Ашот Сафарян и Арам Гарегинян, Sputnik Армения
Проблема Амулсарского месторождения вновь реанимирована в последние дни. Причем что интересно, так это то, что споры вокруг разработки золотого рудника на юге Армении - второго по запасам золота в стране, возобновились ровно год спустя.
Амулсарский рудник расположен примерно в 10 км от курортного города Джермук и Кечутского водохранилища, связанного с озером Севан. Из-за этого активисты протестуют против разработки и эксплуатации месторождения компанией Lydian, считая, что промышленные отходы попадут в бассейны указанных водоемов и станут настоящей экологической катастрофой для страны.
После "бархатной революции" 2018 года пути к руднику были заблокированы протестующими, многие из которых поддержали смену власти и будущего премьера Никола Пашиняна. В 2019 году ливанской компанией "Элард" была проведена экспертиза воздействия рудника на окружающую среду. Результаты проверки, обнародованные в августе 2019 года, зафиксировали, что все риски управляемы. Но это не убедило противников эксплуатации рудника, они по-прежнему протестуют против разработки, которая, по их словам и мнению экологов, может привести к экологической катастрофе в бассейне Севана и уничтожению курортного города Джермук.
Вопрос до сих пор висит в воздухе. В эти дни массовые протесты у рудника возобновились после того, как Lydian демонтировала вагончики активистов и установила свои времянки на дороге, ведущей к руднику. Активисты потребовали демонтажа вагончиков компании и решения вопроса с новой охраной Амулсарского месторождения, и, что самое главное, определиться с дальнейшей судьбой рудника. Не обошлось без стычек с полицейскими, были задержанные, а одному из активистов даже отдавило ногу полицейской машиной. А вагончики компании в итоге демонтировали. В Lydian этот процесс считают незаконным, заявляют от намерении продолжить работы и требуют от правоохранителей конкретных правовых действий.
У властей нет стратегии
Правительство и сам премьер новую фазу противостояния вокруг Амулсара никак не комментировали, что, похоже, изрядно раздражает как активистов, так и их оппонентов. Эксперты же, в первую очередь, объясняют это отсутствием внятной стратегии у властей. Между тем это та проблема, где переплелись экономика, политика, правовой компонент и многие другие аспекты жизни страны. Власти на самом деле оказались между молотом и наковальней. Разогнать
активистов – нажить себе новых противников и повысить градус напряженности. К тому же не исключено, что власти сами до сих пор не знают, опасен ли рудник вообще.
Запрет же на разработку месторождения чреват исками в международные судебные инстанции, в случае чего благоприятный исход для власти отнюдь не гарантирован. К тому же в условиях экономической рецессии и пандемии коронавируса приток новых инвестиций и налогов в бюджет крайне необходим. Как теперь распутать этот сложный клубок противоречий – не знает никто. Возможно, поэтому и молчат…
По мнению политолога Сурена Суренянца, постреволюционное правительство за два года так и не смогло сформировать эффективную систему, способную оценить все риски и принять правильные управленческие решения. И то, что проблема Амулсара до сих пор не решена и привела к новому градусу противостояния – результат отсутствия такой системы. Вопрос Амулсара многослоен, здесь схлестнулись интересы инвесторов, гражданского общества, властей и т.д., проблема стала ареной противостояния старых и новых схем принятия решений.
Lydian позволили забрать воду: власти Армении дают зеленый свет Амулсару?>>
"Как мне кажется, премьер на протяжении двух лет пытается маневрировать, стремясь не обидеть ни Lydian, ни экологов-активистов и жителей Джермука, в итоге обидел и тех, и других. Лавировать становится все сложнее. Если в первый год после революции эйфория позволяла заглушать проблему, то сейчас замалчивать ее уже некуда. И компания, и активисты перешли к активным действиям. На этом фоне чем дальше власти будут отстраняться, тем глубже будет кризис", - отметил Суренянц в интервью Sputnik Армения.
Проблема усугубляется тем, что подчас среди протестующих активистов трудно вычислить экологов, искренне озабоченных судьбой страны, и тех, кто пытается нагреть на этом руки и заработать политические очки, зачастую не без внешней финансовой подпитки. По словам Суренянца, всего этого конгломерата сил и групп можно было бы избежать, если бы власти в свое время развернули искренний диалог со всеми реально обеспокоенными сторонами. Только так были бы предотвращены все политические спекуляции вокруг Амулсара.
Как считает Суренянц, теперь власти надеются, что затяжка кризиса измотает одну из сторон – либо Lydian, либо активистов. И проблема тем самым будет решена. Это единственный вариант, которым можно объяснить нынешнюю инертность.
