Можно представить, что творилось в душе двадцатилетнего Хорена Оганесяна, когда в середине второго тайма легендарного ереванского матча "Арарата" с "Баварией" его послали разминаться.
На 64 минуте той незабываемой игры Хорен заменил подуставшего Николая Казаряна – этот дебют был символическим. Мало кому из игроков доводится впервые появляться в основном составе своего клуба в матче с сильнейшей командой планеты. Такое начало обязывало стать великим футболистом, и Оганесян полностью выполнил обязательство.
Когда-то на центральном телеканале общегосударственного телевидения СССР была передача "Футбольное обозрение", а в ней рубрика, в которой определяли лучший гол месяца и года, забитый в чемпионате и розыгрыше кубка страны. Рубрика просуществовала неполных два года, потом ее закрыли, а в Ереване были уверены, что отмена конкурса произошла оттого, что практически каждый месяц лучшими признавались голы в исполнении Хорена Оганесяна.
И действительно, каких только голов-красавцев не поназабивал Хорик, как его ласково называли армянские болельщики: и пяткой в матче с ЦСКА, в 1983 году в Москве, и в полете через себя – в матче с "Нефтчи" в 1981 году в Ереване, и ударом с хода, издалека, как в игре с Бельгией, на мировом чемпионате 1982 года в Испании.
Кстати, после испанского первенства западная пресса персонально отметила двух советских футболистов. Ринат Дасаев номинировался на звание лучшего футболиста Европы, и в итоге занял высокое для вратаря шестое место в опросе France Football. А другое авторитетное издание — World Soccer — назвало Оганесяна лучшим советским полузащитником. А после того эффектного гола бельгийцам к Оганесяну "подкатывали" люди из американского "Космоса", на замену самому Пеле, который пару лет назад закончил выступления в этой команде. Хорену сулили немыслимый по тем временам контракт, но отъезд в США тогда был сопряжен с огромными трудностями, практически невозможен – можно было только убежать. Оганесян, конечно, отказался.
Отказался и радовал болельщиков "Арарата", и это его огромная заслуга в том, что некогда грозный клуб, оказавшийся в конце 1970-х аутсайдером высшей лиги, только и занятый вопросами выживания в ней всеми правдами и неправдами, в начале 1980-х поднялся из подвалов турнирной таблицы наверх. Пару лет ереванцы даже всерьез боролись за призовые места и, хотя в итоге их максимумом стало пятое место, все равно согласимся, это уже совсем другие переживания.
Армянский хавбек готов играть против сборной любой страны, даже Азербайджана>>
А потом, как это, к сожалению, иногда случалось, да и случается сейчас, произошло неожиданное.
Сам Хорен Оганесян страсть как не любит вспоминать, что ему сломали карьеру. Версий, почему армянский футбол оставили без ведущего игрока, до сих пор ходит несколько, не будем их анализировать и обратимся к фактам. А они таковы.
Кому наступил на мозоль Оганесян, представить можно, но поименно называть никого не стоит, ибо прямых доказательств нет, есть только цепочки логических умозаключений, которые, впрочем, могут быть опровергнуты обычным заявлением о собственной непричастности. Да и не расследование здесь проводится журналистское.
Итак, многих начало раздражать, что Оганесян приезжает на тренировки на белоснежном "Мерседесе". Это сейчас такие автомобили в порядке вещей, а тогда футболист на таком "белом коне" действительно бросался в глаза. Но дело-то было в том, что Оганесяну эту машину подарили в Аргентине, от имени тамошней армянской диаспоры, когда он играл товарищеские матчи в Южной Америке в составе сборной СССР. Что же ему было делать – оставить авто в гараже? Вот он и ездил.
А потом Хорику впаяли "сдачу" игры с "Нефтчи". Зачем ему это было нужно делать, вразумительного объяснения дано не было, а было предложено поверить на слово. Не правда ли, тот же сценарий, что отстранение от сборной Мовсисяна, Арзуманяна и Каспарова, которые якобы сдали матч албанцам? Один в один ситуация с Оганесяном, даже не потрудились придумать ничего нового. Впрочем, упомянутые трое играют в своих клубах, а Оганесяна отстранили от футбола, особенно после разгромной и мерзкой статейки в газете "Труд".
