Карине Арутюнян, Sputnik Армения
Cемья Симонян жила в Шуши, в одном из домов, расположенных между церквями Казанчецоц и Канач жам. Из одного окна был виден храм Сурб Казанчецоц (собор Христа Всеспасителя), а из другого – Зеленая часовня ("Канач жам").
С Симонянами знакомлюсь в Степанакерте, где они поселились после войны, оставив врагу свой дом и имущество.
Сразу возникает чувство, будто я приехала к тете: сразу начинаем болтать о том о сем, вообще забыв про интервью. Конечно, в этом вопросе "виновата" и двухлетняя Эва, которая постоянно приносит свои игрушки и показывает, какие они красивые. Все игрушки новые, ее любимые куклы остались в шушинском доме.
Эва поднимала всем настроение и до войны, когда семья жила обычной, мирной жизнью. Нарине Хачатрян работала учительницей армянского языка и литературы, муж, Вреж Симонян, был военным. Их дети, Айк и Мариам, ходили в школу. У них была семейная традиция каждое воскресенье, когда отец семейсттва был дома, они все вместе ездили на дачу. Когда началась война, 27 сентября, было воскресенье, Нарине проснулась рано, чтобы подготовиться к поездке.
"Утро было солнечным, но вдруг послышался грохот... Поняла, что происходит, но не хотела верить, что началась война. Ударилась в панику, но муж поговорил со мной, привел меня в чувство. Разбудили детей и спустились в подвал", - рассказывает Нарине.
Но спустя короткое время, поняли, что нужно уезжать. Вреж должен был отправиться на фронт, за руль предстояло сесть 15–летнему Айку. Решили отправиться в село Ехцахох. Дорога до села занимала по времени 45-50 минут езды. Айк умел водить, но делал это только в присутствии отца, на короткие дистанции и по легкой дороге.
"На дороге было полно машин. Люди в панике ездили, как попало, обгоняли на скоростях. На дороге не было ни метра свободного места. Я чувствовал большую ответственность, но смотрел на семью через зеркало и пытался развеять обстановку, не поддаваться панике. Я ехал очень медленно, как велел отец", - рассказывает Айк.
Характер у парня спокойный и взвешенный, но он, признается, что как ни старался побороть страх, не смог от него избавиться. Тем более, когда остановились заправить машину, а враг в это время обстреливал участок недалеко от заправки. Но Айк довез семью в целости и сохранности.
Из Ехцахоха Нарине однажды вернулась в Шуши, чтобы взять несколько теплых вещей, но не думала, что видит свой дом в последний раз. Даже документы на квартиру не взяла.
В Ехцахохе надолго остаться тоже не удалось – враг взял под прицел сельскую дорогу, пришлось вывозить детей в Армению.
"Мы с семьей деверя должны были ехать в Армению на двух машинах, и снова вся надежда была на Айка. Я очень переживала, но других вариантов не было. По дороге на пропускных пунктах несколько раз останавливали, один из полицейских даже сказал, что мой сын "всех нас угробит". На другом отрезке дороги вообще не хотели пускать, но когда узнали, что муж на передовой, и нет никого, кто мог бы нас отвезти, разрешили продолжить путь", - рассказывает Нарине и добавляет, что после войны сын сразу повзрослел.
В Ереване семья переживала тяжелые дни. И вот первый серьезный удар – обстрел храма Казанчецоц. Нарине рассказывает, что если до этого еще могла сдерживаться, то, узнав об ударе, они с дочкой проплакали весь день.
Но самая тяжелая весть была еще впереди. За день до сдачи Шуши Вреж позвонил и сказал жене, что Шуши сдали. Нарине не скрывает – ответила мужу, что не верит ему, так как бывший пресс-секретарь Минобороны Арцрун Ованнисян ничего подобного не говорил.
"Мы никогда не думали, что войны не будет, но надеялись, что будет не так страшно. Мы вообще не думали, что можем потерять Шуши. Более того, во время войны люди из близлежащих сел, из Степанакерта привозили в Шуши свое имущество, приданое и все такое, думая, что у нас безопаснее", - рассказывает Нарине.
Женщина рассказала, что планов на будущее не строят, раньше все мечты были связаны с Шуши.
Говоря о том, что после разрушения и осквернения шушинских церквей, вообще трудно говорить о каких-либо планах, Нарине расплакалась.
Не очень словоохотливый и молчавший до этого момента Вреж, услышав, что говорим о церквях, сказал, что он думает о потерянной четырехкомнатной квартире, гараже, магазине – считает, пусть бы все разрушили, только бы церкви не трогали.
Без Шуши... Какого цвета день 9 мая в Карабахе?>>
"Когда езжу в Ереван, стараюсь избегать дороги, у которой стоит азербайджанский флаг, а то три дня спать не смогу… Мы все равно вернемся. Я столько раз ходил в Дждрдуз, что Алиев и половины этого не успеет. Не хочу сейчас от государства дома, пусть дадут нам эти деньги, пойдем восстановим наш дом в Шуши", – говорит Вреж и выходит из комнаты.
У Нарине почти нет надежды на возвращение, но она говорит, что если враг оставит от Шуши хотя бы камень, они благоустроят родной город.
