В 2015 работы были завершены, а с 1 января 2016 года церковь вновь начала действовать.
Тер Ованнес отмечает, что к Новому году будут отреставрированы часовня и колокольня, а полностью восстановить монастырский комплекс настоятель надеется с 2020 году.
"Я на 90% уверен, что меценаты найдутся", — говорит священник. Глядя на него понимаешь, что иначе быть не может.
"Один благотворитель недавно пообещал профинансировать проект по восстановлению церкви, что расположена чуть ниже. Стоимость проекта — 150 тысяч долларов", — добавляет настоятель монастыря.
Во время восстановительных работ гробницу Святого Дади закрыли. По словам Тер Ованнеса, ее теперь будут открывать лишь один раз в год — 3 апреля — день освобождения монастыря и всего Карвачарского района.
Он рассказал, что в 2015 и 2016 годах прихожан и посетителей было не очень много, но строительство дороги все изменило.
"Нечто очень интересное произошло здесь в Пасху, 16 апреля. В Дадиванке собралось около трех тысяч человек. Было очень много военнослужащих, которые крестились… Кстати, в День независимости Карабаха я крестил здесь новорожденного мальчика по имени Арцах", — рассказывает Тер Ованнес.
Возрождается Дадиванк, возрождается и прилегающая деревня. Если четыре года назад здесь почти не было жителей, то теперь в селе живет более ста человек. Это, конечно, небольшое число, но оно свидетельствует о том, что, несмотря ни на какие трудности и преграды, жизнь здесь берет свое.
