Государственный министр непризнанной Нагорно-Карабахской республики Григорий Мартиросян рассказал в интервью РИА Новости о том, сколько времени потребуется для восстановления НКР после недавней войны, откуда власти планируют брать на это средства и чем здесь могут помочь российские миротворцы. Он также высказал оценку насчет того, можно ли считать конфликт в Карабахе событием прошедшего времени и рассказал, с какой просьбой его правительство обратилось к РФ.
- Григорий Игоревич, после недавнего военного обострения между Азербайджаном и Арменией НКР столкнулась с самым серьезным кризисом, последствия которого наверняка будут ощущаться еще много лет. В чем состоит ваша стратегия по выходу из этого кризиса и каковы ее основные приоритеты?
- Во-первых, необходимо отметить, что Республика Арцах (армянское название НКР – ред.) и ее население действительно оказались на грани гуманитарного кризиса. Урон, причиненный в результате военных действий, в первую очередь затронул гражданское население и гражданские объекты. В том числе, объекты инфраструктуры, собственность граждан, а также другие элементы, которые обеспечивают нормальную жизнь населения.
Урон, причиненный противником, просто огромен. Сейчас ведутся работы с тем, чтобы дать ему оценку в денежном выражении, но уже можно сказать, что он сопоставим с объемом ВВП Республики за несколько лет. Это в первую очередь касается таких сфер, как сельское хозяйство, энергетика.
Из-за того, что большая часть территорий в результате военных действий отошла противнику или была захвачена, наша экономика лишилась большей части сельскохозяйственных земель и объектов энергетики. Не говоря о том, что большая часть собственности граждан: объекты недвижимости, личная и сельскохозяйственная техника – также была либо уничтожена, либо осталась вне нашего контроля.
Как итог восстановление экономики Республики после нанесенного ей урона займет еще долгое время. За последние годы нам удалось выйти на довольно неплохие экономические показатели. Скажем, в 2019 году объем нашего ВВП на душу населения превысил $4,8 тысячи, что по сравнению со странами региона выше среднего. Теперь, очевидно, мы вынуждены исходить если не с нулевых, то с очень низких позиций. Я думаю, нам понадобится довольно много времени, если не лет, чтобы восстановить те показатели, которые уже были достигнуты. Однако, я уверен, мы этого добьемся.
- Из каких источников вы планируете привлекать финансирование для восстановления экономики?
- Мы работаем по многим направлениям. Это бюджетные и внебюджетные средства, благотворительные фонды, помощь диаспор, а также другие источники, которые предлагают нам подобную помощь.
- Как вы считаете, Россия могла бы оказать существенное содействие на этом направлении?
- Несомненно. Россия уже сегодня оказывает содействие. Хотел бы упомянуть несколько важнейших сфер. Как я уже говорил, вследствие войны все главные объекты инфраструктуры Республики были повреждены. В какой-то момент мы почти остались без энерго- и газоснабжения, а также связи. В работах по восстановлению главных магистральных каналов энергоснабжения нам большую помощь оказала миротворческая миссия России, базирующаяся в Арцахе.
Из-за того, что часть этих магистралей проходила по территории, близкой к границе, или той, которая находится вне нашего контроля, миротворцы оказали нам реальную помощь в обеспечении безопасности, а также техническую, что дало нам возможность оперативно их восстановить. На сегодняшний день они восстановлены почти в полном объеме, и мы уже смогли обеспечить стабильное энергоснабжение и снабжение связью из внешнего мира в Республику.
Правда, внутренние сети еще не до конца восстановлены, и в этом направлении мы также работаем. И здесь нам понадобится помощь наших коллег из Российской Федерации.
- Сколько времени, на ваш взгляд, потребуется, чтобы вернуть НКР к довоенному состоянию?
- Как я уже упоминал, урон причинен огромный, и оттого я затрудняюсь назвать какие-то конкретные сроки. Весь наш потенциал отброшен на много лет назад. От нас потребуются чрезвычайные усилия, чтобы мы смогли восстановить и развить нашу экономику.
С другой стороны, вследствие тех потерь, которые мы понесли, перед нами открывается возможность с чистого листа развить такие сферы, которые позволят нам получить более высокие результаты в более сжатые сроки. В первую очередь это касается развития интенсивного сельского хозяйства, новых видов энергетики, некоторых сфер информационных технологий.
Перед нами открывается возможность направить свои усилия в развитие новых высокотехнологичных сфер, которые не требуют больших исходных природных ресурсов. В некоторой степени мы вынуждены так поступить, поскольку на сегодняшний день большая часть ресурсов Республики потеряна.
- С учетом всех амбициозных планов, которые вы озвучили, можем ли мы однозначно утверждать, что нагорно-карабахский конфликт остался в прошлом?
