https://am.sputniknews.ru/20230422/amerikanskiy-pryanik-v-sluchae-s-armeniey-i-azerbaydzhanom-ne-rabotaet-intervyu-lukyanova-58599046.html

Американский "пряник" в случае с Арменией и Азербайджаном не работает: интервью Лукьянова

Американский "пряник" в случае с Арменией и Азербайджаном не работает: интервью Лукьянова

Sputnik Армения

Несмотря на занятость украинскими делами, у России сохраняются рычаги влияния на Южном Кавказе. Возможно не в желаемых количествах, но они есть. 22.04.2023, Sputnik Армения

2023-04-22T22:06+0400

2023-04-22T22:06+0400

2023-04-22T22:06+0400

лукьянов

армения

политика

азербайджан

геополитика

россия

иран

https://cdn.am.sputniknews.ru/img/1988/21/19882161_0:64:1200:739_1920x0_80_0_0_ba5453a0715d3e891576d8225e493478.jpg

Известный российский политолог, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов в интервью Sputnik Армения рассуждает о конкуренции и возможностях России и США на Южном Кавказе, перспективах условного "треугольника" Ереван-Москва-Тегеран, и других смежных проблемах. Беседовал Ашот Сафарян. — Федор Александрович, американцы в последнее время достаточно активны на армяно-азербайджанском переговорном треке… С чем она связана, на ваш взгляд? Ощущаете ли у США стремления любой ценой перехватить посредническую инициативу у Москвы, взять полностью модерацию конфликтом на себя? — То, что США и ЕС проявляют повышенную активность, - это совершенно естественно. Россия сейчас находится с ними в состоянии острейшего конфликта, конфронтации, некоторые называют ее гибридной войной. Но как бы то ни было, это непримиримое состояние. Политика в любом случае военная, так скажем. В этом смысле было бы странным, если бы Вашингтон и Брюссель не пытались использовать те точки и очаги где по их представления есть возможность урезать сократить роль России. Это первое… Второе, ситуация на Южном Кавказе и, в частности между Арменией и Азербайджаном, с одной стороны, и между Азербайджаном и Ираном, с другой, имеет тенденцию к дальнейшему обострению, нарастанию напряженности. В этих условиях спрос на некие усилия по разрешению конфликта имеется. Мы видим определенное взаимодействие Еревана с европейскими партнерами, есть интенсивные контакты с США, естественно, имеет место процесс с Россией и ОДКБ… поэтому конкуренция здесь сама собой разумеющаяся. В то же время каких-то перспектив урегулирования конфликта не видно, скорее наоборот, ситуация будет и дальше нагнетаться, может быть – даже местами размораживаться. Тут другой вопрос возникает, гораздо более важный – а кто вообще что-то может сделать? Вовлечься в конфликтную ситуацию в качестве третьей стороны или посредника – это можно, и Европейский союз этого добился, по сути. Ну и что? Никаких рычагов влияния нет. И довольно быстро, мне кажется, с той же армянской стороны наступает разочарование в реальных возможностях. Вести дипломатические игры "сверху" и рядом могут все… В реальности же имеем ситуацию, которая сводится к тому, что Россия даже в нынешней непростой для себя обстановке, когда приоритет расположен в другой зоне, и туда брошены все усилия, - тем не менее обладает набором инструментов для воздействия на ситуацию. Может быть, не того воздействия, которое хотелось бы участникам… — В первую очередь Армении.—Армении в первую очередь, но и самой России, кстати говоря. Россия, наверное, с большим удовольствием более активно бы участвовала в этих процессах…. Теперь, у других этих рычагов нет. Ведь что имеется в распоряжении Соединенных Штатов? У них есть пряник и есть кнут. Пряник – это обещать всем сторонам деньги, мол, давайте вы тут замиритесь, а мы вас осчастливим материально. Я думаю, что в противоречиях такой остроты и глубины, как армяно-азербайджанский, такие "пряники" не работают. Как бы ни относиться к участникам конфликта, и те, и другие считают, что есть нечто, что не покупается и не продается. Мне, по крайней мере, так кажется. Что касается кнута, то непосредственного военного присутствия у США нет. И единственное, что остается – это санкции, которые Вашингтон сейчас направо и налево применяет. Можно, конечно, рассуждать о том, что американцы своими хитрыми, точечными мерами направят Баку в одну сторону, а Ереван в другую, или наоборот, и тех и других – в общую сторону. Однако мне кажется, санкционные инструменты в последнее время начинают пробуксовывать. Они слишком активно их используют везде. — Но они пробуксовывают в случае с Россией, в силу ее огромной экономики. В случае с Азербайджаном могло бы быть намного проще, санкции принесли бы больший эффект в силу большей его уязвимости. Не так? — Эффект могут принести, да и в случае с Россией эффекты есть, чего там греха таить. Я о другом говорю, что применение санкций, как показывает практика очень многих государств, не приводит к их "покаянию" и смене проводимой линии. Мы как-то не наблюдаем это, ни в каком из случаев. Максимум, что происходит, это декларативное согласие и поиск всех вариантов, как эти санкции обойти и проигнорировать. А в худшем случае, с чем американцы все чаще сталкиваются, - когда им говорят, что это не их дело. И государства готовы идти на определенные издержки, чтобы доказать, их таким способом не свернешь с пути. Если говорить об Азербайджане, то тут вообще очень сложный конгломерат интересов. Азербайджан – ближайший союзник Турции, Турция – важнейшее государство в регионе для всех, в том числе американцев. Есть фактор Ирана, противостояния Азербайджана с Ираном, что, безусловно, в интересах США. Есть фактор Израиля, который теснейшим образом взаимодействует с Азербайджаном, и т.