О последнем периоде жизни и деятельности великого режиссера рассказал Sputnik Армения фотограф, биограф Сергея Параджанова тбилисского периода Юрий Мечитов. Беседовала Лаура Саркисян.
— Как Вы рискнули пойти к Параджанову, ведь он уже тогда славился своей эпатажностью?
— Ну, меня никто не предупредил, что Параджанов сумасшедший (смеется). На самом деле мы — я и мой друг Марк Поляков пригласили Сергея к себе, чтобы показать наш документальный фильм. Этот фильм повествовал о жизни учительницы русского языка и литературы Нины Иосифовны Козловской, которая к тому же была педагогом Сергея. Фильм был снят в 1975 году и наделал много шуму.
Это сейчас легко: вам говорят о человеке, и вы сразу же можете найти о нем информацию в интернете, в наше время не было такого. Параджанов снимал фильмы не для широких слоев общества. Да и сегодня современному человеку сложно воспринять параджановское кино. Одно дело кино, в котором за три минуты меняются более 1000 изображений, совсем иное — монотонные, тягучие кадры Параджанова, Тарковского. В наше время об этих фильмах никто не шумел и не кричал и их нельзя было увидеть просто так.
Мы поверили в то, что он гений и решили доказать, что тоже что-то из себя представляем. Сергей посмотрел и ему понравилось наше кино, хотя оно было вне его стилистики. Наша первая встреча состоялась в ноябре 1978 года — период, когда он только вышел из тюрьмы. С тех пор мы не расставались с ним, дружили. В последний раз я видел его 18 апреля 1990 года, он был болен. В июле скончался.
— Каким он был для Вас учителем?
— Ревнивым, наверное, как и любой учитель. Помню, как-то мы с друзьями основали фотогруппу "Точка зрения" и организовали первую фотовыставку портретов. Был полнейший экзистенциализм, много снимков нищих и бомжей. Среди гостей был и Параджанов, который сошел с ума от увиденного, ведь Сергей боготворил красоту, а там была изображена черно-белая жестокость. Он встал в позу и сказал: "Мечитов, думает, что он Параджанов, а Параджанов — это Я". Выставка была хорошая, хотя он ушел, так и не похвалив нас. Он был скуп на похвалу.
Однажды он решил преподнести мне урок — предложил выпить чаю и на выбор поставил два стакана — китайскую чашку из тонкого фарфора и граненный стакан из толстого стекла. Я сказал, что мне все равно из какого стакана пить, ведь главное выпить чаю, на что он разозлился и обругал меня по полной: "ах ты такой и сякой".
Он терпеть не мог людей, которые не ценили и не могли ценить красоту. Этого он никому не прощал, хотя и был добрым и великодушным.
— Что в Вас изменилось после знакомства с мастером?
— Понимаете, до Параджанова я был фотографом, который умел хорошо ловить кадры. После же знакомства с Сергеем я научился ставить эти кадры. Сегодня я могу взять вещи, соединить их, почувствовать связь между ними. Этому я научился на площадках его фильмов.
Он мог из ничего создать нечто грандиозное. Как-то в Баку он за полтора рубля купил платки черного, красного, белого и бежевого цветов. Так вот их он использовал в своем художественном фильме "Легенда о Сурамской крепости", в них он одел всю Сурамскую крепость.
Я никогда не видел у него сценарных набросков, однако он всегда все обдумывал. Конечно же, Сергей был гением со странностями и даже хвалил советскую власть, отмечая, что именно она сделала его известным. Он был единственным режиссером, который оставил после себя такое количество неснятых сценариев. Только за это он должен войти в Книгу рекордов Гиннеса.
— В чем он черпал вдохновение, что подпитывало его творческую натуру?
— Когда он начинал снимать фильм и чувствовал, что энергия иссякает, то выстраивал в шеренгу всю съемочную группу и начинал сыпать оскорблениями, называя их бездарями, ни на что не способными бездельниками. Он всех смешивал с грязью и всячески подчеркивал собственную гениальность. Именно этим он и подпитывался — вознося себя на пьедестал.
Как то я снял фотографию, которая получилась очень удачно и сразу же показал ее Сергею. Он мне заявил, что такие снимки я должен делать тысячами. Эти слова стали для меня уроком, я действительно понял, что только тот может добиться качества, кто много трудится. Он же режиссировал во всем.
Как-то мы с Сергеем чаевничали, и в этот момент к нему заглянул наиинтеллегентнейший человек. — "Сергей Иосифович", начал было он, как Сергей сразу же перебил его: "кто там, заходи, что хочешь, что продаешь". Смутившись, тот ответил: "ничего". Параджанов разразился нецензурной лексикой, мол, зачем тогда пришел если ничего не продаешь… Представьте состояние этого человека, однако эта сцена была постановкой, импровизацией Параджанова.
Он терпеть не мог людей, которые не ценили и не могли ценить красоту. Этого он никому не прощал, хотя и был добрым и великодушным.
— Многие говорят, не будь Сергей тбилисцем, он не стал бы Параджановым. Разделяете ли Вы это мнение?
— Однозначно Сергей — порождение Тбилиси, города, который артистично сидит внутри каждого.
Это город, где все играют в театр, а актерам не приходится изучать систему Станиславского, так как их итак берут в кино на главную роль (смеется). Сергей с детства наблюдал за этим театром, в который играют в каждом дворе города. Хотя в его семье не было актеров: одна сестра пошла по стопам матери и стала бухгалтером, другая — ученой. Отец же был коллекционером антиквариата и ценителем женщин.
— Что стало с домом Параджанова в Тбилиси?
— Сын Параджанова уже после смерти отца — в 1993 году — продал дом за пять тысяч долларов. Сегодня он поделен на две части: одна часть принадлежит соседу, другой владеют люди, которые в прошлом году превратили его в Дом-отель Сергея Параджанова.
— А правда ли, что знакомство с Арменией у Параджанова началось благодаря архитектору Джорбенадзе?
— После того, как ему запретили снимать "Киевские фрески", он удрученный приехал из Киева в Тбилиси. Тогда его друг детства и известный архитектор Буца (Виктор) Джорбенадзе сказал ему: "не печалься, поедем в Армению, и ты увидишь другой мир". Так и получилось и Сергей с подачи Буцы познакомился со своей исторической родиной в 1967 году. Вдохновленный Санаином, Ахпатом, Гарни и Гегардом Сергей тогда и написал сценарий к поэтическому фильму "Цвет граната".
— Верил ли Параджанов в Бога?
— Он верил в красоту, а красота для него была Богом.
— Совет, который запомнился Вам особенно?
— Старайтесь меньше читать. Я у него дома не видел ни одной книги.
Вариант статьи на армянском языке.
