Армянский след в Hermès

Асмик Шамцян, специально для Sputnik

Фарфор, который использует Hermès для изготовления своих сервизов, пепельниц и других изделий, тончайший, изумительный по прозрачности материал, производится в Лиможе и считается лучшим в мире. Если вам случится приобрести какую-нибудь эрмесовскую безделицу, то знайте, роспись на нем выполнена вручную нашей соотечественницей, живущей и работающей во Франции 15 лет.

Кристина Мкртчян возглавляет фарфоровую мастерскую Laure Sélignac ("Лор Селиньяк"), являющийся официальным представителем Hermès. История Кристины – почти готовый сценарий к фильму.

По специальности она архитектор, выпускница Политехнического. Кандидатская в Москве, затем – переезд вместе с мужем во Францию. Там Кристина два года проучилась в Академии изящных искусств, затем резко сменила курс и поступила в Институт физики на факультет акустики. "Я проектировала концертные залы и занималась всем, что связано со звуком. Однако я очень долго сидела без работы, поскольку, как вы понимаете, выбрала довольно специфичную профессию: оперных театров и концертных залов много не построишь. Перебивалась случайными заработками, пока не попала в Hermès благодаря несчастному случаю. На меня напали арабы и избили так, что я не могла выйти из дома: у меня были сломаны плечо и колени. Самое смешное, что им так и не удалось вырвать мою сумку, они же не знали, на кого напали: я ванская и так легко со своим имуществом не расстаюсь". (Смеется).

Лежа дома, Кристина нашла в интернете работу, которая впоследствии и привела ее в знаменитый Hermès. Мастерской по производству и росписи фарфора Laure Sélignac был нужен художник-дизайнер. Небольшой опыт у девушки имелся: в свое время она расписывала тарелки для мамы и бабушки, а еще занималась ювелирным делом, батикой, керамикой и т. д. "Ситуация у меня была почти патовая, — рассказывает Кристина, — поэтому я позвонила в эту компанию и нагло заявила: "Я именно тот человек, которого вы ищете!" Хотя справедливости ради надо отметить, что в моих словах была лишь доля неправды. Меня попросили принести образцы моих работ, которых, как вы понимаете, у меня не было. Я купила белые тарелки, краски для техники холодной росписи и сделала три работы в разных стилях. На следующий день я встретилась с директором мастерской, которая поинтересовалась, сколько времени мне понадобилось для этой работы. Я говорю: "Пятнадцать минут". Она посмотрела на меня очень выразительно в том смысле, что "сейчас мы проверим, действительно ли это так".

Она хотела дать мне образцы росписи для копии, но я отказалась, потому что все, что нужно, есть у меня в голове. И пока она говорила по телефону, я расписала одну тарелочку в типично парижском духе — готическая церковь в перспективе, османские крыши и балкончики, газовые фонари… Работала я примерно тринадцать минут. Директриса была в шоке и взяла меня на работу с испытательным сроком два месяца. И тут я убедилась: если ты на правильном пути, вся вселенная помогает тебе. Всего за три недели я получила работу, гражданство и муниципальную квартиру. Это было в 2008 году. С первого дня работы я узнала, что фарфоровая мастерская Laure Sélignac – единственный коллаборатор фирмы Hermès. Это значит, что мы, будучи самостоятельной фирмой, 90 процентов работы выполняем для Hermès, а остальные 10 – на свое усмотрение. Это обычно заказы от богатейших фирм и людей мира – Porcshe, императрицы Японии, арабских шейхов и т. д. Однако 90 процентов своего рабочего времени я отдаю Hermès".

Сегодня мастерская расписывает пепельницы и небольшие блюдца, куда люди, придя домой, обычно кладут ключи, мелочь и прочие мелкие вещи. В объяснении Кристины это звучит очень мило: "Это типично французский предмет обихода, название которого в переводе звучит как "опустошать карманы", потому что в карманах англичан или американцев всякая ерунда не водится (смеется). Каждая моя работа стоит от 1400 до 2000 евро".

