Амаяк Бабаян, родившийся в 1901 году в деревушке рядом с Карсом, в войну окунулся добровольцем и, как стало понятно потом — по призванию и на всю жизнь. Шестнадцатилетним он вступил в ряды царской армии, которая через год перестала существовать, и под Сардарапатом он дрался уже в качестве солдата Армении.
Видимо, только то обстоятельство, что Амаяк был слишком молод во время тех героических сражений и не занимал командных постов, и спасло его через два десятилетия от репрессий, обрушившихся на командиров и героев Сардарапата и Баш-Апарана — Христофора Араратяна и Мовсеса Силикяна, например.
Потом, с 1920 года, стал красноармейцем, окончил несколько военных школ и училищ, служил в 76-й Армянской горнострелковой дивизии. А с первых дней Отечественной войны оказался в самом месиве, вместе со стрелковым полком, которым командовал.
Немцы были в шоке: как армянский богатырь "побил" любимого штангиста Гитлера>>
Полк был одним из первых советских, принявших на себя удар 22 июня 1941 года в Белоруссии. Он оборонял три моста через реку, оборонял до тех пор, пока хватило сил и людей, и пока два ранения не вынудили Бабаяна и остатки соединения отойти — от занимаемых позиций, но не от сражений.
Не залечив до конца раны, в конце декабря 1941-го, Бабаян опять ринулся в пекло: перед самым новым годом Юго-Западный фронт под командованием маршала Тимошенко начал неожиданное для германских войск наступление на окрестности Ельца и сам город. Бабаян, уже подполковник, командовал стрелковым полком, который проявил чудеса военного мастерства и храбрости во время уличных боев. Один из трех полученных им орденов Красного Знамени — и еще пять ранений на память — стали наградой за те смертельные дни.
"Это не значит, что я уже разбился" — в чем легендарный летчик Степанян признался жене>>
Середина и конец весны 1942 года для Бабаяна прошли в Крыму, в ожесточенных боях за Керчь, где он командовал действиями 390-й Армянской дивизии — из состава этой дивизии мало кто выжил. Безупречные действия Бабаяна-командира и на этот раз незамеченными не остались, и полковника посылают на курсы при Военной академии Генштаба.
Курсы дали возможность Бабаяну хоть немного полечить раны, которым он уже и счет потерял — но это же не курорт, "повышать квалификацию" приходилось в обстановке, приближенной к боевой. А между тем наступил очередной кровавый год, от рождества Христова 1944, и пусть исход войны уже был понятен, но крови впереди еще гарантировалось немеряно.
В самой середине лета, 15 июля 1945 года Амаяк Бабаян становится генерал-майором и принимает командование 35-й механизированной бригадой Белорусского фронта — он отправился освобождать Польшу. С этой бригадой он дошел до Одера — реку нужно было форсировать в районе Кюстринского плацдарма. Он находился северо-восточнее Берлина — советские войска выходили на штурм германской столицы.
Армянская кузница героев ВОВ — инфографика>>
Война не выиграна, пока твой флаг не развевается над поверженной столицей противника — это аксиома. Немцы обороняли Берлин так, как не цеплялись во время всей войны ни за что — военные историки давно дали оценку степени трудности этой заключительной операции Второй мировой на европейском фронте.
В ночь с 15 на 16 апреля Бабаян вместе с бригадой переправляется через Одер и с упорными боями продвигается к Берлину. 21 апреля был взят северо-восточный пригород Линденберг и бригада, уже с уличными боями, взяла направление на юг, к Вайсензее — это был уже не пригород, а самый настоящий берлинский район.
Вайсензее находился под прикрытием укрепленного пункта Мальхов, оттуда велся сильный огонь, и его нужно было обойти. Генерал-майор вел бригаду в бой, находясь на передовом танке — десятки ран выработали в нем презрение к смерти, а может быть даже — уверенность в своей неуязвимости.
"Смерть ишака" из карабахского села: чего мы не знали о великом маршале Бабаджаняне>>
Шквал огня со стороны Мальхова буквально снес танк Бабаяна — 21 апреля 1945 года, в Берлине, за две недели до капитуляции Германии. 31 мая 1945 года генерал-майор Амаяк Бабаян стал Героем Советского Союза.