Отцы, у которых есть взрослые дочери, прекрасно поймут меня. Те же, чьим дочкам еще предстоит дорасти до возраста "девушки на выданье", согласятся с автором позже.
Время, о котором идет речь, нельзя сравнить с нынешним, но если очень хочется, то, пожалуйста. В том смысле, что во все времена и при любом общественном строе родители очень переживают и беспокоятся, когда по вечерам детей нет дома, успокаиваясь лишь после их возвращения.
Гулять по ночной армянской столице семидесятых прошлого столетия, в отличие от Еревана нынешнего, считалось опасным. И не только потому, что улицы были темнее, а еще и из-за того, что некоторым молодым людям пришло в голову разделить город по принципу "вот моя улица, вот мой дом родной". Здесь ненадолго отложим проблемы беспокойных родителей и поговорим о сферах влияния.
Итак, находящаяся на пересечении проспекта Маштоца (в то время - проспект имени Ленина) с улицей Пушкина "сфера" под названием "Центр", которую специалисты по сделкам с недвижимостью нынче называют "Малым центром", осталась неизменной.
Вторая позиция – перекресток улицы Абовяна с проспектом Туманяна, для удобства называемый "Кино-Москва". И туда, и туда с раннего вечера шли как на работу, и чуть ли не до полуночи стояли на углу, словно ударники труда, парни - чаще крепкие по духу, нежели по телосложению.
В чем же был смысл разделения города со стороны молодых людей? Самоутверждение, контроль за обстановкой, задача не позволять чужакам влезать не в свои дела и, наконец, убивать время, которое сегодня убивает телевидение: тогда его (ТВ) почти не было. И то, и другое, и третье получалось неплохо, но лучше всего выходило с мониторингом уличных процессов и прогнозами их развития. Что? Где? Когда? - на эти вопросы, задаваемые касательно среды обитания, всегда можно было получить исчерпывающие ответы. Более того, можно было максимально точно узнать, чем и в чью пользу закончатся конфликты (разборки, драки, побоища).
Орбелян, Манукян и Алла: один армянин открыл путь Пугачевой, а другой хотел "перекрыть">>
Теперь перейду на личности. Думать, будто "угловики" (именно так их тогда называли) - это всего лишь тупые мордовороты (кепка набекрень, руки в брюки…), значит, сильно ошибаться. Это не так. Норик Казарян (ареал "Кино-Москва") был из интеллигентной семьи, мама - учительница, папа - заместитель министра, сам - студент филологического факультета Ереванского университета. Начитан, воспитан, "как денди лондонский одет, всегда причесан, чисто выбрит…". Особые приметы - отличное чувство юмора, галантен, книголюб. При всем при этом, при необходимости лез в карман и отнюдь не за словом. И хорошо, если все ограничивалось малой кровью…
Юра Петросян (место обитания - перекресток Маштоца-улица Пушкина). Тот же университетский филфак, но склад мышления и мир увлечений совершенно иной. Брутален, сегодня таких называют "мачо". Глава группировки, в которой были настройщик роялей, автомеханик, продавец салона мягкой мебели. Команда Петросяна состояла из пятнадцати-двадцати человек. Они простояли на своем углу чуть ли не до самой старости.
Горик (фамилию не вспомню). Курировал "Художественный салон" на проспекте Туманяна. Непререкаемый авторитет по части национальных сувениров и игры в преферанс. Талантливый математик. Вес физический – за сто килограммов, вес в определенных кругах - примерно в той же категории. Неосуществленная мечта – плоский живот.
Были и другие - называю тех, кого знал по филфаку, домашнему соседству и сложившимся обстоятельствам. Что между ними было общего и почему они, тогда еще совсем молодые люди, верховодили не чем-то другим, а именно улицей?
Во-первых, потому что были молоды и горячи по крови. Во-вторых, послесталинские амнистии подняли волну преступности, и милиция создала так называемую "Молодую гвардию", с которой в разной степени были связаны названные мною ребята. Кто это знал, тот надеялся, что воров в законе и хулиганов с улицы скоро приструнят, кто не знал – опасался "угловиков" не меньше, чем воров и хулиганов.
"Ахпер, капут" трофейного попугая Рубо - история визитной карточки Еревана 70-х>>
Конечно, не все молодогвардейцы и примкнувшие к ним парни сумели удержать себя в рамках закона и не перейти грани допустимого – власть, как известно (даже над отдельно взятой улицей) опьяняет. Но большинство из тех, кого знал и помню, свое дело сделали на славу – город стал очищаться от шпаны. А те, кто помог этому, со временем оставили свои углы на улицах подрастающему поколению, переставшему пугать запоздалых прохожих. Так, безобидные шуточки в адрес вышедших ростом ереванских красавиц типа: "какая там наверху температура воздуха?" не очень смешили, но ведь и не обижали. Не хочешь слышать, перейди на другую сторону улицы... Как правило, не переходили.
Тем временем Юра Петросян стал полковником милиции, начальником Спандарянского (теперь Центрального) отдела. Другой мой однокурсник - Рома Бабаян, тоже стал полковником и тоже начальником отдела милиции (в то время - Советский район Еревана), Норик Казарян ушел в Комитет народного контроля Армении, Горик превратил Художественный салон на улице Туманяна чуть ли не в культурно-просветительское учреждение.
…А теперь вновь о беспокойных родителях и девушках на выданье. Дочери одного из моих друзей не давал проходу юноша без определенных занятий, и отделаться от него не было никакой возможности. Отец девушки - художник, поддерживающий деловые связи с салоном на улице Туманяна, не раз и не два пытался отвадить навязчивого жениха, да все без толку. Пока за дело не взялся Горик.
-Как зовут? – спросил он художника. -Где кучкуется?
-"Кино Москва".
Через полчаса самозваный жених своим ходом явился в салон. Горик, строго посмотрел на него и спросил:
- Знаешь, почему тебя позвал?
"Юноша" кивнул. Горик поманил его ближе, не больно щелкнул пальцем по носу и сказал: "Нельзя!". На этом все кончилось. После этого дочь художника и ее отец уже могли ни о чем не беспокоиться.
