Двенадцатая столица армянского государства в этом году отметит 2800-й день рождения. Несмотря на почтеннейший исторический возраст, Еревану, как значимому городу, лет намного меньше, да и столицей Первой республики он стал во многом вынужденно и случайно.
Долгие века здесь была крепость с соответствующей, как скажут сегодня, инфраструктурой, и даже к началу 1920-ых годов его население не превышало 30 тысяч — при этом город занимал довольно большую территорию для столь незначительного количества населения. Скорее, это было похоже на объединение нескольких населенных пунктов, расположенных рядом.
А потом позвали академика Таманяна. Ему советовали строить столицу Советской Армении на месте нынешнего Абовяна, но маэстро выбрал то, что выбрал. Со всеми плюсами и минусами — в районе Абовяна воздуха свежего больше, да и места тоже, правда, холоднее чувствительно. Таманян остановился на естественной чаше, созданной рельефом, в ней и вокруг нее вырос трехуровневый город — уникальность Еревана в этом плане архитекторы из Германии отмечали даже в середине прошлого века.
Что вы сделали с моим городом?! Как уничтожается образ старого Еревана >>
Таманян был вдохновлен и окрылен. Литератор Рафаэль Авакян в своей книге о Ереване описывает, как армянский Совнарком обсуждал в 1924 году генеральный план застройки Еревана:
"Промышленность располагается здесь, — сказал академик и ткнул указкой. Все посмотрели на пустынный привокзальный район. В те времена было забавно говорить о промышленности Еревана: не дымилась ни одна труба…
- Перед вами город на 200 тысяч жителей, — сказал академик, — перед вами столица. Вот ее административный район.
Это был воображаемый центр города. Воображаемая площадь. Глаза совнаркомовцев следили за указкой.
- Район культуры, искусства, отдыха, — сказал академик".
Прагматичные и реалистичные армянские совнаркомовцы, наученные и испуганные недавним военным прошлым и резней, несмотря на оптимизм молодой советской власти, не были склонны к фантастике, которую собирался воплощать в жизнь пусть даже и авторитетнейший архитектор. Несколько улиц, а по бокам — колоритный в своей хаотичности Конд, да немного более упорядоченный Сари Таг. Вот и весь тогдашний Ереван.
А фантаст взял да построил, начав с обозначения площади, которая до сих пор именуется именно так: "плани глух" — "начало плана". Да, он строил город на 200 тысяч, и город этот идеально подходил под такое количество населения. Но стремительная жизнь не могла не внести коррективы.
Бурная застройка столицы привела к рождению особой общности людей — собственно ереванцев, мировоззрение и образ жизни которых значительно отличался от жителей других регионов страны. Безобидно отличался, но все же ереванцы быстро стали ощущать себя жителями центра небольшой уютной вселенной под названием Армения, и вся остальная республика воспринималась ими либо иллюстрацией к столице, либо курортной зоной. И это притом, что в городе, разумеется, оказалось много переселенцев из деревень.
Так, долгие годы, вплоть до 1980-ых при первом знакомстве было вполне естественным услышать (после того, как названо имя) вопрос типа: "а где ваша деревня?" — это значило, что новый знакомец интересуется, откуда ты родом. Лично у меня "своей" деревни не было, и мой честный ответ об отсутствии таковой поверг в ступор непонимания не одного собеседника. Люди не понимали, как можно быть родом из ниоткуда, предположить же, что есть ереванцы по рождению, они были не в состоянии.
Я скучаю и люблю: деятели культуры не узнают свой Ереван >>
Это не означало, что Ереван был единственным городом в республике. Конечно — нет, при наличии хотя бы только самобытных Кировакана (ныне Ванадзор) и Ленинакана (Гюмри). Положа руку на сердце, Гюмри больше был достоин стать столицей, но история распорядилась иначе.
Гюмрийцы же, с их мудрым юмором в генах, всегда старались не показывать некоторой своей уязвленности этим обстоятельством, обращая подобные разговоры в шутку. Как-то распространился слух, мол, под Ереваном обнаружили большое подземное озеро. В Гюмри на это отреагировали солидно, рассудив, что когда Ереван затонет, Гюмри автоматически станет столицей и портовым городом. Вообще, там до сих пор бытует по-доброму снисходительное отношение к Еревану и ереванцам — как к младшему брату. И с этим даже в голову не приходит спорить.
А таманяновский Ереван обзавелся своими важнейшими магистралями — в первую очередь проспектом Сталина (потом — Ленина, теперь — Маштоца). Он должен был пересекать проспекты Главный и Северный: последний задумывался ни капельки не похожим на то, во что его воплотили сейчас. Он должен был доходить до площади Республики, и располагаться на нем должны были исключительно правительственные и административные здания.
“Тайна ереванского двора”: Михаил Галустян заинтриговал подписчиков >>
Таманян, между прочим, тоже проектировал двадцатиэтажные высотки, но они не были теми безнадежными банальностями, которые нам навязали под видом современной архитектуры.