д. Те золотые времена, когда "дядя Сэм" берет дубину, замахивается, и все рассыпаются в стороны, уже прошли. И попытки санкциями решать вопросы ведут к ухудшению ситуации. Возвращаясь к вашему первому вопросу, может быть даже кто-то в Ереване или Баку заинтересован в том, чтобы вовлечь других. Но дальше все упирается в то, что у других ограниченный ресурс воздействия. У России этот ресурс тоже не бесконечный, но он есть. И в ближайшем будущем никуда не денется. — Эти ресурсы есть, но с другой стороны, учитывая занятость украинским сюжетом, в регионе стали востребованы дополнительные усилия по обеспечению безопасности. Армянское руководство сейчас пребывает в поисках этих добавочных инструментов. Однако эти поиски порой становятся некими раздражителями в армяно-российских отношениях. Почему так происходит, и как можно устранить взаимные претензии? — Понимаете, у России и Армении в данной кризисной зоне разного калибра проблемы. У Москвы это проблема влияния, проблема позиционирования в важной геополитической точке, и это отношения с довольно значимыми партнерами в регионе и рядом. Это серьезные вещи, и Россия очень не хотела бы терять свои позиции, демонстрировать какую-то слабость. Если же возьмем Армению, то у нее ставка несопоставимо выше. Если уж обострить, то это вопрос национально-государственного выживания. На руководстве Армении лежит куда больше ответственности за ту или иную политику. Я не снимаю ответственности с Москвы, я не могу совсем точно сказать, что мы там, дескать, все правильно делаем… Глупо отрицать, что с февраля прошлого года и в результате того, что боевые действия пошли не так, как планировалось, Россия оказалась не в том положении, в котором она хотела бы. И сейчас надо будет прилагать огромные усилия, чтобы ситуацию выправить и вернуться к балансу. Но опять-таки для России ситуация на Южном Кавказе – один из вопросов широкой палитры. Для Армении это вопрос, какой она будет, где она будет, и в крайнем случае, будет ли она вообще в современном виде. Я, например, с большим удивлением и любопытством ознакомился пару дней назад с заявлением премьера Пашиняна о признании территориальной целостности друг друга в границах союзных республик СССР. Получается, Армения признает Азербайджан в границах СССР, и вопрос Нагорного Карабаха снимается, я правильно понимаю? — И соответственно, сводит на нет ту идеологию, на которой в том числе базировалась армянская государственность последние 30 лет? — Кстати, это тоже позиция. Более того, если эта позиция, что называется, "выстрадана", и к ней пришли после 30 лет независимости, то правительство, если оно легитимно и отражает волю народа, вправе принимать любое решение. Но вопрос, так ли это… Я, честно говоря, не знаю. — Вы упомянули фактор Ирана… Могла бы Россия делегировать часть своих обязательств перед Арменией в сфере безопасности Исламской республике? Я исхожу из почти беспрецедентного сближения Москвы и Тегерана в последнее время, а также попыток Ирана не допустить перекраивания региональной карты. В том же армянском экспертном сообществе время от времени говорится о необходимости создания оси Ереван-Москва-Тегеран… — Делегировать свои обязательства Россия никому не собирается. Иран – это абсолютно другой тип интересов, у него совершенно другая повестка. Да, у Ирана обостряются отношения с Азербайджаном по целому ряду причин, и текущих, и исторических. Но это не связано с Арменией. Конечно, отношения у России и Ирана сейчас на подъеме, но никоим образом нельзя сказать, что они – союзники, находятся на одной волне и т.д. Другой вопрос, что Иран имеет свои интересы, которые в части своей совпадают с интересами Армении, частью совпадают с интересами России. Но надо сказать, что с интересами России они совпадают в более высоком геополитическом смысле. Две страны находятся под мощнейшим западными давлением, плюс Сирия. Разные варианты возможны, конечно. В том числе и какие-то отношения в этой "оси" или в этом треугольнике. Однако это не может быть системообразующим альянсом или квазиальянсом. Это исключено, на мой взгляд.

азербайджан

иран

2023

Новости

ru_AM

лукьянов, армения, политика, азербайджан, геополитика, россия, иран