https://am.sputniknews.ru/20220115/khlopoty-ob-izbrannikakh-ocherk-o-griboedove-i-armyanskom-gordievom-uzle--37570140.html
"Хлопоты об изгнанниках": очерк Овчинникова о Грибоедове и армянском "гордиевом узле"
"Хлопоты об изгнанниках": очерк Овчинникова о Грибоедове и армянском "гордиевом узле"
Sputnik Армения
К 227-летию русского драматурга и дипломата Александра Грибоедова Sputnik Армения публикует фрагмент одного из исторических очерков, написанных руководителем... 15.01.2022, Sputnik Армения
2022-01-15T18:13+0400
2022-01-15T18:13+0400
2022-01-15T18:51+0400
армения
культура
александр грибоедов
https://cdn.am.sputniknews.ru/img/2317/38/23173814_0:17:1600:917_1920x0_80_0_0_778b2d75a9e0a0f59695c971accb3996.jpg
В 1979 году в издательстве "Советакан грох" в Ереване вышла в свет книга "Особая миссия" Михаила Овчинникова (1915 - 1989), включающая исторические очерки о Грибоедове. Один из них - "Хлопоты об изгнанниках"."К нам перешло до 8 тысяч армянских семейств и я теперь за оставшееся их имущество не имею ни днём, ни ночью покоя, однако охраняю их достояния и даже доходы: все кое-как делается по-моему слову". (Из письма А.С. Грибоедова от 3 декабря 1828 года).В тот год начало декабря в Тебризе выдалось холодным, снежным. Комнаты, что занимал русский министр-резидент Александр Грибоедов в отведённом для миссии доме, отапливались на персидский манер - мангалами, от чада которых у его супруги, Нины, часто болела голова.Третьего декабря с утра день был на редкость сухим , морозным и солнечным. Нина выехала на прогулку за город к армянским переселенцам, которые, числом около трёх тысяч семейств, двигались в сторону Джульфы, спустились с Хоя и Салмаста и стали лагерем на отдых под Тебризом.Пользуясь отсутствием супруги и слуг, ушедших на базар, Александр Сергеевич решил разобраться в накопившихся бумагах, написать непременные письма, привести все дела в порядок, а затем никому, кроме жены, не сказавши, выехать в Тегеран к шаху. Того требовали сложившиеся чрезвычайные обстоятельства. В Хорасане восстание против династии Каджаров, проигравшей войну с русскими и доведшей персов до обнищания. Аббас-Мирза, правитель иранского Азербайджана, не в силах выплатить контрибуцию. С уходом на родину армян - хлебопашцев, виноградарей и садоводов - уходили и доходы Аббас-Мирзы. Он подсылал своих людей к армянам, собиравшимся вернуться на родину, упрашивая их остаться, обещая освобождения от податей и налогов - все тщетно. В Салмасте один армянин на предложение подосланного поднял грудного ребёнка над головой и гневно ответил: "Я лучше зашибу его теперь, младенцем, чтобы не вырос он на чужбине и не знал горечи изгнания!". Дороже благ земных для этого народа их Родина. Так как же не выказать усердия во имя такого святого дела! Но и нет надежды получить из опустевшей казны Аббас-Мирзы восьмой курур, который строго наказывает истребовать Иван Фёдорович Паскевич, некстати, завязший в войне с турками. В тылу у него образовались турецкие партизанские отряды , наносящие ему ощутимый урон. Генералу Панкратьеву, обеспечивающему безопасность русской миссии и уплату контрибуции, секретно предписано уйти со своими отрядами из Персии на помощь Паскевичу. При таких обстоятельствах русская миссия в Персии остаётся с одним эскадроном охранных казаков и при малейшей смуте может быть смята и уничтожена.Обстоятельства чрезвычайные. Один выход - ехать к шаху и требовать исполнения Туркменчайского трактата - полной выплаты контрибуции, если нет денег - натурой: золотом, драгоценностями, хоть короной шахиншаха, которой так часто клянутся персы.