Кажется, кое-что в политологической терминологии не совсем соответствует действительности. Вернее, даже не так… Честности не соответствует, без которой, как известно, нет доверия между людьми. Вот у простого народа и нет доверия к политикам и дипломатам. Потому что они всегда стараются называть одинаковыми, удобными себе терминами какие-то явления, которые порой диаметрально противоположны, далеки друг от друга.
Получается, если следовать логике современной политологии, то это все, вместе и по отдельности, – сепаратизм? Ну, в таком случае я – президент Соединенных Штатов Америки, да еще с диктаторскими полномочиями, против которого ни сенат, ни конгресс ничего поделать не могут. Сидят в углу и молчат в тряпочку. Можете себе представить такое? Вот и я не могу.
Одинаковых случаев сепаратизма не бывает. Поэтому и термин неприемлем и где-то даже оскорбителен
А почему тогда я должен согласиться, что и карабахское движение, и курдистанский референдум, и крымские события трехлетней давности – это все явления, которые в политике называют сепаратизмом? Только потому, что так удобно квалифицировать происходящее тем же политикам и дипломатам-демагогам?
Только потому, что им лень все это квалифицировать по отдельности, находить свои характеристики для каждого отдельного случая, они и решили отделываться принципом территориальной целостности уже существующих государств? И любой шаг влево – шаг вправо от этого называть осуждающим термином "сепаратизм"? Я говорю даже не о том, что в пику принципу территориальной целостности государства существуют история или же принцип права нации на самоопределение, о котором международная политическая элита предпочитает молчать, когда это невыгодно (а невыгодно это в подавляющем большинстве случаев).
Курдский "сепаратизм": мечта о независимости и нефтяное богатство
Возьмем самое свежее – Курдистан. Всем известно, что курдская нация вот уже несколько веков, как мечтает о независимости, о собственной государственности. На протяжении новейшей истории были ситуации, когда мечта почти что сбывалась, но каждый раз чего-то не хватало.
На сей раз, с развалом Ирака (к этому приложили руку те самые американцы, которые любят говорить с трибун о территориальной целостности стран) мечта курдов, как никогда, приблизилась к реальности. Тем более что во время "псевдо-халифатской" смуты основные богатства Ирака – нефтегазовые месторождения Киркука – сперва перешли в руки Исламского Государства, от которого их освобождали курдские вооруженные отряды пешмерга.
Именно этим и решили воспользоваться руководители курдской иракской автономии, прикинув, что богатые энергоносителями поля позволят независимому государству стать самодостаточным и богатым. Не рассчитали другое – что руководство Ирака само имело виды на это богатство, поскольку других возможностей восстановить страну попросту нет. Было легко просчитать, что Багдад "наедет" на Эрбиль, причем в грубой, далеко не дипломатичной форме. Бронетехникой и спецназом. Как, собственно, и случилось.
Но тут проблема в другом – называем ли мы случившее борьбой курдского народа за вековую мечту: иметь собственное государство? Или же говорим о том, что курская элита пыталась под шумок прибрать к рукам киркукские богатства? Чтобы не делать ни того (обидится Багдад), ни другого (обидится Эрбиль), международная политическая элита и применяет термин "сепаратизм". И каково курдам, действительно веками мечтавшими о независимости, именоваться теперь "сепаратистами"?
Крымский "сепаратизм": полуостров – это ключ к Черному морю. И ключ этот нужен русским крымчанам
В случае с Крымом эта самая "подкладка" была совершенно другая. Когда в 2014 в Киеве завертелось, и законно избранная власть была изгнана силой, уже стало понятно, что первой мишенью для молодчиков из "Правого Сектора" должен был стать именно Крым. Его, в подавляющем большинстве своем (2 миллиона) русскоязычное, русское население. Этому населению и так несладко жилось на Украине, и хотелось в Россию, а тут – такая опасность.
Это – причина событий, случившихся с Крымом. А "подкладка" состоит в том, что владея полуостровом, контролируешь все Черное море. Американцам для их геополитической игры эта точка была ну очень нужна. Вспомните, что поезда с отморозками из "Правого Сектора" рванули из Киева в первую очередь не на Донбасс, а именно в Крым.
Все совпало: и причина — желание местного населения, чтобы русская, родная армия защитила бы от молодчиков со свастиками, битами и портретами Бандеры; и "подкладка" — Крым является ключом ко всему Черному морю, и ключ этот нужен России не в меньшей степени, чем Америке. А населению Крыма (в подавляющем большинстве) нужна Россия. Называть это сепаратизмом крымского населения язык поворачивается?
Карабахский "сепаратизм": армян хотели сделать изгоями на своей земле
Широкие круги мировой интеллигенции с термином "сепаратизм" познакомились в конце 1980-х, когда началось карабахское движение. Помню первое, самое обидное разочарование (какие мы были наивные тогда), когда генсек по ТВ обозвал нас "сепаратистами" за то, что мы требовали отделить от одной республики (Азербайджанской ССР) и присоединить к другой (Армянской ССР) Нагорно-Карабахскую автономную область.
С тех пор многое изменилось. Мы одержали множество славных побед и на поле брани, и в переговорных залах и кабинетах. Мы научились стискивать зубы и глотать слезы, когда несли потери и проигрывали. Но сейчас речь о другом. О той самой "подкладке", о которой последний генсек предпочел не выслушать миллион человек, собравшихся на Театральной площади Еревана.
Вот какая была "подкладка", о которой Горбачев предпочел не выслушать от нас, а обозвать "сепаратистами" и послать против нас ОМОН на бронетехнике. Ведь сегодня еще многие должны помнить, как это все начиналось, верно?
И что? Это сепаратизм? Ну не существует такого слова в современной системе ни человеческих, ни политических, ни дипломатических ценностей. Словом "сепаратист" можно лишь оскорбить одного и прикрыть мерзость действий другого. Потому что одинаковых случаев не существует, хотя статистика (которая знает все) утверждает, что есть в мире 50 очагов сепаратизма, в которые вовлечены более 220 миллионов человек. Поверьте, все эти 50 случаев (и еще множество неучтенных) – они совершенно разные. Непохожие друг на друга…
