До Левона Малхасяна (Малхас) был Константин Орбелян (Котик), во времена Константина Орбеляна были Мартын Вартазарян (Булик), вместе с ним Армен Тутунджнян (Чико), затем Аксел Бакунц (Кока — племянник писателя Аксела Бакунца), и другие знаменитые джазмены. А кто был раньше всех?
Раньше всех был Артемий Сергеевич Айвазян, создавший в 1938 году Государственный эстрадный оркестр Армении, единственный в СССР музыкальный коллектив "легкого" жанра, не распущенный во время гонений на джаз в конце 1940-х.
Зачем понадобилось устраивать гонения на джаз? Затем, что этот вид музыкального искусства, возникший из сочетания европейской и африканской культур, плюс импровизация, плюс неровный ритм и темп, — это вам не танец маленьких лебедей Петра Ильича Чайковского. Это всегда подозрительно, это черт знает что, потому как: "Сегодня слушаешь ты джаз, а завтра Родину продашь".
Koktebel Jazz Party: крымская ночь любителей магического джаза — фото>>
Потенциальные изменники родины пятидесятых годов прошлого века кучковались в так называемом саду "Флора", где на месте сегодняшнего концертного Дома камерной музыки стоял дощатый павильон, со сцены которого раздавались звуки музыки, сочетавшие в себе "европейскую и африканскую культуру плюс импровизацию, неровный ритм и темп". Проще говоря, именно здесь чаще всего выступал оставленный в живых эстрадный оркестр под управлением Артемия Айвазяна.
Оркестр был любим, его руководитель тоже, но все поголовно, от мала до велика, были влюблены в "Караван" — непобежденный шлягер тех лет, визитная карточка оркестра. Песню написал сам Айвазян, а первым ее исполнителем стал солист оркестра Мартик Ованесян.
"Эти глаза напротив…", "Я встретил девушку полумесяцем бровь…", "Летят перелетные птицы…", фокстрот "Рио Рита" — помножьте их популярность на два и получите эффект всенародного признания "Каравана".
И в кино, и в музыке, и в бизнесе: топ-10 молодых армян, покоривших мир>>
Тем не менее, автор воздерживается от совета предложить песенку сегодняшнему слушателю: ни мелодия, ни слова, ни тем более сладкий тенор с восточным надрывом солиста Мартика Ованесяна не произведут на питомцев рэпа должного впечатления. Более того, возможен вопрос: а при чем тут джаз?
Джаз тут, в самом деле ни при чем. Тогда что? А вот что. Для того чтобы играть джаз, надо было, кровь из носу, но подтвердить свою политическую благонадежность, преданность идеям родной коммунистической партии. Иначе — кирдык…
Вот послушайте:
О, родимый край, о родная земля.
Ласкают взор реки, горы, поля.
Эй, караван, шагай, звеня,
Мой Айастан зовет меня.
Ощущаете бьющую через край любовь к родной Советской Армении? Вот и цензоры ощущали, значит, с благонадежностью все в порядке.
Между тем, до "Caravan" Дюка Эллингтона, одной из знаменитых джазовых композиций XX века, оставался один шаг. Он был сделан — Артемием Айвазяном, Олегом Лундстремом, Эдди Рознером, Виктором Кнушевицким.
Джаз в Армении пробивался к своему слушателю не только с профессиональных концертных площадок. Спросите своих бабушек и дедушек, они подтвердят: почти каждый уважающий себя вуз, проектный институт или что-нибудь в этом роде имел свой джаз-бенд, который не обязательно был "биг". Но даже если и не был "биг", а маленький оркестр, из него часто вырастали гиганты. Такие, например, как Георгий Гаранян.
"Келе-келе" Комитаса подняла на ноги зал на Kavkaz Jazz Fest в Тбилиси — видео>>
В Ереване шестидесятых, не уступая Политеху, "Ереванпроекту" и другим знаковым организациям столицы, во весь голос звучал джаз-оркестр Института русского и иностранных языков имени Брюсова. Институтские вечера как правило начинали с айвазяновского "Каравана", а завершали буги-вуги — предвестником рок-н-ролла. Иначе говоря, опять требовалась идеологическая прокладка: происходило это во времена, когда джаз-банды нередко путали с организованной преступностью.
Что получилось в сухом остатке? Получился тот уровень музыкальной культуры, который сформировал из ереванцев профессиональных слушателей высокого класса, понимающих, что такое хорошо и что такое плохо.
Музыкальная история недавних дней на Северном проспекте столицы о том же: "Верни мне музыку без музыки — тоска…". Слова Андрея Вознесенского, музыка Арно Бабаджаняна, любовь к музыке — наша. Правда, величину децибел и часы ее звучания хорошо бы упорядочить.
"В его музыке ощущаются армянские традиции": Петербург ждет Тиграна Амасяна>>
Артемий Айвазян сдал оркестр Константину Орбеляну в 1956 году. Занялся написанием камерно-инструментальных, вокальных и других сочинений. Скончался осенью 1975 года, похоронен в Ереване. На стене дома, где жил, установлена мемориальная доска.
Будете проходить по проспекту Саят-Нова, обратите внимание…
