Первое впечатление от знакомства с репатриантами: обходительны в общении, добросовестны в работе и, что интересно, почти не врут.
Прежде всего о том, почему "ахпары"? Обращаясь к соотечественникам, приезжие "ахпер", (брат) слегка перевирали, отчего и получалось "ахпар". Так оно за ними и закрепилось.
Первые караваны "ахпаров" на родине встречали оркестрами, засыпали цветами и кормили сказками о том, что из капиталистического ада они, наконец, попали в коммунистический рай. (Вскоре на "Арменфильме" на эту тему будет снят фильм "Сердце поет", где затюканный и ослепший на Западе певец Артур Айдинян, оказавшись на родине, быстренько прозреет и, повинуясь сердцу, станет петь, как надо и что надо).
Что нового дали ереванцам люди одной национальности, но разной культуры (прежде всего поведенческо-бытовой)? А вот что. Известно ли нашим молодым читателям, отчего, или правильнее от кого, у их родителей, не говоря уже о родителях родителей, такая страстная любовь к кофе вообще, а к хорошему — в особенности? Откуда склонность к домашнему консервированию, вкус к модной одежде, привычка говорить "мерси", а в отдельных случаях и вовсе "шат мерсинер"?
Два слова о кофе. Лучшее можно было попить на веранде ресторана "Масис", где сегодня находится посольство Франции. Лучшее из лучших — в открытом кафе гостиницы "Ереван". Если же говорить о непревзойденном, то тут не обойти веранду отеля "Ани". Еще лучше — в ресторане "Армения". Самое-самое заваривалось дома. Короче говоря, плохого кофе в Ереване не было.
Как готовил его ахпер-Каро, главный кофевар "Масиса", в подробностях уже не помню. Под стеной в закутке стояла плита, на плите жаровня, в жаровне раскаленный добела песок, по песку, повинуясь воле и чутью Карапета, перемещались джезве, в каждом — ровно по чашечке утомительно долго закипающего напитка. Точно в отмеренный срок Каро выхватывал из песка связку джезве, заправлял густой навар каплей чего-то непонятного (говорили, сливочного масла) и подносил к столу.
Кофепитие сопровождалось выкуриванием бесчисленного количества сигарет, но лучшие из них, а именно "Кент" и "Мальборо", покупались у известной всему Еревану достопримечательности по имени Пуртул. Но это уже другая история.
…В шестидесятые годы и дальше интуристовская гостиница "Ереван", а также построенная затем "Армения", удивляли абсолютно не советским обслуживанием (понятие "сервис" вошло в оборот позже). И надо ли объяснять, откуда у тогдашних метрдотелей безупречные манеры, у официантов — выправка потомственных аристократов и, как высший пилотаж, отличное знание иностранных языков как у тех, так и у других.
К какому парикмахеру идти стричься? Конечно же, к Араму из Марселя. У кого одевались? Ясное дело, у арабкирского Ожена, неисправимого ловеласа и портного от Бога. К кому идти фотографироваться? Только к Хандикяну, в крошечное ателье на месте сегодняшнего Дома художников, куда еще? Кто, если не зейтунская Србуи, нагадает на кофейной гуще, чему быть и кого избегать, чтоб нагаданное сбылось.
Понятно, что автор назвал только имена корифеев, но рядом и вместе с ними стояли десятки и сотни таких же мастеров. Просто автор с ними не знаком.
Конечно, у "ахпаров" были не только умелые руки, но и умные головы. Чтоб не утомлять рассуждениям, просто имена. Академик Арман Кучукян, писатель, драматург и публицист Перч Зейтунцян, певица Гоар Гаспарян, композитор Тигран Мансурян, дирижер Ованес Чекиджян, режиссер Арман Манарян… А ведь это первое, что пришло в голову, это самая малость, самый верхний слой.
Сказать, что "ахпары" сразу стали "ахперами", не скажешь. Над ними часто подтрунивали и, как бы руководствуясь установкой, данной когда-то товарищем Сталиным: "Здоровое недоверие — хорошая основа для совместной работы", не всегда подпускали к главным делам.
Впрочем, примерно так же принимали на первых порах и тбилисских армян ("перелицованные"), бакинских ("турки"), сказать, что карабахские братья, сразу стали в радость, тоже не скажешь. Но если кто подумает, будто это что-то вроде "ереванской болезни", которой болеем только мы и никому не отдаем, то это не так.
А начет наших "ахпаров", что тут скажешь? Здоровья, удачи и большое спасибо! Или, как любят говорить у нас — "Шат мерсинер!" Что в равной мере относится и к соотечественникам из Сирии, переезжающим сегодня из горящей страны на родину, землю предков.
