Один из величайших фотографов мира, Роберт Капа, утверждал, что если ваши снимки недостаточно хороши, значит, вы находитесь недостаточно близко. Владимир Мусаэльян находился от Леонида Брежнева так близко, что ближе не бывает.
Попадают в первый круг по-разному. Владимир Мусаэльян считает, что в его случае это было чистой случайностью.
Сотрудника фотохроники ТАСС отправили в Казахстан снимать праздник сорокалетия республики. Фотокор отснял, вернулся в Москву — и тут вызов к генеральному директору агентства Замятину.
— Свяжись с начальником охраны Брежнева. Поедешь в турне по другим республикам.
Связался, поехал, ездил с генсеком по Средней Азии целый месяц. Потом опять, и тоже с правительственными делегациями, пока однажды не прозвучало:
— А Мусаэльян где?
Спрашивал не кто-нибудь — сам Генеральный.
Тут важный момент: обычно трудновыговариваемое для не армян "Мусаэльян" Брежнев произнес настолько интонационно четко, фонетически безупречно, не переврав ни одной буквы, как если бы слышал и называл эту фамилию с утра до вечера.
"Значит, запомнил", — решил молодой фотокор. Фотокор решил правильно.
…Личные фотографы главных действующих лиц стран и народов видят своих патронов намного чаще, чем их жены и дети, в то время как с женами и детьми фотографов-"личников" — все наоборот. Вот и у Мусаэльяна точно так — на семью почти не оставалось времени.
"Правда, "с момента, как я стал "своим" в команде, все мои бытовые проблемы закончились. Командировочные от ТАСС я уже не получал, все расходы брал на себя Центральный Комитет", — вспоминает в мемуарах Владимир Гургенович.
Но это лишь одна сторона вопроса. Вторая — в остром дефиците семейного общения, и тут не спасает ни один комитет, пусть даже он Центральный.
— Вы хоть на отпуск-то расставались?— часто спрашивали Мусаэльяна.
— Редко… Узкий круг есть узкий круг. Туда редко впускают, а выпускают еще реже. Все было вместе с ним. Он на работу — мы на работу, он встал — мы встали.
Из воспоминаний Владимира Мусаэльяна:
"Он тогда все делал быстро — ходил, слушал, ел. Обедал восемь минут, представляете? Я сел, а он уже встал! У меня привычка осталась быстро есть.
— Вы ели вместе?
— Да, для него это было нормой. Впервые он позвал меня за стол в охотхозяйстве. С ним сидели врач, адъютант, медсестра, егерь, гости приезжие — Громыко, Устинов, Подгорный. Он забавно приговаривал: "Володя, ешь дикое мясо, в нем много микроэлементов…". И вообще в общении с людьми был мягок. Охранников, водителей, уборщиц и буфетчиц знал по именам, дарил на дни рождения подарки. Повара, горничные, водители работали с ним по многу лет и очень его любили".
…Личные фотографы часто знают о своих "подопечных" больше, чем личные телохранители: первые видят живую натуру в упор, в объективе фотокамеры и во всех ракурсах; задача "прикрепленных" смотреть по сторонам, чтобы в случае чего держать возможного злоумышленника в прицеле пистолета. Общее в другом — и те, и другие должны уметь молчать. Ничего лишнего, ни в период, ни после работы со "своим". Александр Коржаков о Борисе Ельцине — исключение.
Из наблюдений близко стоявшего к главному телу того времени и в назидание некоторым из наших дней: "Я никогда не задирал нос перед своими коллегами. Хотя был крутым, как сейчас говорят. У меня была машина с "мигалкой", а чтобы передать пленки в Москву, я запросто мог попросить у министра обороны вертолет".
Но вот какая штука. Заносятся обычно те, кого пригибали другие. А тут: "За годы работы с Леонидом Ильичом меня ни разу не унизили. Он не гнул людей, но и "шестерок" не любил".
Понятно, что "личники" фотографируют главу государства и в семейном кругу, и хорошо, если отношения с супругой главного складываются без проблем. У Мусаэльяна с женой Брежнева, Викторией Петровной, сложились. А с Раисой Максимовной — нет.
А Раиса Максимовна тут при том, что Мусаэльян какое-то время работал и с Горбачевым.
"Поначалу чета Горбачевых стремилась максимально забрать то, что осталось от брежневской эпохи. Например, дачу в Заречье, хотя решением Политбюро она была пожизненно оставлена за бывшей первой леди. Адъютанта покойного генсека, Владимира Медведева тоже забрали к себе, сделали начальником личной охраны, а вместе с ним оставили и личного фотографа (то есть Владимира Мусаэльяна). Раиса Максимовна явно стремилась окружать себя людьми, некогда близкими к Брежневу, а уж выживать всех начала потом", — вспоминает Владимир Гургенович.
P.S. В Армении фотографы-"личники" появились во времена второго президента, а до того, в советские, фотографировать высшее начальство было делом информационного агентства "Армтаг", переименованного впоследствии в "Арменпресс".
Во главе официальной фотослужбы тогда стоял родоначальник армянского фоторепортажа Ованес Багдасарян (Немрут). Автор застал и сотрудничал уже Гербертом Багдасаряном — продолжателем славной династии.
Из того же "Арменпресс" ушел в "личники" второго армянского президента Мартын Шахбазян. Есть ли свой фотохроникер у сегодняшнего первого лица Армении, автор не знает.