- Это сложный вопрос. Хотелось бы на это надеяться. Однозначно можно сказать то, что без стабильных гарантий безопасности население Нагорного Карабаха не сможет связывать свое будущее с проживанием здесь. За сорок четыре дня войны мы перенесли множество лишений. Тысячи людей погибли и были ранены. Эти раны будут болеть в душе еще долгое время.
Поэтому, в первую очередь мы должны понимать, что только в случае гарантий отсутствия агрессии или военных действий наши люди смогут связывать свою мирную жизнь со своей родиной. Здесь, несомненно, первоочередную роль будут играть миротворческие силы, присутствующие в Арцахе.
- На ваш взгляд, нынешнего уровня присутствия российских миротворцев в НКР достаточно, чтобы полноценно поддерживать безопасность и восстановление в регионе?
- Увы, я затрудняюсь ответить на этот вопрос. Я думаю, это зависит от того, насколько сам миротворческий контингент оценивает свои возможности.
- Позвольте переформулировать. На ваш взгляд, расширение миротворческого контингента РФ в Карабахе отвечало бы интересам его послевоенного восстановления?
- Сфера моей деятельности относится к экономике и, если оценивать ваш вопрос с этих позиций, мне кажется, что мы и наши коллеги-миротворцы уже делаем все от нас зависящее, чтобы обеспечить безопасность и восстановление после войны.
Наше взаимодействие с миротворцами находится на очень высоком уровне, и, как можно увидеть, все уже делается на пределе возможностей.
- После недавнего военного обострения в Нагорном Карабахе многие люди потеряли кров и даже сейчас, спустя месяц после окончания войны, сомневаются, помогут ли им власти вернуться к прежней жизни. На сегодняшний день в Арцахе хватает жилья для расселения беженцев?
- В результате военных действий порядка 35-45 тысяч наших людей лишились крова. Сюда входят и те, кто потерял свои дома в результате артобстрелов, и те, кто лишился их из-за перехода ряда территорий Арцаха под контроль Азербайджана. Большая часть из этих людей сегодня находятся в Армении.
Конечно, чтобы вернуть их, мы должны обеспечить им хотя бы минимальные условия для жизни, быта. Это – приоритетная задача правительства. Тем, кто возвращается, мы в срочном порядке предоставляем временное жилье. Задействуем и вторичный фонд, и гостиницы, и общественные здания. В перспективе мы видим решение этого вопроса в строительстве домов и квартир. Перед нами стоит цель обеспечить жильем всех людей, которые изъявили желание вернуться.
Мы понимаем, что для этого понадобится время. Возможно, решение этой задачи будет проходить в два этапа. Скажем, первый – расселение в быстровозводимые дома, а в дальнейшем – обеспечение постоянным жильем. Мы будем использоваться все наши возможности.
Мы также обратились за помощью к правительству России. На сегодняшний день этот вопрос обсуждается. Часть помощи уже оказана: это и стройматериалы, и предметы первой необходимости, такие как одеяла, и тому подобное.
- Есть еще один вопрос, который напрямую касается послевоенного восстановления НКР. В последние недели здесь активно обсуждается возможность открытия авиасообщения. Как обстоит ситуация на этом направлении?
- Это стало бы большим подспорьем в восстановлении мирной жизни, с учетом того, что сегодня есть лишь одна дорога, соединяющая Арцах с внешним миром. Она находится в довольно сложном состоянии. Поэтому, налаженное авиасообщение сыграло бы положительную роль в обеспечении стабильности и уверенности в завтрашнем дне у жителей Республики.
На данный момент пока нет полной ясности по возможности функционирования авиасообщения. Но надежда на это есть. Надежды всех жителей связаны прежде всего с тем, что российским миротворцам удастся наладить устойчивое авиасообщение с внешним миром. Однако какие-то конкретные сроки по данному вопросу я пока назвать не могу.
- Насколько серьезно сегодня в НКР обстоит ситуация с распространением коронавируса? Нет ли у вас планов вакцинировать население, и может ли российская вакцина "Спутник V" представлять для вас интерес в этом отношении?
- Сегодня у нас болеют коронавирусом несколько десятков человек, они находятся на лечении в стационаре. До войны у нас была очень хорошая эпидемиологическая ситуация – не было зарегистрировано ни одного смертельного случая, и мы эффективно боролись с COVID-19. В дни войны эта борьба отошла на второй план.
Вследствие того, что значительная часть населения покинула Республику, а затем вернулась, здесь практически не соблюдался масочный режим или какие-либо другие противоэпидемические меры. Естественно, это отразилось на росте заболеваемости и числе смертельных случаев.
Ресурсы нашей системы здравоохранения достаточны, чтобы обеспечить текущее лечение больных. Вопрос с вакцинированием пока не обсуждался. Я думаю, мы обязательно обратимся к нему после того, как убедимся на примере других стран, что российская вакцина является эффективной. В первую очередь – по самой России. Как я понимаю, в России вакцинация только должна начаться. Если она зарекомендует себя положительно – почему бы и нет, мы также можем рассмотреть этот вопрос.
