https://am.sputniknews.ru/20230318/ekonomicheskiy-rost-armenii-planiruetsya-na-urovne-7-na-sleduyuschie-3-goda---minfin-56900267.html
Экономический рост Армении планируется на уровне 7% на следующие 3 года - Минфин
Экономический рост Армении планируется на уровне 7% на следующие 3 года - Минфин
Sputnik Армения
Министр финансов Армении Ваге Ованнисян представил в интервью Sputnik Армения некоторые показатели выполнения расходов, предусмотренных бюджетом на 2022 год, а... 18.03.2023, Sputnik Армения
2023-03-18T18:36+0400
2023-03-18T18:36+0400
2023-04-26T18:58+0400
армения
новости армения
экономика
финансы
министр финансов
интервью
минфин
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/07e7/03/0f/56766915_0:0:1600:901_1920x0_80_0_0_0e86dfa718ed5d1af0fc1e4999f4d40a.jpg
- 2022 год Армения завершила ростом ВВП на 12,6%. Прогнозы на будущее - не очень оптимистичные. Согласно оценкам различных международных структур, в 2023 году у нас будет наблюдаться замедление роста. Согласно ли правительство с такими прогнозами? - Этот вопрос всегда находится в повестке, поскольку существуют различные подходы к расчету экономического роста. 7%-процентный рост - это цель, которую мы поставили не только на 2023 год, но и на весь срок реализации долгосрочной программы правительства. То есть, это не прогноз, а показатель, на который ориентируется правительство. И теперь разрабатывает шаги, которые позволят достичь этого показателя. Естественно, в расчет берутся и риски. Это зависит не только от действий правительства, но и от инвестиций частного сектора, объемов экспорта и т.д. Отмечаются все программы, которые должны способствовать реализации этой цели. Например, если мы хотим увеличить инвестиции, реализуем лизинговые программы, субсидируем технологические обновления и инвестиции. Другими инструментами стимулируем экспортные программы. С помощью этих и других инструментов пытаемся обеспечить такую среду, в которой наши цели будут достигнуты. - Премьер-министр Никол Пашинян в своем выступлении отметил, что 12,5%-й экономический рост в Армении в 2022 году частично обусловлен деятельностью российских релокантов. Исследовалось ли влияние этого компонента на структуру экономического роста в процентных или абсолютных показателях? – Рост числа релокантов на фоне обострения ситуации на Украине создал положительные условия для нашего экономического роста, что обусловлено как притоком людей, так и финансовых средств, а также дополнительными возможностями экспорта для наших хозяйствующих субъектов. По всем этим направлениям у нас ощутимый прогресс. Влияние этого фактора на наш экономический рост составляет примерно 6%. То есть, если бы не релоканты, у нас был бы экономический рост примерно на уровне 7%. - То есть столько, сколько мы планируем в этом году? - Столько, сколько мы планируем в этом, следующем и также в 2025 году. - Рассматривает ли правительство другие сценарии? Например, в зависимости от геополитической ситуации. Может ожидается новый приток релокантов, или наоборот. Сегодня в Армении работают IT–компании, которые по каким-то причинам могут покинуть Армению. Изменится ли в таком случае 7%-й рост в качестве цели? - Это крайне важный вопрос, и мы обсуждаем его в правительстве. Это важнейшая функция министерства финансов – оценить все существующие риски, которые повлияют на наше фискальное планирование. То есть, мы оцениваем как влияние миграционных потоков, так и возможные колебания валютного курса, логистическую ситуацию, состояние экспорта, а также риски на тот случай, если наши прогнозы по инвестициям не оправдаются. Если вам интересно, могу рассказать подробнее. Например, в 2022 году туризм из России в Армению, как я уже сказал, резко увеличился: если в 2021 году было 351 000 посетителей, то в 2022 году показатель составил 790 000. Примерно в 2,3 раза больше. Это также выше показателя 2019 года. Приток финансовых средств в 2022 году составил около $5,2 млрд, увеличившись почти в 2,5 раза, по сравнению с $2,1 млрд в 2021 году. $3,6 млрд из этих $5,2 млрд были переведены из России. Что касается оттока, то в 2022 году он составил $2,6 млрд, из которых $2,2 млрд были перечислены в третьи страны (не в Россию). - Председатель ЦБ на недавней пресс-конференции сделал большой акцент на эксплуатации Амулсарского месторождения. Если этого не произойдет, мы сильно потеряем в бюджете? - Честно говоря, в