Все познается в сравнении — метро в том числе. Лозанцы, утверждающие, что их подземка самая крутая в мире, могут и не знать, что ереванское метро круче. Хотя бы потому, что если в Лозанне перепад высот оставляет 336 метров, то в Ереване — 550. Разница существенная. Между тем, месье Авдаля, побывавшего недавно в Ереване швейцарца армянского происхождения, огорчает что, и там, и здесь одинаково мало пассажиров.
Едем сравнивать дальше. Общая протяженность линий там составляет шесть километров, у нас — пятнадцать с лишним. На недлинные лозаннские километры приходится четырнадцать станций со средним расстоянием между ними в 462 метра, в Ереване перегоны побольше, правда, станций почти вдвое меньше. У нас поезда водят машинисты, в Лозанне с этим справляются автоматы. Как видим, не похожего больше, чем похожего.
И еще, самое, пожалуй, главное: чтоб построить свое метро, Лозанне требовалось всего лишь решение кантонального референдума, в Ереване же надо было добиться постановления политбюро ЦК КПСС. А это нервы, время и деньги, которых у нас не было. Здесь я оставляю, наконец, Швейцарию в покое, чтоб объяснить, как поступали в Армении, когда чего-нибудь очень хотелось, а было нельзя.
Говорят, ереванцы хотели иметь свое метро потому, что в Тбилиси оно уже было, было и в Баку, а вот в Ереване не было. В этом только доля правды, а правда в том, что город стремительно уходил вширь, и чтобы связать концы с концами, ему требовался транспорт на вырост, и тут подземка пришлась бы в самый раз. И еще требовались люди, умеющие видеть перспективу и знающие как в условиях советской воплотить мечты в жизнь.
Поставить вопрос о строительстве метрополитена могло только первое лицо республики, а решить — только главный человек в Кремле. Чтоб добиться своего Антону Кочиняну, тогда первому секретарю ЦК, пришлось озвучивать сюжеты в жанре "Легенды и мифы древней Греции". Как это выглядело в приложении к Ереванскому метрополитену?
К началу семидесятых населения в столице было заметно меньше нормативного миллиона, что автоматически снимало вопрос о строительстве метро, но оставляло место для т.н. "скоростного трамвая" с туманной перспективой его дальнейшего преобразования в полноценный метрополитен. Проще говоря, городу позарез требовался миллион, а не реальных семьсот семьдесят тысяч жителей, но откуда их взять?
Ждать милостей от природ ы не имело смысла и вот статистические данные о новорожденных ереванцах стремительно взметнулись вверх, что никак не увязывалось с числом койко-мест в родильных домах. И даже не только Еревана, а и всей Армении в целом.
Как выйти из интересного положения? Отработали версию: горожан, дескать, становится больше не только за счет естественного прироста, а еще и неукротимого желания зарубежных армян вернуться домой и жить в Советской Армении.
Не остались в стороне и высшие силы. "Духовенство поддерживает порыв соотечественников: "Армяне — домой!",- сказала свое слово Армянская церковь, показывая, когда надо, разумную лояльность к делам Центрального комитета партии. Но наиболее экзотичной стала другая версия.
Встретившись с Брежневым, Антон Ервандович Кочинян развернул тему метро в совсем уж неожиданном ракурсе. Он сказал так. При расчетах пассажиропотоков в технико-экономическом обосновании сделанных местными экспертами, была допущена серьезная ошибка. Корни просчета — в игнорировании вековых традиций армянского народа. Дело в том,- разъяснял Леониду Ильичу Антон Ервандович,- что каждый молодой армянин, если он живет отдельно от родителей, не может жить спокойно, он должен видеть их каждый день. Зов крови, ничего с этим не поделаешь… Потому, рассчитанная на перспективу интенсивность пассажиропотоков должна быть больше. По меньшей мере в полтора раза.
Насчет того, чтоб без встреч с родителями семь дней в неделю у армян не получатся, это, конечно, ласкает слух, однако… Впрочем, в те времена таких встреч было много хотя бы потому, что пусть жили не под одной крышей, но ведь в одном городе — дети разлетелись по миру гораздо позже.
…Так или иначе, а разрешение на строительство метро Ереван получил и в 1981 году его открыли. Разумеется, к великому празднику ноября. Потом, разумеется, закрыли — устранять недоделки. Но это уже детали.
