ЕРЕВАН, 16 сен — Sputnik, Арам Гарегинян. Все донские армяне к концу 60-х годов знали, что Павел Луспекаев – замечательный артист. Правда, не все знали, почему он так мало снимается. А в свои родные Большие Салы почти не приезжал. Может, не хотел, чтобы землякам стало больно за него, страдающего от невыносимой боли, хотя он ее и победил.
Но для них он всегда был свой. Даже когда еще не было "Белого солнца пустыни" и всенародной славы. Ведь тут, в армянских селах вокруг Ростова-на-Дону, до сих пор живут его родные. Жив его двоюродный брат.
Памятников Луспекаеву в России уже много, от почитателей-таможенников. Все лекции о профессиональной этике (при всей их важности) не заменят им простых и ясных слов Верещагина: "Я мзду не беру".
Смерть Верещагина: как армянина "убила" казачья кровь>>
Теперь ему хотят поставить памятник в его родных Больших Салах. Нахичеванские, то есть донские армяне – и из Ростова, и из сел вокруг – собирают на него всем миром, кто сколько сможет. Пока не решили, каким должен быть образ. Кто-то, ясное дело, настаивает на мундире русского офицера, с двумя георгиевскими крестами. А кто-то возражает: Верещагина все знают и любят, да только памятник должен быть самому артисту, а не его героям. Опять пойдут бесконечные армянские споры? Нет.
"Споров нет и не может быть. Почему? А потому, что мы не должны забывать, для чего это делаем, понимаете?— говорит музыкант Александр Лотошников, собирающий средства на памятник. — Каждый сейчас сам за себя. И даже не столько материальном в смысле, сколько в отношениях. Все, что за порогом нашего дома, нас, армян, не интересует. Хорошо, но какими тогда вырастут наши дети, которых мы, армяне, так любим?".
Фамилия у Лотошникова русская, корни – от старинных армянских дворянских родов. От старых фотографий на стенах, комнаты в его ростовской квартире становятся глубже, очертания мебели и утвари — строже. А идеал для него – русская пословица, приводимая Николаем Карамзиным: "Тот дворянин, кто за многих один".
Павел Луспекаев тоже был "за многих один". В сорок третьем, когда ему было шестнадцать, он ушел в партизаны. Там был ранен и сильно обморозил ноги. Годы спустя от этого у него и начались невыносимые боли, которые не давали ему работать.
"Шляпу сними": почему Фрунзик лишился головного убора из-за музыки>>
"Помнить таких людей — это просто дело чести", — убежден Лотошников.
Его труд по сбору средств не пропадает даром.
"Мы выделили для памятника место и готовы помочь со всеми организационными вопросами", — говорит заместитель главы администрации Мясниковского района Ростовской области Назик Кешишян.
В июне этого года в основание будущего памятника уже положен закладной камень.
"Сыграть? Ну что ж, давайте сыграем…", — говорит Лотошников. И достает скрипку.
На ней он играет "на похоронах и танцах, там и тут". Его крупные пальцы вдруг оказываются подвижными, а "Ваше благородие" не бьется в потолок, а звучит тихо и просто, для собравшихся у него гостей.
"Русские, украинцы, армяне, евреи, греки вместе живут на донской земле. И живут не каждый в своем углу. Павел Борисович Луспекаев – это явление нашей общей культуры. Нелишне вспомнить, что отец у него был армянин, а мать – донская казачка", — говорит Георгий Багдыков из Ростова-на-Дону.
Его богатство – преемственность. Багдыгов потомственный нахичеванский армянин, потомственный врач и краевед. Его отец, Минас Георгиевич Багдыков, заслуженный врач России. Всю жизнь он изучал вещества и методы для лечения ран. Эти работы были использованы для лечения ожогов у пострадавших в Чернобыле. А еще он автор медицинских трудов и книг по истории нахичеванских армян, то есть армян Дона. Теперь 82-летний Минас Георгиевич записывает то, что помнит о нацистской оккупации, которую увидел пятилетним мальчиком.
"Утром яичница, днем яичница": 7 культовых ролей Фрунзика Мкртчяна к дню рождения мастера>>
Багдыков-младший продолжает дело отца и в медицине, и в неустанном собирании старины – историй жизни ростовчан, не всегда очень известных, но всегда достойных. Эти истории можно прочесть на сайте "Ростовский словарь".
"Я встречался с ним однажды только, в шестьдесят втором году, в Ленинграде. Ехал с отпуска на север, в Мурманск, и зашел к нему", — рассказывает нам двоюродный брат Луспекаева, 78-летний Альберт Симонян.
"Армянский язык он понимал. Как раз когда я приехал, там был и его отец, то есть мой дядя. Мы с его отцом говорили по-армянски, а он все понимал", — добавляет Альберт Саркисович.
"А когда дома увидели "Белое солнце пустыни", обрадовались, наверное?", — спрашиваем мы. "Конечно!", — неожиданно светло и звонко отвечает он.
В фамилии "Луспекаев" тоже есть "луйс", то есть свет. До сих пор живут в нахичеванских селах и Луспекаевы, и Луспекяны. А супругу Альберта Саркисовича зовут Мариам Лусегеновна. Простые и светлые люди.
Силами таких людей – армян, русских и многих других – и создается новое доброе дело.
Помочь проекту можно через следующие банковские счета:
Банк ВТБ, филиал 2351 (г. Краснодар)
Расчетный счет: N 40703810432050172911
Корр. счет: N 30101810900000000585
