Кристофер Хервиг, канадский фотограф, побывал в девяноста странах мира, включая Армению.
Никита Сергеевич Хрущев, главный советский босс, приезжал к нам в начале шестидесятых.
Внимание и того, и другого заслужили произведения так называемых "малых архитектурных форм", созданные главным образом из железобетона. Хервиг увидел в них игру творческого воображения, Хрущев — расточительное для казны транжирство железа и бетона ради создания архитектурного излишества.
О чем речь? Об автобусных остановках в республиках бывшего Советского Союза вообще и в Армении, в частности.
Чтоб не возвращаться к Никите Сергеевичу. Дорога из Еревана на Севан была в прежние годы извилистой и долгой, а на том месте, где десятилетия спустя раскинулся ресторан "Очаг", зияла бесцветная и унылая пустошь. Чтоб поднять настроение и оживить пейзаж, автобусную остановку вблизи ресторана оснастили чем-то, напоминающим парящую в небе чайку. По эстетике — так себе, по цене — хрен с копейками. Но людям (автору в том числе) нравилось. После того как Хрущев сооружение сильно обругал, его решили снести, но потом призадумались: снос, он ведь тоже денег стоит. А вдруг…
"Чайка", если автор не ошибается, стоит на своем месте и поныне, потому, если б Кристофер Хервиг ехал из Еревана в Севан по той, по старой, ведущей на Севан дороге, фотографий в его альбоме стало бы на одну больше.
Теперь о Кристофере Херфиге. Пытливая голова ногам покоя не дает. Добирался автостопом из Ванкувера в Кейптаун, путешествовал по Исландии пешком, сплавлялся по ее рекам, проехал всю Европу на велосипеде.
Крутить педали, тупо наматывая на колеса километры, скучно и утомительно. Но только для тех, у кого полет мысли и сила воображения не опережают ближайший поворот. Хервиг был путешественник с полетом и воображением и потому покатил другим путем: стал смотреть не только на дорогу, но видеть и вникать во все, что оказывалось вокруг да около. Задачу перед собой поставил такую: чтоб каждый час находить в пейзаже что-то интересное, достойное щелчка фотокамеры.
Вот тут-то, катя по дорогам четырнадцати республик бывшего Советского Союза, Кристофер Хервиг стал обращать внимание на автобусные остановки. Общим в них было только одно — все обветшалые, полуразрушенные, заброшенные. (Родом упрямой архитектуры называл такие развалины Иосиф Бродский). Зато ни одна из них не повторяла другую.
— Некоторые были абсолютно безумными, — рассказывает он. Казалось, что каждая обладает уникальной личностью. Я начал понимать, что за железным занавесом и клише о Советском союзе, на которых мы были воспитаны на Западе, жили миллионы людей, которые мечтали и в своем творчестве преодолевали все границы обыденного.
И Херфиг стал снимать автобусные остановки: в России, в Украине, в Казахстане, в Армении, Эстония, Латвия, Литва…
Некоторые остановки (например, ту, которая в Гаграх) автор помнит до сих пор и, увидев на снимке, испытал чувства, которые приходят, когда вдруг встречаешь старого, но сильно постаревшего знакомого — становится тепло и грустно одновременно. Тепло оттого, что на остановках всегда бывало многолюдно, грустно потому, что сегодня там уже никто не стоит.
Проскочив из прошлого века в нынешний, остановки доживают свое. Жалко. Ведь во многих из них видна не только сухая функция, но и живое воплощение интересной архитектурной мысли.
"Оказалось,- размышляет дальше Хервиг,- что в советский период отдаленные автобусные остановки становились плодородной почвой для творческих экспериментов местных художников. Похоже, что их авторов не ограничивали ни требования к стилю, ни бюджетные рамки.
В результате среди остановок царит поразительное разнообразие стилей и форм, от строго брутализма до пышных причудливых узоров".
