Арман Ванескегян, политический обозреватель Sputnik Армения.
Для того чтобы на фоне курдского референдума предсказать достаточно активное поведение Ирана на региональной политической арене, вовсе не нужно быть аналитиком. Изначально было понятно, что Тегеран ни при каком раскладе не примет итогов проводимого в Эрбиле плебисцита. Не примет даже наличия международного юридического права у администрации Барзани на его проведение.
Учения, как поведенческий инструмент на политической арене
По большому счету складывающаяся в регионе ситуация (а референдум проходит сегодня) всего лишь подтверждала эти прогнозы: Иран накануне не просто закрыл свое воздушное пространство для всех видов авиатранспорта, следующего в столицу курдской иракской автономии, а также перекрыл внешние границы с Северным Ираком.
За день до референдума Тегеран применил еще один широко используемый в последнее время на мировой арене инструмент политического давления — затеял широкомасштабные военные учения в районах, прилегающих к границе с автономией Курдистан. Учения с привлечением бронетехники, спецназа и десантных войск, артиллерии и, кажется, ракетных комплексов. Учения проводятся на знаковых территориях — в восьмидесятые годы прошлого века эти районы были ареной восьмилетней ирано-иракской войны.
Было бы наивным полагать, что Иран затеял военные игры по свою сторону границы в надежде, что Эрбиль раздумает взрывать и так уже напряженную ситуацию в регионе (именно так оценивают курдский плебисцит подавляющее большинство участников ближневосточной игры), или же испугается вторжения иранской армии на территорию Ирака.
Для того, чтобы понять, почему Иран все-таки пошел на проведение серьезной военной рекогносцировки с демонстрацией армейских мощностей на виду у потенциального противника, видимо, следует учитывать два фактора.
Курдистан — будущая база для экспорта сепаратистских настроений и территориальных требований
Первое: Иран — это не Турция, и политика, которую ведет в регионе Тегеран, в разы взвешеннее поведения импульсивной и балансирующей на краю территориальных потерь Анкары. Ирану каких-либо территориальных проблем в связи с курдским референдумом бояться не приходится. Курдское население в самом Иране к Тегерану относится гораздо лояльнее, чем турецкие курды — к Анкаре. То есть Тегеран не опасается удара изнутри, потому и не усиливает, скажем, полицейские силы в районах, где большинство населения — курды.
Иран предполагает, что после курдского референдума Запад обязательно попытается использовать новообразованное государство Курдистан как базу для искусственного экспорта анти-иранских настроений и территориальных претензий внутрь территории страны. Предполагает небезосновательно, поскольку попытки прорыва границы со стороны и Северного Ирака, и даже Турции в последнее время уже отмечались.
Иранскими спецслужбами был перехвачен даже обоз с оружием, который некие силы (мировому сообществу их попытались представить джихадистами и исламистами, но, видимо, не все так просто) переправляли в районы, населенные курдами.
Кажется, именно этими соображениями и объясняется проведение Тегераном военных учений на территории предполагаемого прорыва.
Американцы тонко сыграли. Так, что курдам было некуда деться
И второе: в среде политических экспертов уже стало привычкой обвинять Запад во всем отрицательном, что случается в регионе и, в первую очередь, политику, которой на Ближнем Востоке придерживаются Соединенные Штаты. Однако, как говорится, из песни слов не выкинешь, и инициативу Курдистана по проведению плебисцита именно сейчас, когда еще не полностью покончено с тем же Исламским Государством (запрещенное в ряде стран — ред.), ничем иным, кроме как подстреканием со стороны американцев, и не объяснить.
Интересы Вашингтона предельно просты: нельзя допустить, чтобы в регионе установилось относительное спокойствие после того, как Сирия и Ирак, наконец, разделаются с псевдо-халифатом Исламского Государства. Если это случится, то американцам можно считать проигранной всю партию и с легким сердцем закрыть за собой дверь на Ближний Восток. Как минимум на ближайшие пару-другую десятков лет.
Именно поэтому американцам как воздух необходим крайне взрывоопасный раздражитель в регионе — и для этого курдистанский референдум подходит прямо-таки идеально. Другое дело, что Вашингтон, согласно своей традиции, в итоге подставил и администрацию Барзани. Не зря лидер иракских курдов, как оказалось, был сильно удивлен позицией американцев, когда те вдруг заявили, что не одобряют проведение референдума и пытаются выработать какую-то альтернативу, приемлемую для курдов.
Хотя удивляться Барзани не следовало — американцам Курдистан необходим вовсе не для того, чтобы обретя полную независимость и государственность, Эрбиль начал бы налаживать добрососедские отношения с соседями. Обратите внимание — заявление Вашингтона об отсутствии поддержки курдского плебисцита прозвучало точно в тот момент, когда Барзани сказал, что Курдистан к кому-либо из соседей территориальных претензий иметь не будет.
В итоге получается так, что Курдистан сначала проведет референдум, результаты которого почти все региональные игроки заранее назвали неприемлемыми, а потом начнет бороться на мировой политической арене за то, чтобы его, как независимое государство, приняли. Это означает жесткую борьбу, не исключающую, скажем, боевых действий между Курдистаном и Ираком (хотя бы за тот же Киркук), или с Турцией, которая уже подтянула усиление к своим войскам, расквартированным на территории Северного Ирака.
Для того чтобы выдержать подобное давление со стороны международного сообщества, Эрбилю придется выполнять какие-то определенные условия от сверхдержав, которые явно ли, тайно ли, но будут их поддерживать. Ну, а какие условия в первую очередь будет предъявлять им Вашингтон? Можете быть уверенными, что одним из первых условий будет именно экспорт активных, даже агрессивных сепаратистских настроений и территориальных требований внутрь Ирана.
Видимо именно к такому развитию событий и готовится Тегеран, заранее концентрируя серьезные военные силы по периметру государственной границы на участке предполагаемого прорыва групп боевиков, караванов и обозов с оружием.