сценарии, который мы представили правительству на данный момент, и в котором мы сейчас обсуждаем среднесрочную программу расходов до 2026 года, предполагаемые доходы от Амулсара не включены. В том, что мы представили, этого показателя нет. - Министр экономики Ваан Керобян заявил в парламенте, что на утверждение правительства Армении представлены инвестиционные программы на сумму около $2 млрд, которые находятся на разных этапах утверждения. Полагаю, что как министр финансов вы должны знать об этих программах. Что это за программы, на каком этапе они находятся, какие привлечены инвесторы? - Конечно, на этот вопрос более подробно может ответить сам господин Керобян, но, поскольку министерство финансов вовлечено в обсуждения всех программ, мы также высказываем свое мнение относительно любой программы. Могу выделить несколько программ, которые были представлены. Есть две программы, одобренные инвестиционным комитетом: в Ширакской области ведутся работы по строительству сухого порта и программа туристического кластера в общине Арени. Это значит, что правительство или министерство экономики должны провести дополнительное технико-экономическое исследование, чтобы мы убедились, что инвестиции в эти программы оправданы. То есть инвестиционный комитет позволил министерству экономики провести технико-экономическое исследование. Это основные масштабные программы, но, естественно, есть такие, которые находятся на стадии обсуждений, мы их изучаем, задаем вопросы. Мы имеем дело с общественными средствами, средствами наших граждан, которые должны быть предоставлены каким-то частным компаниям, и мы должны понять, создадут ли эти инвестиции достаточно большое общественное благо, чтобы удостоиться особого внимания со стороны государства. Кстати, утверждаются не все представленные программы, некоторые из них были отклонены. - О сухом порту Ширака говорится часто, однако фактически, эта программа всего лишь удостоилась одобрения правительства, но какого-либо прогресса пока нет. По крайней мере, известно ли, хотя бы, какая компания реализует программу? - У меня нет такой информации. Как я уже сказал, министерство экономики должно провести технико-экономический анализ. То есть, у нас есть идея, что можно построить подобный большой центр в Армении, но нужно детально изучить, насколько эта идея обоснована финансово. Далее нужно, чтобы правительство одобрило как реалистичность, так и форму реализации программы. - Кстати, у нас уже есть две частные горнодобывающие компании – Зангезурский медно-молибденовый комбинат и Амулсарское месторождение, в которых у государства есть доля. Интересно ваше мнение как министра финансов – должно ли государство участвовать в управлении такими крупными компаниями и получать доходы со своих рудников? - Доли государства в указанных вами компаниях - это не государственно-частное партнерство, а участие государства в доле частного ЗАО. Это важный вопрос, и решение о целесообразности участия государства в том или ином частном предприятии принимает политический орган. Мы сейчас обсуждаем это и в ближайшее время разработаем политику, которую должно проводить правительство в отношении предприятий с государственным участием, куда оно должно инвестировать, а где нет смысла иметь долю? В связи с наличием доли государства в горнодобывающих компаниях, я не могу ничего сказать, поскольку мы не определяем политическую целесообразность таких шагов. - А как финансист вы "за" такие решения? - Как финансист, естественно, я за, поскольку если это компании с прибылью, то для правительства это дополнительный доход, который пойдет на создание общественных благ. В этом плане это оцениваю крайне положительно. Но здесь есть и отраслевые вопросы, насколько это способствует развитию сферы, насколько препятствует. Это вопросы, на которые могут ответить отраслевые специалисты. - Как насчет капрасходов в Минобороны. Министр обороны говорит, что нам еще многое предстоит сделать на передовой. Что уже сделано? Построены воинские части, оборонительные сооружения или проведены работы на границе? - Есть одно важное обстоятельство, на которое я хотел бы обратить ваше внимание. В конце прошлого года много говорилось о том, что капитальные расходы Минобороны не осуществляются, средства выданы, но МО не тратит их. На 2022 год мы запланировали расходы в размере 122 млрд драмов, но в течение года увеличили план