Hermès выпускает и сервизы, но это по большей части частные заказы и невероятно дорого стоят.

Сотрудники мастерской ограничены в своих креативных проявлениях, потому что на фарфоре интерпретируются уже существующие концепции Hermès. "Это как в музыке – каждый исполнитель по-своему играет произведение композитора, — поясняет художница. — Два раза в год компания устраивает так называемый селекционный подиум. Собираются дизайнеры и художники, которые пропускают через строгий критический фильтр все новые коллекции. Обычно выбирается двадцать процентов из всего предложенного. Я представляю примерно десять макетов, из которых в производство идет два. Например, концепция "Бразилия" может быть адаптирована к разным изделиям. Еще одна модель – "Марокканское седло" – более капризна, потому что подходит больше кожаным изделиям, фарфору и платкам. Самая старая и самая популярная модель – "Королевский тигр", с которой я начинала работать. Этот рисунок прекрасно выглядит на всем".

По словам Кристины, в общении с сотрудниками формы члены семьи Эрмес совершенно лишены снобизма, это очень милые, простые, душевные люди, которые со всеми общаются на равных. Они могут предложить свою помощь, помыть, скажем, кисточки или почистить палитру. Сегодня фирмой управляют две семьи. "К сожалению, в семье Эрмес никогда не рождались сыновья, только дочери, — продолжает она. — Был, правда, один мальчик, который довольно рано скончался. Таким образом, все продолжатели рода – женщины, которые, выходя замуж, брали фамилии мужей, но при этом сохраняли верность делу своей семьи, вовлекая туда и супругов. Сегодня самый яркий представитель семьи – Пьер-Алексис Дюма, тот самый, который женился на дочери Галины Вишневской и Мстислава Ростроповича. Принцип фирмы сохраняется и по сей день: потрясающее качество при большом количестве. И если вдруг количество снизится, это никак не отразится на качестве. Рабочие отношения с Hermès очень комфортные. Вне работы я свободный человек и вольна работать на кого угодно. В противном случае им пришлось бы мне платить раза в три больше, чем сейчас".

Все мастерские – это самостоятельные, не зависящие друг от друга производства, поэтому часто сотрудники видятся впервые именно на этих экспозициях. Так Кристина познакомилась с двумя талантливыми ребятами — Арамом из Еревана, который работает над дизайном платков-каре, и Арманом, турецким армянином, ювелиром. С 2009 года на пост креативного директора мужской линии Hermès была назначена Вероник Нишанян. Так что в фирме работает несколько армян.

За последние несколько лет самым значимым и важным в работе стало инвестирование в мобильные экспозиции. В это время Hermès открывает двери своих мастерских для тех, кто желает посмотреть, как рождаются их волшебные изделия. Проект осуществлен во многих странах мира. Экспозиционное пространство повторяет мастерские – ювелирную, кожаных изделий, по росписи платков, фарфоровую и т. д. Мастера шаг за шагом показывают процесс создания шедевров от знаменитой компании. Однако все они уничтожаются. Платки, сумки, фарфоровые изделия… А ювелирные изделия демонтируются. "Причина номер один банальна и заключена в том, что в этом случае невозможно написать Made in France, — объясняет Кристина Мкртчян. — Причина номер два – качество производимых в таких мастерских изделий все же несколько ниже. Многие зрители приходят со своими вещами от Hermès и просят нарисовать на них что-то фирменное, поставить логотип компании или подпись — имя мастера для них многое значит. Обычно я рисую знаменитого эрмесовского коня".

"В производстве фарфора мы стараемся идти в ногу со временем, — заканчивает свой рассказ Кристина. — Мы развиваемся все время. Нашу продукцию никогда не спутаешь ни с какой другой. И это благодаря нашим художникам в том числе. Прекрасно, когда тебя узнают, когда у тебя есть свое лицо".