Степанакертцы пережили еще один удар: умер скрипач Борис Бабаян, человек – легенда, человек – история. Жители столицы Карабаха ласково называли его "дядя Боря".
"Человек не может жить без музыки ни в мирное время, ни во время войны", - говорил Бабаян, скромный учитель музыки по классу скрипки, воспитавший не одно поколение карабахских музыкантов.
Ему было 7 лет, когда его заметил руководитель степанакертского духового оркестра. В 50-е годы в городском парке Степанакерта каждые выходные играл духовой оркестр. Молодежь и взрослые танцевали, а детвора крутилась рядом, наблюдая то за вальсирующими парами, то за игрой музыкантов. Дядя Коля, как называл его Борис, сразу распознал у мальчика уникальный слух и пригласил его играть на барабанах в своем оркестре. Так началась музыкальная биография дяди Бори.
Он считал, что когда идет война, музыка тоже, по-своему, в ней участвует. В годы первой карабахской войны Борис начинал свой боевой путь в минометном дивизионе. На фронте он играл для бойцов, помогая преодолевать страх и боль. Играл на похоронах: нередко погребение проходило в спешке, без долгих ритуалов и отпеваний – его скрипка становилась и молитвой, и плачем.
Храбрость карабахца, или Еще раз об армянском характере со слов журналистки из Саксонии>>
Однажды он рассказал, что в одной из воинских частей был молодой боец Арсен, который лишь завидев его, сразу же приносил гитару. Арсен мечтал когда-нибудь научиться играть, как дядя Боря, и выступать вместе с маэстро. Боря обещал всему его научить, как только закончится война. Но Арсен не дожил до победы.
И дядя Боря стал приходить к своим погибшим друзьям и играть для них, останавливаясь возле каждой могилы.
Поначалу погибших хоронили рядом с мемориалом памяти воинов, павших в годы Великой Отечественной войны, и это кладбище в народе стали называть Братским.
С тех самых пор каждое воскресенье, иногда – чаще, даже по вечерам, дядя Боря приходил на это Братское кладбище, и оттуда в течение нескольких часов доносились звуки скрипки. Он говорил, что делает это, в первую очередь, для себя, что так он облегчает себе душу, для него это – священный долг.
"Я знаю: моя музыка их не вернет, но верю, что они меня слышат", - говорил Боря.
Дядя Боря мечтал о большой сцене, очень хотел сыграть сольный концерт. В 1995 г. тогдашний министр обороны Армении Вазген Саркисян пригласил его играть на поминальном мероприятии в воинском пантеоне "Ераблур". Борис играл "Крунк" Комитаса. Министр подошел к нему, пожал руку и пообещал, что в скором времени Боря наденет фрак и сыграет концерт на большой сцене.
Увы, ни обещанию Вазгена Саркисяна, ни мечте дяди Бори не суждено было исполниться.
Они сражались за родину, или Как избежать "карабахского синдрома">>
Его все знали, его все любили. Он был со своим народом и в радости, и в горе. Степанакертцы уверены, что он ушел, потому что не смог пережить трагедию недавней войны.
Светлый путь тебе, дядя Боря. Есть надежда, что кто-то из твоих учеников продолжит играть на скрипке для павших героев и той, и этой войны. Ты обязательно услышишь мелодию скрипки, которая станет новой молитвой твоего народа.