почти вдвое, что было реализовано на 100%. Обычно капитальные затраты Минобороны не раскрываются, говорится лишь о потраченной сумме в целом. - В 2022 году многие эксперты отмечали, что повышение курса драма идет на пользу экономики Армении. Для 2023 года прогнозируют обратное. По прогнозам Евразийского банка развития, в 2023 году среднегодовой курс доллара составит 438 драмов, в 2024 году – 465. Такое резкое падение драма не будет чревато опасностями для нашей экономики? - Конечно, в контексте нашего долга прошлогоднее повышение курса драма сыграло положительную роль, поскольку более половины долга приходится на иностранную валюту. Но я бы не стал однозначно говорить, что повышение курса драма положительно повлияло на нашу экономику. Многие хозяйствующие субъекты оказались в тяжелой ситуации. Поэтому правительство осуществляет программы для поддержки этих хозяйствующих субъектов. Это в основном экспортеры и хозяйствующие субъекты, получающие из-за рубежа доход в иностранной валюте. Что касается различных прогнозов, то они обычно основаны на каких–то предположениях. Мы должны понять, на чем основан данный прогноз. Это числа, которые вычисляются по простым формулам. Никто не знает, сбудутся эти предположения или нет. Минфин обычно такими прогнозами не занимается. Мы занимаемся другим, а именно – оценкой рисков. Например, если вы говорите, что курс доллара вырастет до 438, мы оцениваем риски, к каким потерям это может привести, и какой резерв мы должны сформировать, чтобы этого избежать. Может быть рассмотрен и другой сценарий – что может произойти при курсе в 500 драмов? И это касается не только обменного курса, но и различных экономических явлений, влияющих на общее состояние экономики. Наша работа заключается в правильной оценке рисков, формировании правильных резервов и наличии правильных "подушек безопасности", чтобы экономика избежала потрясений в случае, если эти риски станут реальностью. Или чтобы по возможности смягчить удар, если его не удастся избежать. Но я смотрю в будущее с оптимизмом, потому что, судя по всему, у нас есть возможность сформировать достаточно "подушек безопасности" на случай для этих рисков.
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
2023
Нелли Даниелян
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/325/20/3252000_0:0:1424:1424_100x100_80_0_0_7312d3475e662172c028d85f806649d2.jpg
Нелли Даниелян
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/325/20/3252000_0:0:1424:1424_100x100_80_0_0_7312d3475e662172c028d85f806649d2.jpg
Новости
ru_AM
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Нелли Даниелян
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/325/20/3252000_0:0:1424:1424_100x100_80_0_0_7312d3475e662172c028d85f806649d2.jpg
армения, новости армения, экономика, финансы, министр финансов, интервью, минфин
армения, новости армения, экономика, финансы, министр финансов, интервью, минфин
- 2022 год Армения завершила ростом ВВП на 12,6%. Прогнозы на будущее - не очень оптимистичные. Согласно оценкам различных международных структур, в 2023 году у нас будет наблюдаться замедление роста. Согласно ли правительство с такими прогнозами?
- Этот вопрос всегда находится в повестке, поскольку существуют различные подходы к расчету экономического роста. 7%-процентный рост - это цель, которую мы поставили не только на 2023 год, но и на весь срок реализации долгосрочной программы правительства. То есть, это не прогноз, а показатель, на который ориентируется правительство. И теперь разрабатывает шаги, которые позволят достичь этого показателя.
Естественно, в расчет берутся и риски. Это зависит не только от действий правительства, но и от инвестиций частного сектора, объемов экспорта и т.д. Отмечаются все программы, которые должны способствовать реализации этой цели. Например, если мы хотим увеличить инвестиции, реализуем лизинговые программы, субсидируем технологические обновления и инвестиции. Другими инструментами стимулируем экспортные программы. С помощью этих и других инструментов пытаемся обеспечить такую среду, в которой наши цели будут достигнуты.
- Премьер-министр Никол Пашинян в своем выступлении отметил, что 12,5%-й экономический рост в Армении в 2022 году частично обусловлен деятельностью российских релокантов. Исследовалось ли влияние этого компонента на структуру экономического роста в процентных или абсолютных показателях?
