Уже пять лет в рамках международного кинофестиваля действует программа "Взгляд снаружи и изнутри". Два из 37 представленных в программе фильмов и привели к сложившейся ситуации. Это художественная лента Пуриа Гейдара Урея "Сады абрикоса" и документальный фильм Гагика Казаре "Послушай меня: нерассказанные истории по ту сторону ненависти".
Показ общей программы должен был состояться в театре киноактера имени Генриха Маляна принадлежащем Союзу кинематографистов.
Зная, что в перечисленных фильмах превалирует тема ЛГБТ, Союз кинематографистов принимает решение запретить показ этих картин в театре имени Маляна, основываясь на так называемом "общественном мнении" или "общественном запросе".
Указание предыдущих слов в кавычках оправдано тем обстоятельством, что, как и в многочисленных подобных случаях, так и на этот раз нет четкого представления и обоснования, сколько людей выразили свой протест, кто они, смотрели ли они фильмы и т.д. Хотя, последнее утверждение, возможно, не имеет значения, поскольку мы понимаем, что жалобы относятся не к художественному качеству фильмов, а лишь к отображенной в них теме.
Этот пример напоминает ситуацию трехлетней давности вокруг нашумевшего фильма Ларса фон Триера "Нимфоманка", когда один из кинотеатров ссылался на общественное мнение людей, фильм этот не смотревших. Вот и сейчас очевидно, что мы имеем дело не с эстетическим или искусствоведческим, а политическим, административным решением, которое, возможно, было менее болезненным для администрации театра, но ни в коем случае не для Союза кинематографистов.
Поскольку договоренность об организации просмотров в театре имени Маляна была достигнута в устном порядке, и то при участии скончавшегося недавно Рубеном Геворкянца, руководство фестиваля приняло решение не идти на цензурный компромисс и снять с показа в театре не только нашумевшие фильмы, но и всю программу.
Отвечая на вопрос, неужели нельзя было не отменять показы, а перенести их в другое место, сотрудники фестиваля заявили, что существуют проблемы с ресурсами, территорией, а сейчас уже и со временем, так как нужно было поспешно перенести программу общей длительностью в 40 часов. Следовательно, единственным нонконформистским решением оставалась, к сожалению, отмена всей программы, а не показа только двух фильмов, оказавшихся под прицелом.
Таким образом, международный фестиваль сталкивается с фактом внутренней цензуры, которая может стать камнем преткновения.
"Пробный камень"
Примечательно, что программа "Взгляд снаружи и изнутри" никогда не удостаивалась такого внимания и не получала подобных ультиматумов, хотя, в свое время в той же программе прошел показ смелого фильма "Каучо" Лилит Мовсисян, "Обними меня крепко" Артема Баркудра, фильм "Ожидание" Вагана Ишханяна, рассказывающий о свидетеле Иеговы и т.д.
Это фильмы, в отношении которых цензура ограничилась лишь фразой "стыд и срам", что также можно причислить к категории общественного мнения, считаясь с которым, вообще можно лишиться международного кинофестиваля, поскольку большая часть общества даже не смотрит так называемый "артхаус", а под теплыми одеялами спокойно для себя наслаждается индийскими сериалами.
Между тем, подобные решения должны принимать не массы, а группа тех людей, которая может считаться интеллигенцией, элитой искусствоведения, которой, по сути, и должен принадлежать Союз кинематографистов. Здесь вопрос не в личном отношении каждого из нас к сексуальным меньшинствам, а в насилии над проявлением свободы слова и искусства, что в прошлом сказывалось не только на сексуальной теме, но и религиозной, патриотической проблематике, вопросах идентичности, которые сегодня уже менее спорны, чем тогда.
После горького опыта советской цензуры, мы сталкиваемся с той же проблемой, когда режут и табуируют целую тему, и то клишировано, без должного ознакомления с материалом.
Предположим, что Союз кинематографистов принял подобное решение по приказу вышестоящих инстанций или же самостоятельно, но с согласия вышестоящих инстанций. Все равно, такое решение дискредитирует не столько "верха", сколько их самих, так как кинематографисты должны быть в авангарде нонконформизма. Как Элем Климов и его соратники в 1986 году, когда с пыльных полок цензуры один за другим доставали фильмы, ломали табу. Сегодня мы хотим вернуть картины обратно на полки.
Печально, что авторами всего этого являются люди, которые не должны так поступать хотя бы ради пострадавших от цензуры именитых предшественников, имена которых во главе с Параджановым они неустанно и с пафосом эксплуатируют как со сцены, держа в руках микрофоны, так и держа в руках бокалы во время пиршеств. Именно они в первую очередь должны вставать на пути "танков" жестокой цензуры, которая вторгается, возможно, в низкопробное, а может и в высокое, но, по крайней мере, свободное искусство.
Не только исполняющие обязанности председателя Союза кинематографистов, но и ректор Института театра и кино, именитые артисты и интеллигенция должны пополнять ряды "войск" на этих рубежах, и среди них должны быть толерантные люди и гомофобы, националисты и глобалисты, левые и правые, заслуженные и народные, поскольку пока еще свободное утопическое искусство призвано отображать каждого из них.
Эту передовую линию должна формировать элита интеллигенции, явление, тоска по которой уже не уступает по своей силе тоске по родине, тоске по стране абрикосов.