…. Из соседней комнаты донеслось покашливание подверженного частым простудам Мальцева. От трудился над составлением проекта фирмана шаху. Странный малый. Последнее время Александр Сергеевич стал замечать: его первый секретарь будто чуждается его, одеваться стал по-иному, больше не носит очков. Может быть, это после бегства из миссии Иванова, который ни под каким видом не хотел оставаться здесь и, отказавшись от обещанных ему благ, вернулся в Петербург. Он был напуган подмётными письмами и угрозами в адрес русской миссии.Среди бумаг Грибоедов нашёл начатое три месяца назад в Эчмиадзине и недописанные письмо писательнице Варваре Семёновне Миклашевич. Мгновенно в памяти его всплыли Эривань, Эчмиадзин… Беседа с его высокопреосвященством об устройстве первой партии вернувшихся из изгнания армян, потом поездка по сёлам переселенцев , встречи со старостами землячеств. Боже, он даже не предполагал какие могут произойти несуразности на месте устройства вернувшихся! В комитете по переселению и в областном управлении нет толковых чиновников, способных навести надлежащий порядок. Нет, так дальше продолжаться не может! Нужно писать о том, как губят благородное дело воссоединения трудового армянского народа. Если все переселенцы будут устроены справедливо и по-божески , то и казённые расходы на них через два-три года окупятся во сто крат.Отложив письмо Варваре Семёновне, Грибоедов позвал Мальцева.— Как с проектом фирмана шаху, Иван Сергеевич?— Заканчиваю.- Отложим. Потом закончите. Садитесь к бюро, пишите.Как всегда с готовностью Мальцев присел к бюро, придвинул бумагу, обмакнул перо в чернила.— Председателю Комитета по переселению армян князю Аргутинскому-Долгорукову, - начал Грибоедов. - Милостивый государь! Многочисленнейшие ошибки, допущенные при водворении первой партии переселившихся армян, надеюсь, пойдут нам впрок в настоящем и будущем. Следующий к вам караван из Хоя и Салмаста должен быть определён на поселение по роду занятий каждой семьи и с её согласия. Скотоводов, хлебопашцев по возможности селить на местности Шорогал, что вблизи Гумров. Тех, что из Маранда, Казбина, Шираза - округ Эривани: в Кзыл-Кале, Шилачах, Конде и вблизи Занги за сардарскими садами. Они мастера выращивать тутовые деревья для разведения шелковичного червя, виноградари и садоводы…Мальцев неожиданно перестал писать и, отложив перо, поднялся.— Простите, Александр Сергеевич, не могу. Не тем предметом занимаемся.Поправив очки, Грибоедов кольнул его острым взглядом.— Потрудитесь объяснить.— Сейчас главное - восьмой кур.— Вы полагаете, мне неизвестно, что главное?— Дались вам эти армяне, - сдавленным голосом проговорил Мальцев. - Персиян озлобили… Вы знаете, как называют вас?— Сахтир?.. Жестокое сердце, так?— Да, так, - упавшим голосом ответил Мальцев.Глядя на его поникшую фигуру, Грибоедов вдруг непринуждённо и весело расхохотался.— Ах, батенька!.. Так вот почему вы сняли очки, не носите более платье, похожее на моё… Да, да, милейший Иван Сергеевич, здесь не Петербург и не Тифлис. Здесь на меня походить опасно.Оборвав смех и погасив улыбку, он окинул взглядом своего первого секретаря, жёстко и сухо сказал:— Идите. Заканчивайте фирман. Я сам отпишу князю. - Выпрямившись, послушно кивнув головой, Мальцев вышел. Александр Сергеевич, подойдя к окну, долго смотрел на заснеженные ветви тополей, чувствуя, как что-то душит его, словно невидимая петля стягивает ему шею. Он рванул ворот сорочки и глубоко вздохнул. Сомнений более не оставалось: иного выхода нет - надо ехать в Тегеран к шаху и там разрубить этот гордиев узел.