– Рост числа релокантов на фоне обострения ситуации на Украине создал положительные условия для нашего экономического роста, что обусловлено как притоком людей, так и финансовых средств, а также дополнительными возможностями экспорта для наших хозяйствующих субъектов. По всем этим направлениям у нас ощутимый прогресс. Влияние этого фактора на наш экономический рост составляет примерно 6%. То есть, если бы не релоканты, у нас был бы экономический рост примерно на уровне 7%.
- То есть столько, сколько мы планируем в этом году?
- Столько, сколько мы планируем в этом, следующем и также в 2025 году.
- Рассматривает ли правительство другие сценарии? Например, в зависимости от геополитической ситуации. Может ожидается новый приток релокантов, или наоборот. Сегодня в Армении работают IT–компании, которые по каким-то причинам могут покинуть Армению. Изменится ли в таком случае 7%-й рост в качестве цели?
- Это крайне важный вопрос, и мы обсуждаем его в правительстве. Это важнейшая функция министерства финансов – оценить все существующие риски, которые повлияют на наше фискальное планирование. То есть, мы оцениваем как влияние миграционных потоков, так и возможные колебания валютного курса, логистическую ситуацию, состояние экспорта, а также риски на тот случай, если наши прогнозы по инвестициям не оправдаются.
Если вам интересно, могу рассказать подробнее. Например, в 2022 году туризм из России в Армению, как я уже сказал, резко увеличился: если в 2021 году было 351 000 посетителей, то в 2022 году показатель составил 790 000. Примерно в 2,3 раза больше. Это также выше показателя 2019 года.
Приток финансовых средств в 2022 году составил около $5,2 млрд, увеличившись почти в 2,5 раза, по сравнению с $2,1 млрд в 2021 году. $3,6 млрд из этих $5,2 млрд были переведены из России.
Что касается оттока, то в 2022 году он составил $2,6 млрд, из которых $2,2 млрд были перечислены в третьи страны (не в Россию).
- Председатель ЦБ на недавней пресс-конференции сделал большой акцент на эксплуатации Амулсарского месторождения. Если этого не произойдет, мы сильно потеряем в бюджете?
- Честно говоря, в сценарии, который мы представили правительству на данный момент, и в котором мы сейчас обсуждаем среднесрочную программу расходов до 2026 года, предполагаемые доходы от Амулсара не включены. В том, что мы представили, этого показателя нет.
- Министр экономики Ваан Керобян заявил в парламенте, что на утверждение правительства Армении представлены инвестиционные программы на сумму около $2 млрд, которые находятся на разных этапах утверждения. Полагаю, что как министр финансов вы должны знать об этих программах. Что это за программы, на каком этапе они находятся, какие привлечены инвесторы?
- Конечно, на этот вопрос более подробно может ответить сам господин Керобян, но, поскольку министерство финансов вовлечено в обсуждения всех программ, мы также высказываем свое мнение относительно любой программы.
Могу выделить несколько программ, которые были представлены. Есть две программы, одобренные инвестиционным комитетом: в Ширакской области ведутся работы по строительству сухого порта и программа туристического кластера в общине Арени.
Это значит, что правительство или министерство экономики должны провести дополнительное технико-экономическое исследование, чтобы мы убедились, что инвестиции в эти программы оправданы. То есть инвестиционный комитет позволил министерству экономики провести технико-экономическое исследование.
Это основные масштабные программы, но, естественно, есть такие, которые находятся на стадии обсуждений, мы их изучаем, задаем вопросы. Мы имеем дело с общественными средствами, средствами наших граждан, которые должны быть предоставлены каким-то частным компаниям, и мы должны понять, создадут ли эти инвестиции достаточно большое общественное благо, чтобы удостоиться особого внимания со стороны государства.
Кстати, утверждаются не все представленные программы, некоторые из них были отклонены.
- О сухом порту Ширака говорится часто, однако фактически, эта программа всего лишь удостоилась одобрения правительства, но какого-либо прогресса пока нет. По крайней мере, известно ли, хотя бы, какая компания реализует программу?
