https://am.sputniknews.ru/20240512/kak-urozhenets-tbilisi-uchil-indusov-armyanskomu-ili-o-tom-kak-lyubit-armeniyu-bolshe-vsego-74643616.html
Как уроженец Тбилиси учил индусов армянскому, или О том, как любить Армению больше всего
Как уроженец Тбилиси учил индусов армянскому, или О том, как любить Армению больше всего
Sputnik Армения
Колумнист Sputnik Армения рассуждает на тему любви к родине на примере корреспондента "Известий", родившегося в Тбилиси, жившего в Москве, работавшего в... 12.05.2024, Sputnik Армения
2024-05-12T17:17+0400
2024-05-12T17:17+0400
2024-05-12T17:27+0400
армения
новости армения
колумнисты
ереван
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/2290/24/22902422_0:85:1600:985_1920x0_80_0_0_73e434b68831f35ec127c64a0725b44a.jpg
Пусть не все, но подавляющее большинство моих знакомых мать-Армению любят. Не "странною" по определению поэта, а каждодневной, внятной, можно сказать, обыденной, не требующей бесконечных расшаркиваний и признаний любовью. Какая бывает у детей к родителям. Сегодня, когда в Армении о патриотизме заговорили все и сразу, вспомнился Тер-Григорян Александр Левонович. Не организация, не учреждение, не ведомство - отдельно взятый человек, считавший, что любить родину в одиночку можно, но когда таких людей много, то лучше.Александр, он же Саня, он же Тер, Терчик… каждый называл его по своему, я выбрал Алик, как называла его мама, проживавшая на улице Красноармейской в здании, известном старым ереванцам как "Дом с рыбным магазином". Во всех отношениях армянская мама, которая сколько могла, жила без сына, а когда не смогла, Алик забрал ее в Москву.Еще раньше, работая в Венгрии собкором "Известий", он сделал невозможное: при строжайших законах об отправке советских граждан за рубеж добился разрешения взять маму в Будапешт.Теперь от частного и семейного к общественно-политическому и профессиональному. "Один из талантливейших журналистов-международников 60-80-х годов ХХ века. Таким он остался в нашей памяти, таким сохранился на газетных страницах и в книгах", - Юрий Рост, мастер российской журналистики.Он же о главном для Алика Тер-Григоряна, но не только для него: "Обладал редкой способностью любить страны, в которых работал". Страны, в которых работал: Китай, Индия, Непал, Югославия, Вьетнам, Венгрия. Говорил на языках всех этих стран, включая Венгрию с ее чрезвычайно мудреной грамматикой. Это не раз выручало в Непале, где не привыкшие тогда к машинам непальцы лезли под колеса, а он, чтоб не обижать пешеходов, ругал их на мадьярском.Писал на венгерском, выпустил поэтический сборник, награжден венгерским орденом. Иностранных журналистов — неармян, свободно говорящих на армянском, вы в Ереване часто встречаете?Привозил в Армению сыновей, Левона и Антона, приобщать к родной культуре, земле – получалось с переменным успехом.Возвращаемся как-то из Гарни в Ереван, "Смотрите какая красота, какие горы!", - восхищался Алик. – "Ну, что это за горы — холмы…"- отзывается на слова отца Левон. "Что ты понимаешь в горах, дурак имени Кирова", - сердится отец.Знакомить с Арменией и влюблять в нее иностранцев было для него не просто забавой, а жизненной необходимостью."Ты моего Ашвани помнишь?", - позвонил как-то он мне из Дели. "Хочу отправить парня в Армению, согласишься принять?".– Что за вопрос. Посылай!Вскоре Ашвани, обслуживавший необъятный корпункт "Известий" в столице Индии, прилетел в Ереван. На ломаном русском повспоминали наши встречи Индии, сели за стол, разлили. Ашвани поднял бокал и на, можно считать, чистом армянском произнес: "Тох айоц гинин мез ануш лини!...". (Пусть армянское вино будет нам приятно пить). Результат вдумчивой, индивидуальной работы Тер-Григоряна по арменизации индусов мои ереванские друзья оценили по высшему баллу.Насчет языка русского и возможных обвинений в армянском национализме. Начало одного из стихотворений Алика: "…Я скольжу по краскам Ботичелли, не зову печальными аккордами …". Завершающая строка: "…Выдержу любые перегрузки, ведь всегда со мною слово русское".Он считал, что армянам КГБ совсем не обязателен: "более преданных и благодарных России людей еще поискать…". Если отбросить наносное, привнесенное, насаждаемое, это всё работает и сегодня.