Сергей Маркедонов, ведущий научный сотрудник Центра евро-атлантической безопасности Института международных исследований МГИМО – для Sputnik Армения
На политическом Олимпе Армении перемены. У премьер-министра Никола Пашиняна появился главный советник - им стал Вагаршак Арутюнян. В конце 2018-го начале 2019 годов его имя обсуждалось в СМИ и социальных сетях как возможного преемника генерала Юрия Хачатурова на посту генсека ОДКБ. Но тогдашние слухи не воплотились в некие практические решения. Сегодня же Арутюнян становится особым чиновником в армянской властной иерархии.
В постсоветских государствах зачастую не обладатели министерских портфелей, а советники первых лиц играют определяющую роль в процессе принятия политических решений. Чем может быть вызвано обращение Пашиняна к опыту и компетенциям Арутюняна? Насколько вообще важно это кадровое решение, как для армянской внутренней политики, так и для стратегических отношений Еревана и Москвы?
Нетипичное назначение
Всякий новый назначенец (а тем более главный советник первого лица страны) приходит на свой пост с определенной репутацией. Обращаясь к биографии Вагаршака Арутюняна, мы увидим, насколько его бэкграунд отличается от тех новых чиновников, что заполнили властные кабинеты после "бархатной революции".
Власти Армении невольно обеспечивают лишний рейтинг Ванецяну – политтехнолог>>
Жизненный путь нового главного советника можно условно разбить на несколько периодов.
Первый - это карьера офицера советской армии. Во многом, как сказали бы в прежние времена, типичная для граждан некогда единой страны. Уроженец Джавахети (армянонаселенного региона в составе тогдашней Грузинской ССР), выпускник высшего военно-морского училища в Баку, затем офицер ВМФ, служивший на Дальнем Востоке. Наверное, так бы и шла его карьера до адмиральского звания, если бы не начавшийся процесс перестройки и вместе с ней – "национализации" советских вооруженных сил.
После того, как Армения стала самостоятельным государством, Арутюнян принял участие в создании ее силовых структур. Не только военной инфраструктуры, но и Министерства внутренних дел. Его организационный опыт офицера оказался востребованным.
На протяжении 90-х годов уже армянский военачальник занимал различные посты в структурах Главного командования Объединенных вооруженных сил СНГ и представлял свою страну в Совете министров обороны государств Содружества. Напомню, что ОДКБ как организация появилась в 2003 году, но Договор о коллективной безопасности, который заключили Армения, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан и Узбекистан, вступил в силу в 1994 году. Таким образом, Арутюнян был, что называется, погружен в выработку и принятие решений, касающихся формирования фундамента евразийской безопасности.
Сегодня к ее эффективности есть немало вопросов. Они были снова обозначены в ходе армяно-азербайджанской военной эскалации в июле 2020 года. Но как бы то ни было, мы фиксируем опыт и определенные компетенции.
Дилемма для России: почему Кочарян стал ответчиком за "особенности национального застоя">>
В 1999 году Арутюнян достиг нового пика карьеры: он стал министром обороны Армении. Но проработал в этом качестве недолго. Обозначились расхождения с тогдашним президентом Робертом Кочаряном, что превратило генерала в общественного деятеля и оппозиционера.
Причины этого конфликта, а также роль тогдашнего министра в трагических событиях в Ереване в октябре 1999 года (впрочем, как и роль все высших должностных лиц страны) еще предстоит адекватно оценить историкам, когда база источников будет более доступной.
Но какие бы версии сегодня ни строились, очевидно одно: карьерные перспективы генерала Арутюняна на долгие годы закрылись. Он был разжалован, хотя впоследствии и восстановлен в воинском звании.
Несмотря на опыт оппозиционной деятельности, экс-министра трудно назвать политическим радикалом. И в том, что касается стратегического выбора Армении в пользу России, генерал был последователен. Нередко он принимал участие в представительных конференциях по проблемам региональной безопасности в Москве, где можно было услышать его взвешенные оценки ситуации, как по Кавказскому региону в целом, так и по российско-армянским отношениям.