- У меня нет такой информации. Как я уже сказал, министерство экономики должно провести технико-экономический анализ. То есть, у нас есть идея, что можно построить подобный большой центр в Армении, но нужно детально изучить, насколько эта идея обоснована финансово. Далее нужно, чтобы правительство одобрило как реалистичность, так и форму реализации программы.
- Кстати, у нас уже есть две частные горнодобывающие компании – Зангезурский медно-молибденовый комбинат и Амулсарское месторождение, в которых у государства есть доля. Интересно ваше мнение как министра финансов – должно ли государство участвовать в управлении такими крупными компаниями и получать доходы со своих рудников?
- Доли государства в указанных вами компаниях - это не государственно-частное партнерство, а участие государства в доле частного ЗАО. Это важный вопрос, и решение о целесообразности участия государства в том или ином частном предприятии принимает политический орган. Мы сейчас обсуждаем это и в ближайшее время разработаем политику, которую должно проводить правительство в отношении предприятий с государственным участием, куда оно должно инвестировать, а где нет смысла иметь долю? В связи с наличием доли государства в горнодобывающих компаниях, я не могу ничего сказать, поскольку мы не определяем политическую целесообразность таких шагов.
- А как финансист вы "за" такие решения?
- Как финансист, естественно, я за, поскольку если это компании с прибылью, то для правительства это дополнительный доход, который пойдет на создание общественных благ. В этом плане это оцениваю крайне положительно. Но здесь есть и отраслевые вопросы, насколько это способствует развитию сферы, насколько препятствует. Это вопросы, на которые могут ответить отраслевые специалисты.
- Как насчет капрасходов в Минобороны. Министр обороны говорит, что нам еще многое предстоит сделать на передовой. Что уже сделано? Построены воинские части, оборонительные сооружения или проведены работы на границе?
- Есть одно важное обстоятельство, на которое я хотел бы обратить ваше внимание. В конце прошлого года много говорилось о том, что капитальные расходы Минобороны не осуществляются, средства выданы, но МО не тратит их. На 2022 год мы запланировали расходы в размере 122 млрд драмов, но в течение года увеличили план почти вдвое, что было реализовано на 100%.
Обычно капитальные затраты Минобороны не раскрываются, говорится лишь о потраченной сумме в целом.
- В 2022 году многие эксперты отмечали, что повышение курса драма идет на пользу экономики Армении. Для 2023 года прогнозируют обратное. По прогнозам Евразийского банка развития, в 2023 году среднегодовой курс доллара составит 438 драмов, в 2024 году – 465. Такое резкое падение драма не будет чревато опасностями для нашей экономики?
- Конечно, в контексте нашего долга прошлогоднее повышение курса драма сыграло положительную роль, поскольку более половины долга приходится на иностранную валюту. Но я бы не стал однозначно говорить, что повышение курса драма положительно повлияло на нашу экономику. Многие хозяйствующие субъекты оказались в тяжелой ситуации. Поэтому правительство осуществляет программы для поддержки этих хозяйствующих субъектов. Это в основном экспортеры и хозяйствующие субъекты, получающие из-за рубежа доход в иностранной валюте.
Что касается различных прогнозов, то они обычно основаны на каких–то предположениях. Мы должны понять, на чем основан данный прогноз. Это числа, которые вычисляются по простым формулам. Никто не знает, сбудутся эти предположения или нет. Минфин обычно такими прогнозами не занимается. Мы занимаемся другим, а именно – оценкой рисков. Например, если вы говорите, что курс доллара вырастет до 438, мы оцениваем риски, к каким потерям это может привести, и какой резерв мы должны сформировать, чтобы этого избежать.
Может быть рассмотрен и другой сценарий – что может произойти при курсе в 500 драмов? И это касается не только обменного курса, но и различных экономических явлений, влияющих на общее состояние экономики.
Наша работа заключается в правильной оценке рисков, формировании правильных резервов и наличии правильных "подушек безопасности", чтобы экономика избежала потрясений в случае, если эти риски станут реальностью. Или чтобы по возможности смягчить удар, если его не удастся избежать.
Но я смотрю в будущее с оптимизмом, потому что, судя по всему, у нас есть возможность сформировать достаточно "подушек безопасности" на случай для этих рисков.
