Сергей Баблумян, специально для Sputnik Грузия.
Вначале немного о Лео. Лео – грузин, родом из Кобулети, продает фрукты: яблоки-груши, апельсины, дыни и, что в данном случае важно — абрикосы. Потому что мало кто из армян, встретив абрикос на чужих просторах, откажет себе в удовольствии напомнить, откуда родом фрукт. Дальше – вопрос эрудиции и толерантности.
И с тем, и с другим у Лео все в порядке, из-за чего объяснять очевидное не было необходимости. "О, да, Армения!" – просиял Лео, протягивая лучший во всей Ницце абрикос. После чего растянул улыбку еще шире и воскликнул: "О, Армения… Шарль Азнавур!". Теперь уже не оставалось ничего другого, как признать – Лео правильно воспринимает окружающую действительность и место народов в ней.
Лео рос без матери и любит вспоминать своего отца, который научил его многому. Например. "Отец Авраама Линкольна говорил будущему президенту Америки, что надо трудиться, но не говорил, что надо любить трудиться. Мой отец такого пробела не допускал", — объяснил свое отношение к труду мой общительный знакомец. Короче – Лео, как его ни крути и с какой стороны ни смотри – наш человек.
И вот еще почему наш. Продавец фруктов сильно сомневается в необходимости завтра же принять Турцию в семью европейских народов, во всяком случае, до той поры, пока Анкара не признает геноцид армян. Тема тотального уничтожения мирных граждан близка ему по двум причинам. Во-первых, Лео хоть и грузин, но с примесью еврейской крови. Во-вторых, у него в друзьях сразу два армянина: один – партнер по бизнесу, другой – друг Левон, о котором скажем чуть позже.
Кроме того, Лео просто симпатичный человек, что хорошо само по себе, а для успеха в торговле в особенности – располагающим к себе людям больше доверяешь и меньше с ними торгуешься.
Наслышан Лео еще об одном моем соотечественнике, известном в здешних кругах как "армянин – пять процентов". Ровно столько, т.е. пять процентов от своей прибыли этот бизнесмен тратит на благотворительные акции в пользу граждан Ниццы. (Правда, здешнюю армянскую церковь, по признанию епископа Нарека Шакаряна, он все еще не облагодетельствовал. То ли потому что отъявленный атеист, то ли по еще какой причине).
…Каждый день в течение последних двадцати лет Лео приезжает на один и тот же участок автомобильной дороги, ведущей из Ниццы в Монако (и, соответственно, наоборот), разворачивает здесь свой импровизированный прилавок с плодами окрестных садов и плантаций и начинает бойкую торговлю – с раннего утра и до позднего вечера. Все это живо напоминает фрагмент из жизни советского "Плодоовощторга", но еще больше – сегодняшний придорожный базарчик где-то на пути из Еревана в Тбилиси. Отличие в том, что Лео никому взяток не дает, потому что никому ничего не должен – он все делает по закону и согласно правилам хорошего тона. Вот и сейчас: прежде чем организовать встречу со своим другом-армянином, позвонил ему, получил "добро" и только потом объяснил мне, как найти Левона.
Найти оказалось просто. Кафе "Фонтан", которым он владеет, расположено в центральной части Ниццы, отведенной под многообразный и безопасный общепит. Под многообразием подразумевается широкий ассортимент, от банальной пиццы до креветок в диковинном соусе; под безопасностью – гарантированное качество продуктов и неторопливый променад в закрытой для автомобильного движения зоне. Увиденное и услышанное напомнило Ереван в пик своего кофейно-мороженного пиршества, правда, с той разницей, что в Ницце общепит всего лишь подстраивается под сложившуюся архитектурно-ландшафтную среду, в то время как в Ереване он правит балом.
На вопрос, как дела, Левон отвечает просто: "Не богато". – А это как? "Это просто, — объясняет Левон. — Миллиард долларов – та граница, которая отделяет богатство от очень большого богатства. Для меня граница пока на замке…"
Левону на вид где-то в районе пятидесяти, по-армянски говорит достаточно бойко, в Армении бывает почти каждый год. По его словам, армян в Ницце около двух тысяч (по утверждению настоятеля местной церкви отца-Ваче – вдвое больше), однако, по обоюдному мнению сторон, особой спайки в общине не наблюдается.
Впрочем, такая картина типична не только для Ниццы и не только для Франции. То же во многих странах Европы, то же и в Америке. Когда великого Де Ниро спросили, кто он по национальности и какая кровь в нем преобладает, он ответил: "Не знаю. Наверное, итальянская и ирландская по очереди. Я по национальности – житель Нью Йорка. Тут все такие: полуитальянцы, полуирландцы, полуевреи…".
Кто знает, сколько сегодня в мире полугрузин и полуармян, определяющих свою национальность по городам, которым отданы их сердца. Это ни хорошо и ни плохо – это неотвратимо складывающаяся реальность. Глобализация.
Тогда насколько уместны авторские волнения от каждой встречи с кавказцами за рубежом, и почему он не устает искать их снова и снова?
Да потому, что автор родом из другого времени. И это тоже ни хорошо и ни плохо. Это факт.
Левон с Лео живут в шаговой доступности друг от друга, встречаются часто, говорят о многом. Тот психологический момент, когда хорошее на родине стараешься не видеть, чтоб не корить себя за торопливый отъезд, оба уже пережили. Теперь склонны видеть только хорошее, даже когда его нет. Вернуться домой, Лео в Грузию, Левону в Армению – этот вопрос ни тем, ни другим не рассматривается. Говорят, поздно. Не хочется соглашаться, но это тоже – факт.