Для команды Никола Пашиняна оппозиционность и фрондерство в период президента Роберта Кочаряна, конечно, является значительным плюсом. Премьер видит возможность символически подвести черту под прошлым второго главы постсоветской Армении, которое он оценивает в негативном свете.
Однако Арутюнян совсем не похож на молодых лидеров НПО. Ни в плане карьеры, ни в поколенческом измерении. И русский для него – не вынужденно выученный язык наряду с другими иностранными языками, а родной.
Революционная логика в вопросе КС Армении пока берет верх – Маркедонов>>
Ему не надо открывать для себя новые сферы, как делают это представители Transparency International и других международных организаций, когда начинают знакомиться с сектором национальной безопасности и всеми тонкостями отношений с Москвой. Эти вопросы Вагаршак Арутюнян знает не понаслышке, а как опытный практик.
Спрос на профессионализм
Но почему именно "здесь и сейчас" востребованным оказался человек с военным опытом, а не опытный гражданский активист, хотя и побывавший в оппозиции?
Ответ на этот вопрос во многом лежит на поверхности. Армения в июле пережила очередную военную эскалацию, самую крупную после так называемой "четырехдневной войны" в Карабахе.
И на этот раз эпицентром была не карабахская "линия соприкосновения", а армяно-азербайджанская граница. После всплеска вооруженного противостояния стороны пока не перешли к дипломатическому диалогу. А четыре года назад такой переход был почти что мгновенным.
Мы также видим определенную кадровую перестройку в Баку. В отставку отправлен многолетний министр иностранных дел Эльмар Мамедьяров. И во многом именно за мягкий стиль ведения переговоров. Усиливается роль помощника президента Ильхама Алиева Хикмета Гаджиева.
И в этой связи Ереван пытается усилить не просто военное, а военно-дипломатическое (учитывая опыт Арутюняна в структурах СНГ) направление своей работы. Понятное дело, что системные проблемы в ОДКБ это не решит, но определенные усилия в этой интеграционной структуре будут предприняты, как и в диалоге с Россией.
Ведь "секретом Полишинеля" является тот факт, что не все фигуры в новой властной команде Армении вызывают доверие в Москве. Это не плохо и не хорошо, таковы реалии. Но в имеющихся контекстах армянское правительство пытается на эти реалии определенным образом реагировать.
Кочарян Кочаряном, но безопасность — это другое: Пашиняну может понадобиться помощь России>>
И Баку, и Ереван пытаются бороться за свое влияние на Россию и ее руководство. И в этой конкуренции появление фигур, которые могут быть позитивно восприняты в Москве, крайне важно. Тем более что генерала Арутюняна не отнесешь (даже в прошлом) к сторонникам евро-атлантического выбора. Какие бы линии ни возникали в его внутриполитических действиях.
С другой стороны, стоит иметь в виду, что после "бархатной революции" управленческая команда новой власти складывалась далеко не только из одних лишь организаторов массовых митингов, журналистов, получателей грантов и активистов различных фондов. Места в кабинете министров занимали и карьерные дипломаты (Зограб Мнацаканян), и люди, получившие опыт в силовом блоке (Давид Тоноян).
И думается, чем дальше, тем больше акцент будет делаться на тех, кто профессионально разбирается в той или иной сфере. Чем дальше вчерашние оппозиционеры погружаются в рутинную государственную деятельность, тем это становится очевиднее.
Не стал бы сбрасывать и фоновые факторы, хотя они здесь играют подчиненную роль. На фоне белорусских событий, которые снова актуализировали тему возможной смены внешнеполитического вектора в постсоветском государстве вследствие массовых протестов, армянское руководство стремится показать, что власть может меняться, а приоритеты в сфере обороны и безопасности при этом - сохраняться. В символическом плане назначение Арутюняна говорит об этом.