Получилось так, что известный армянский государственный деятель и дипломат Камо Удумян был послом Советского Союза в Непале в тот же период, когда там работал Тер-Григорян. А недалеко от Непала (точнее – во Вьетнаме), опять же в ранге Чрезвычайного и Полномочного, нес службу Сурен Товмасян – оба армяне из Армении."Ты не поверишь", - рассказывал приехавший в Ереван в отпуск Камо Удумян, "ощущение такое, будто наряду с советским посольством в Катманду работает и армянское — с Тер-Григоряном во главе". Та же картина, как оказалось, была и во Вьетнаме.- Это помогает?- Еще как!Министр просвещения Армянской ССР Семен Ахумян. Вернулся из Индии, звонит: "Подъезжай, подарок тебе привез". Приехал. Ахумян взахлеб о том, как Алик показал ему Индию, рассказал о том, что, как и почему там так, а не иначе, нашел нужных армян, перезнакомил. Было все – делился незабываемым министр.- А на рикше покатал? - вспомнил я из своего.- Еще как! Несмотря на введенный для советских людей запрет.Про подарок из Индии между делом как-то забылось и только в конце встречи Ахумян, вспомнив, протянул мне ручной работы автомобильный клаксон из чистой меди.Клаксона у меня уже нет, но многорукий индийский Шива от Алика, (опять же из рафинированной меди), остается и поныне. А также купленный им в ереванском магазине "Тысяча и одна мелочь" таз.- Зачем, принимая подарок, изумилась жена.- Варенье варить, - просто объяснил Алик.…А свою маму Алик увез в Москву. К новому месту жительства она привыкала трудно, то и дело вспоминала Ереван, свой дом "С рыбным магазином", от которого начинался проспект - тогда имени Ленина, сегодня Маштоца, но всегда главная улица города, который мой друг, родившийся в Тбилиси, работавший почти в десятке стран мира, возвращавшийся в свой дом в Москве, все равно, считал главным в своей жизни.
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2024
Сергей Баблумян
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/683/54/6835482_136:0:880:743_100x100_80_0_0_6be122b90797b569ec70e76ceb521f6a.jpg
Сергей Баблумян
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/683/54/6835482_136:0:880:743_100x100_80_0_0_6be122b90797b569ec70e76ceb521f6a.jpg
Новости
ru_AM
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/2290/24/22902422_88:0:1512:1068_1920x0_80_0_0_bbf8e6d5c08df38d13d79ed8e2cb6791.jpgSputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Сергей Баблумян
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/683/54/6835482_136:0:880:743_100x100_80_0_0_6be122b90797b569ec70e76ceb521f6a.jpg
армения, новости армения, колумнисты, ереван
армения, новости армения, колумнисты, ереван
Как уроженец Тбилиси учил индусов армянскому, или О том, как любить Армению больше всего
17:17 12.05.2024 (обновлено: 17:27 12.05.2024) Колумнист Sputnik Армения рассуждает на тему любви к родине на примере корреспондента "Известий", родившегося в Тбилиси, жившего в Москве, работавшего в дальнем зарубежье, но, тем не менее, считавшего Ереван главным городом в своей жизни.
Пусть не все, но подавляющее большинство моих знакомых мать-Армению любят. Не "странною" по определению поэта, а каждодневной, внятной, можно сказать, обыденной, не требующей бесконечных расшаркиваний и признаний любовью. Какая бывает у детей к родителям.
Сегодня, когда в Армении о патриотизме заговорили все и сразу, вспомнился Тер-Григорян Александр Левонович. Не организация, не учреждение, не ведомство - отдельно взятый человек, считавший, что любить родину в одиночку можно, но когда таких людей много, то лучше.
Александр, он же Саня, он же Тер, Терчик… каждый называл его по своему, я выбрал Алик, как называла его мама, проживавшая на улице Красноармейской в здании, известном старым ереванцам как "Дом с рыбным магазином". Во всех отношениях армянская мама, которая сколько могла, жила без сына, а когда не смогла, Алик забрал ее в Москву.
Еще раньше, работая в Венгрии собкором "Известий", он сделал невозможное: при строжайших законах об отправке советских граждан за рубеж добился разрешения взять маму в Будапешт.
