Джордж Авакян учился в Йельском университете и подрабатывал стажером на фирме Columbia — копался в архивах, систематизировал их, приводил в порядок. Эта работа ему очень нравилась, он уже мечтал развернуться и пойти дальше, но тут началась Вторая Мировая война.
"Не знаю, что меня толкнуло, но я сразу же записался добровольцем в армию и демобилизовался только в 1946 году. Когда вернулся, женился на своей землячке, прекрасной девушке, профессиональной скрипачке по имени Анаит Аджемян. А потом вернулся в архивы. Но теперь мне тут было все знакомо, и я, помимо переизданий, стал постепенно заниматься продюсированием записей, организацией концертов, съемками. Мне посчастливилось сотрудничать со многими величайшими музыкантами. С кем? Ну, например, с Эдит Пиаф", - писал Авакян в своих мемуарах.
Самоучка, он стал новатором-революционером в звукозаписывающей индустрии — начал переиздавать классику джаза. Кроме перевыпуска ставших уже историей композиций он помог явить миру бесчисленное множество ставших популярными джазменов: Майлс Дэвис и Дэйв Брубек — лишь двое из этого легиона.
Джордж Авакян стал фактическим создателем Columbia Records, представив новый формат записи — долгоиграющие винилы, и до самой смерти оставался ведущим специалистом в джазе и близким другом почти всех известных джазменов. Авакян выпускал альбомы, которые серьезно повлияли на карьерный рост Армстронга и Дюка Эллингтона, в 1961 году выпустил диск Bill Haley & His Comets в компании Warner Bros Records, а еще первый альбом Боба Ньюхарта, получивший "Грэмми".
Джаз для Авакяна был еще и дипломатией: этому способствовала масса международных туров, в том числе в СССР с Бенни Гудменом.
Как-то раз его спросили, почему в советских тюрьмах сидят джазовые исполнители, он ответил в своем духе: "Оттого, вероятно, что они играют не так хорошо, как американцы".
А решение о гастролях Гудмена в СССР принималось в верхах в Вашингтоне. Авакян рассказывал, что Гудмена расспрашивали о его политических взглядах и так, и этак, но быстро поняли, что он и политика – вещи несовместимые, и спокойно отпустили в Союз. Всю компанию предупредили, чтобы они вели себя подобающим образом и чтобы никаких скандалов.
Удивительно, но ни с кем из огромной делегации ни случилось никаких проблем, хотя там были совершенно безбашенные, по определению Авакяна, парни, которые всегда и везде вели себя так, как им вздумается. А многие даже здорово подружились с советскими коллегами.
Не только кубинский или британский: что ждет армянский джаз в 2019 году>>
"Я подружился с замечательными ребятами – Олегом Лундстремом, Юрием Саульским и особенно с Алексеем Баташовым, благодаря которому для нас открылись многие двери. Мы показали, что американцы вовсе не монстры. Это было очень важно для американского правительства, потому что тогда отношения СССР и США были не слишком хорошими. Несколько раз советские музыканты после концерта везли американцев в небольшие клубы и там они вместе играли часами, но Бенни никогда не принимал в них участия, и я полагаю, даже не знал об этом. Я немного беспокоился перед поездкой, потому что был единственным из группы, который родился в Советском Союзе, и мне казалось, что из-за этого власти могут устроить какую-нибудь провокацию против меня. Мой отец относился к советским властям очень настороженно и предупреждал меня, чтобы я смотрел по сторонам и держался подальше от всяких сомнительных дел", - вспоминал эту поездку Авакян.
Много лет спустя Джордж Авакян станет продюсером альбома Listen to My Heart, принесшего мировую известность Татевик Оганесян – это был фактически первый армянский вокальный альбом в стиле этно-джаза.
Весной 1990 года Авакяну позвонили из советского представительства в ООН и пригласили туда на какое-то мероприятие, он тогда толком и не понял, на какое. Пришел он туда и увидел толпу журналистов, американских и советских, и даже посла СССР в США Юрия Дубинина.
Советский посол подошел к Авакяну, зал почтительно замолк, и Дубинин объявил голосом Левитана: "За укрепление культурных связей между СССР и США Советским правительством принято решение о награждении Вас высшей наградой Советского Союза — орденом Ленина".
"Сказать, что я был удивлен, — это ничего не сказать", - все время повторял потом Авакян.
Имя Джорджа Авакяна внесено в Стену Славы джаза.
.jpg){kind=link}
.jpg){kind=link}