https://am.sputniknews.ru/20210115/-Eto-bylo-v-Erivani-ili-Pochemu-Gore-ot-uma-pri-zhizni-Griboedova-stavili-lish-raz-26110076.html
https://am.sputniknews.ru/20200115/Gore-byvaet-vse-zhe-ne-ot-uma-ili-Kak-v-Erevane-otmetili-225-letie-Griboedova-21719898.html
https://am.sputniknews.ru/20210911/Tbilisskoe-schaste-Bazhbeuka-ili-Pochemu-khudozhnik-ne-rasstavalsya-so-svoimi-kartinami-28944940.html
https://am.sputniknews.ru/20210601/Armyanskie-deti-budut-uchit-russkiy-s-Griboedovym-v-Erevane-izdan-bukvar-komiks-27763853.html
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2022
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Новости
ru_AM
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Армения
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
армения, культура, александр грибоедов
армения, культура, александр грибоедов
"Хлопоты об изгнанниках": очерк Овчинникова о Грибоедове и армянском "гордиевом узле"
18:13 15.01.2022 (обновлено: 18:51 15.01.2022) К 227-летию русского драматурга и дипломата Александра Грибоедова Sputnik Армения публикует фрагмент одного из исторических очерков, написанных руководителем русской секции Союза писателей Армении Михаилом Овчинниковым. Очерки основаны на письмах и дневниках Грибоедова.
В 1979 году в издательстве "Советакан грох" в Ереване вышла в свет книга "Особая миссия" Михаила Овчинникова (1915 - 1989), включающая исторические очерки о Грибоедове. Один из них - "Хлопоты об изгнанниках".
"К нам перешло до 8 тысяч армянских семейств и я теперь за оставшееся их имущество не имею ни днём, ни ночью покоя, однако охраняю их достояния и даже доходы: все кое-как делается по-моему слову". (Из письма А.С. Грибоедова от 3 декабря 1828 года).
В тот год начало декабря в Тебризе выдалось холодным, снежным. Комнаты, что занимал русский министр-резидент Александр Грибоедов в отведённом для миссии доме, отапливались на персидский манер - мангалами, от чада которых у его супруги, Нины, часто болела голова.
Третьего декабря с утра день был на редкость сухим , морозным и солнечным. Нина выехала на прогулку за город к армянским переселенцам, которые, числом около трёх тысяч семейств, двигались в сторону Джульфы, спустились с Хоя и Салмаста и стали лагерем на отдых под Тебризом.
Пользуясь отсутствием супруги и слуг, ушедших на базар, Александр Сергеевич решил разобраться в накопившихся бумагах, написать непременные письма, привести все дела в порядок, а затем никому, кроме жены, не сказавши, выехать в Тегеран к шаху. Того требовали сложившиеся чрезвычайные обстоятельства. В Хорасане восстание против династии Каджаров, проигравшей войну с русскими и доведшей персов до обнищания. Аббас-Мирза, правитель иранского Азербайджана, не в силах выплатить контрибуцию. С уходом на родину армян - хлебопашцев, виноградарей и садоводов - уходили и доходы Аббас-Мирзы.
Он подсылал своих людей к армянам, собиравшимся вернуться на родину, упрашивая их остаться, обещая освобождения от податей и налогов - все тщетно. В Салмасте один армянин на предложение подосланного поднял грудного ребёнка над головой и гневно ответил: "Я лучше зашибу его теперь, младенцем, чтобы не вырос он на чужбине и не знал горечи изгнания!". Дороже благ земных для этого народа их Родина. Так как же не выказать усердия во имя такого святого дела! Но и нет надежды получить из опустевшей казны Аббас-Мирзы восьмой курур, который строго наказывает истребовать Иван Фёдорович Паскевич, некстати, завязший в войне с турками.
В тылу у него образовались турецкие партизанские отряды , наносящие ему ощутимый урон. Генералу Панкратьеву, обеспечивающему безопасность русской миссии и уплату контрибуции, секретно предписано уйти со своими отрядами из Персии на помощь Паскевичу. При таких обстоятельствах русская миссия в Персии остаётся с одним эскадроном охранных казаков и при малейшей смуте может быть смята и уничтожена.