Как уже выше было сказано, есть у проблемы Амулсара и экономический компонент, который ничуть не меньше беспокоит руководство страны.
Промой золото, вымой машину, помой огурцы
В 2011 году, когда Lydian была еще на стадии геологоразведки, тогдашние руководители компании подсчитали, что перейдя к добыче, компания может оказаться в десятке крупнейших налогоплательщиков Армении. Расчет был делан на основе того, сколько золота будет добываться в год, и какую чистую прибыль получала бы компания. Рассчитать это трудно (чтобы знать прибыль, нужно знать расходы, а они в горнорудном деле зависят от множества производственных тонкостей).
Тем не менее, можно приблизительно оценить денежный оборот с рудника. По лицензии на добычу, полученной в 2012 году, компания перерабатывала бы в год 2 миллиона 600 тысяч тонн руды со средним содержанием золота в 0,93 грамма на тонну и серебра – 3,73 грамма. По очень приблизительной оценке, в 2019 году компания могла бы добыть золота на 101 миллион долларов и серебра – еще на 4 с лишним миллиона (если, очень приблизительно, принять за основу, что в среднем в 2019 году золото по ценам Лондонской биржи стоило примерно 1 300 долларов за унцию, а серебро - минимум 15 долларов.
В натуральном выражении, компания получила бы около 2,4 тонны золота (около 78 тысяч унций) и около 9,7 тонн серебра.
Естественно, часть этих денег осталась бы в Армении в виде зарплат сотрудникам. Непосредственно в компании должны были работать более 460 человек со средней зарплатой в тысячу с лишним долларов, а на обслуживающих предприятиях – еще тысячу с лишним человек (пусть и с зарплатой немного ниже). Эти предприятия, в свою очередь, закупали бы для работы материалы и оборудование.
Отдача от рудника для экономики зависела бы и от того, где бы перерабатывалась руда – за границей или на Араратской золотообогатительной фабрике в Армении. Так или иначе, в обоих случаях около 90% стоимости золота оставалось бы в стране. При переработке золота республика получала бы несколько дополнительных долларов за унцию золота (подробнее, например, здесь , стр 162). Но, не в последнюю очередь, при переработке в стране дополнительной руды, на обогатительной фабрике открылись бы новые рабочие места.
Вдобавок, если бы в стране накопилось много полуфабриката, то мог бы заработать завод по выплавке чистого золота. Во всяком случае, о планах построить такой завод и даже выплавлять банковские слитки несколько раз заявлял швейцарский миллионер армянского происхождения Вардан Сирмакеш. Отчего эти планы застопорились – из-за Амулсара или по какой-то другой причине – неизвестно.
А работы-то нет!
В Ереване Lydian еще сохранила свои рабочие места, но в селах полностью закрыла. Только в селе Горайк остается сторож на складе с геологическими образцами.
Пастбищ здесь очень много, но условия для выпаса трудные (село высокогорное). Поэтому когда рудник закрылся, многие снова подались на заработки.
"Кто-то в Ереване по найму живет, а кто-то в Россию уехал. В этом году вот домой вернуться до сих пор не могут, из-за вируса", - добавил бывший староста Горайка, многолетний руководитель села Арустам Арустамян.
"У нас чуть полегче. Кто-то в Ереван поехал, кто-то в Абовян, но хотя бы в Армении остались, за рубеж не уезжали", - отметил староста общины Заритап Симон Бабаян.
Некоторые остались в своих селах после того, как компания выдала им поддержку на открытие малого бизнеса. Кто-то открыл автомастерскую, кто-то – мойку самообслуживания (которые в народе называют "Вымой сам"), а еще несколько человек купили небольшие сельхозмашины или поставили полиэтиленовые теплицы.
Из местных жителей больше всего протестующих из другого ближнего села – Гндеваз (недалеко от у курортного Джермука). Здесь с работой относительно лучше. Вдобавок, против открытия рудника выступал бизнесмен, владелец завода минеральной воды в Джермуке Ашот Арсенян: на руднике рабочим платили больше, чем у него на заводе.
В конце декабря прошлого года фондовая биржа Торонто (где обращаются акции горнорудных компаний) приостановила торги акций Lydian. Компания несколько раз заявляла, что из-за такой патовой ситуации терпит значительные убытки перед своими акционерами: котировки акций компании на бирже постоянно падали, что и подтверждают биржевые котировки.
Поэтому версия об "изморе" не выглядит нереалистичной. Активистам терять нечего: у них акционеров нет. А для компании, да еще с таким крупным проектом, время – это деньги.