Теперь от частного и семейного к общественно-политическому и профессиональному. "Один из талантливейших журналистов-международников 60-80-х годов ХХ века. Таким он остался в нашей памяти, таким сохранился на газетных страницах и в книгах", - Юрий Рост, мастер российской журналистики.
Он же о главном для Алика Тер-Григоряна, но не только для него: "Обладал редкой способностью любить страны, в которых работал". Страны, в которых работал: Китай, Индия, Непал, Югославия, Вьетнам, Венгрия. Говорил на языках всех этих стран, включая Венгрию с ее чрезвычайно мудреной грамматикой. Это не раз выручало в Непале, где не привыкшие тогда к машинам непальцы лезли под колеса, а он, чтоб не обижать пешеходов, ругал их на мадьярском.
Писал на венгерском, выпустил поэтический сборник, награжден венгерским орденом. Иностранных журналистов — неармян, свободно говорящих на армянском, вы в Ереване часто встречаете?
Привозил в Армению сыновей, Левона и Антона, приобщать к родной культуре, земле – получалось с переменным успехом.
Возвращаемся как-то из Гарни в Ереван, "Смотрите какая красота, какие горы!", - восхищался Алик. – "Ну, что это за горы — холмы…"- отзывается на слова отца Левон. "Что ты понимаешь в горах, дурак имени Кирова", - сердится отец.
Знакомить с Арменией и влюблять в нее иностранцев было для него не просто забавой, а жизненной необходимостью.
"Ты моего Ашвани помнишь?", - позвонил как-то он мне из Дели. "Хочу отправить парня в Армению, согласишься принять?".
– Что за вопрос. Посылай!
Вскоре Ашвани, обслуживавший необъятный корпункт "Известий" в столице Индии, прилетел в Ереван. На ломаном русском повспоминали наши встречи Индии, сели за стол, разлили. Ашвани поднял бокал и на, можно считать, чистом армянском произнес: "Тох айоц гинин мез ануш лини!...". (Пусть армянское вино будет нам приятно пить). Результат вдумчивой, индивидуальной работы Тер-Григоряна по арменизации индусов мои ереванские друзья оценили по высшему баллу.
Насчет языка русского и возможных обвинений в армянском национализме. Начало одного из стихотворений Алика: "…Я скольжу по краскам Ботичелли, не зову печальными аккордами …". Завершающая строка: "…Выдержу любые перегрузки, ведь всегда со мною слово русское".
Он считал, что армянам КГБ совсем не обязателен: "более преданных и благодарных России людей еще поискать…". Если отбросить наносное, привнесенное, насаждаемое, это всё работает и сегодня.
Получилось так, что известный армянский государственный деятель и дипломат Камо Удумян был послом Советского Союза в Непале в тот же период, когда там работал Тер-Григорян. А недалеко от Непала (точнее – во Вьетнаме), опять же в ранге Чрезвычайного и Полномочного, нес службу Сурен Товмасян – оба армяне из Армении.
"Ты не поверишь", - рассказывал приехавший в Ереван в отпуск Камо Удумян, "ощущение такое, будто наряду с советским посольством в Катманду работает и армянское — с Тер-Григоряном во главе". Та же картина, как оказалось, была и во Вьетнаме.
Министр просвещения Армянской ССР Семен Ахумян. Вернулся из Индии, звонит: "Подъезжай, подарок тебе привез". Приехал. Ахумян взахлеб о том, как Алик показал ему Индию, рассказал о том, что, как и почему там так, а не иначе, нашел нужных армян, перезнакомил. Было все – делился незабываемым министр.
- А на рикше покатал? - вспомнил я из своего.
- Еще как! Несмотря на введенный для советских людей запрет.
Про подарок из Индии между делом как-то забылось и только в конце встречи Ахумян, вспомнив, протянул мне ручной работы автомобильный клаксон из чистой меди.
Клаксона у меня уже нет, но многорукий индийский Шива от Алика, (опять же из рафинированной меди), остается и поныне. А также купленный им в ереванском магазине "Тысяча и одна мелочь" таз.
- Зачем, принимая подарок, изумилась жена.
- Варенье варить, - просто объяснил Алик.
…А свою маму Алик увез в Москву. К новому месту жительства она привыкала трудно, то и дело вспоминала Ереван, свой дом "С рыбным магазином", от которого начинался проспект - тогда имени Ленина, сегодня Маштоца, но всегда главная улица города, который мой друг, родившийся в Тбилиси, работавший почти в десятке стран мира, возвращавшийся в свой дом в Москве, все равно, считал главным в своей жизни.