Оганесян бросился было к Константину Бескову в Москву, который давно звал его в "Спартак", однако даже поддержка Бескова и всесоюзной федерации оказалась недостаточной – тут были замешаны гораздо более могущественные силы. Ему ничего не оставалось, как принять предложение возглавить в качестве играющего тренера заводскую команду "Искра". Выиграв через два года первенство республики, команда вошла во вторую союзную лигу. На Оганесяна тут же посыпались предложения возглавить "Котайк" из Абовяна, который представлял Армению в первой лиге СССР, а позже и ереванский "Арарат". Но в обоих случаях председатель Спорткомитета Армянской ССР был категорически против.
В таких немыслимых условиях кто хочешь может сломаться. А Оганесян, конечно, живой человек. Расстроился, перестал держать форму, что привело к стремительному набору веса. И тут в конце июня 1989 года Оганесяну пришло приглашение участвовать в прощальном матче Олега Блохина. Да, Хорен выглядел на фоне действующих футболистов тучным. Шутка ли, 11 лишних килограмм!
На 75 минуте он заменил Горлуковича и вышел на поле под оглушительные аплодисменты переполненного Республиканского стадиона в Киеве. Помнил болельщик своего кумира – а ведь слухи ходили разные, вплоть до того, что Оганесян сидит в тюрьме.
А потом было триумфальное возвращение в большой футбол. В спорткомитете Узбекистана работал знакомый Оганесяна, армянин, он и посоветовал только что назначенному старшим тренером "Пахтакора" Федору Новикову усилить состав команды Хореном.
По свидетельству самого Оганесяна разговор с Новиковым был примерно таким: "Хорик, хотим пригласить тебя в "Пахтакор". "Вы знаете, какой у меня вес? И сколько лет не играю?"
— Знаем, — ответили из Ташкента, и Оганесян отправился сбрасывать десяток лишних килограммов. Почти месяц он бегал по сугробам возле Республиканского стадиона. Ему перезвонили: "Приедешь?" — "Приеду". Но тогда он сбросил только три килограмма. Восемь потом согнал.
Оказалось, "Пахтакор" о высшей лиге и не мечтает, а Хорик только на команду глянул, сразу сказал: можем выйти! "Начали играть. Играл бы со мной Игорь Шквырин еще в "Арарате" — все бы рекорды результативности побил, ручаюсь. Та наша связка в "Пахтакоре" — это потолок! Мяч у меня, уже знаю, куда он бежит… А бежал он здорово. И бил тоже", — вспоминает в одном из интервью Оганесян.
Не в последнюю очередь благодаря атакующей связке Оганесян – Шквырин "Пахтакор" в сезоне 1990 года завоевал второе место в первой лиге и получил место в высшем эшелоне советского футбола. За два года, проведенные в "Пахтакоре", Оганесян пережил вторую молодость. Скорости, конечно, были уже не те, зато у него мяч "бежал", и после изумительных пасов одного из лучших полузащитников в истории советского футбола, партнеры по ташкентской команде не единожды оставляли свои автографы в воротах соперников. За два сезона, проведенных в "Пахтакоре", Оганесян сыграл в чемпионатах страны 46 матчей, в которых забил 9 голов.
Завершил активные выступления Оганесян 13 мая 1991 года, когда на 84 минуте матча в Ташкенте с киевским "Динамо" получил травму. "Лужный сзади так под меня подкатился, что я сразу понял: от "ахилла" ничего не осталось. Конец карьеры, — вспоминает Хорен Оганесян, — врач киевлян сказал: давай с нами в Киев спецрейсом полетишь, там прооперируешься. Я Мышалову, врачу сборной, позвонил, тот посоветовал: если есть возможность в Греции оперироваться, лучше туда. Полетел в Грецию, Блохин (тогда тренер "Олимпиакоса") в аэропорту встретил: "Что хромаешь?" К врачу "Олимпиакоса" устроил — так меня заштопали, что лучше прежнего стало".
На этом спортивную карьеру Хорену Оганесяну пришлось закончить. В 2005 году он был признан лучшим армянским футболистом ХХ века, и это хорошо.
Плохо то, что, как уже было сказано, отвратительная история повторилась, с другими действующими лицами…