Обстоятельства чрезвычайные. Один выход - ехать к шаху и требовать исполнения Туркменчайского трактата - полной выплаты контрибуции, если нет денег - натурой: золотом, драгоценностями, хоть короной шахиншаха, которой так часто клянутся персы.
…. Из соседней комнаты донеслось покашливание подверженного частым простудам Мальцева. От трудился над составлением проекта фирмана шаху. Странный малый. Последнее время Александр Сергеевич стал замечать: его первый секретарь будто чуждается его, одеваться стал по-иному, больше не носит очков. Может быть, это после бегства из миссии Иванова, который ни под каким видом не хотел оставаться здесь и, отказавшись от обещанных ему благ, вернулся в Петербург. Он был напуган подмётными письмами и угрозами в адрес русской миссии.
Среди бумаг Грибоедов нашёл начатое три месяца назад в Эчмиадзине и недописанные письмо писательнице Варваре Семёновне Миклашевич. Мгновенно в памяти его всплыли Эривань, Эчмиадзин… Беседа с его высокопреосвященством об устройстве первой партии вернувшихся из изгнания армян, потом поездка по сёлам переселенцев , встречи со старостами землячеств.
Боже, он даже не предполагал какие могут произойти несуразности на месте устройства вернувшихся! В комитете по переселению и в областном управлении нет толковых чиновников, способных навести надлежащий порядок. Нет, так дальше продолжаться не может! Нужно писать о том, как губят благородное дело воссоединения трудового армянского народа. Если все переселенцы будут устроены справедливо и по-божески , то и казённые расходы на них через два-три года окупятся во сто крат.
Отложив письмо Варваре Семёновне, Грибоедов позвал Мальцева.
— Как с проектом фирмана шаху, Иван Сергеевич?
- Отложим. Потом закончите. Садитесь к бюро, пишите.
Как всегда с готовностью Мальцев присел к бюро, придвинул бумагу, обмакнул перо в чернила.
— Председателю Комитета по переселению армян князю Аргутинскому-Долгорукову, - начал Грибоедов. - Милостивый государь! Многочисленнейшие ошибки, допущенные при водворении первой партии переселившихся армян, надеюсь, пойдут нам впрок в настоящем и будущем. Следующий к вам караван из Хоя и Салмаста должен быть определён на поселение по роду занятий каждой семьи и с её согласия. Скотоводов, хлебопашцев по возможности селить на местности Шорогал, что вблизи Гумров. Тех, что из Маранда, Казбина, Шираза - округ Эривани: в Кзыл-Кале, Шилачах, Конде и вблизи Занги за сардарскими садами. Они мастера выращивать тутовые деревья для разведения шелковичного червя, виноградари и садоводы…
Мальцев неожиданно перестал писать и, отложив перо, поднялся.
— Простите, Александр Сергеевич, не могу. Не тем предметом занимаемся.
Поправив очки, Грибоедов кольнул его острым взглядом.
— Сейчас главное - восьмой кур.
— Вы полагаете, мне неизвестно, что главное?
— Дались вам эти армяне, - сдавленным голосом проговорил Мальцев. - Персиян озлобили… Вы знаете, как называют вас?
— Сахтир?.. Жестокое сердце, так?
— Да, так, - упавшим голосом ответил Мальцев.
Глядя на его поникшую фигуру, Грибоедов вдруг непринуждённо и весело расхохотался.
— Ах, батенька!.. Так вот почему вы сняли очки, не носите более платье, похожее на моё… Да, да, милейший Иван Сергеевич, здесь не Петербург и не Тифлис. Здесь на меня походить опасно.
Оборвав смех и погасив улыбку, он окинул взглядом своего первого секретаря, жёстко и сухо сказал:
— Идите. Заканчивайте фирман. Я сам отпишу князю. - Выпрямившись, послушно кивнув головой, Мальцев вышел. Александр Сергеевич, подойдя к окну, долго смотрел на заснеженные ветви тополей, чувствуя, как что-то душит его, словно невидимая петля стягивает ему шею. Он рванул ворот сорочки и глубоко вздохнул. Сомнений более не оставалось: иного выхода нет - надо ехать в Тегеран к шаху и там разрубить этот гордиев узел.
